Львиное логово - Дмитрий Чайка
Малх-Мореход вертел в руках свернутый лист пергамента, который с поклоном передал ему гонец царской почты. Молодой парнишка в плотных штанах, сапогах, измятых стременами, и традиционной безрукавке смотрел прямо и открыто, как и свойственно персам. Под безрукавкой был новомодный короткий доспех из переплетённых мелких колец, совершенно не стесняющий движений всадника. Удар копья катафракта он, конечно, не выдержит, но стрелу, дротик и нож — запросто. Великий царь не скупился, обеспечивая работу своей почты. Уже бывали случаи нападения с целью украсть письма одного купеческого дома. Все почтальоны приносили клятву, что письмо увидит только получатель, а для верности на эту работу не брали тех, кто умеет читать. Зато стрелять на полном скаку и биться изогнутым железным мечом, что стал входить в обиход с недавних пор, должны были уметь мастерски. Иначе в почтальоны не попасть, а должность была почетной и денежной. Чаевые для гонцов как-то очень быстро стали обязательными, и жалования им не платили вовсе. Даже кони были свои, и так желающие в очередь стояли. Размер чаевых сам собой стал пропорционален важности и срочности письма, и мог доходить до очень приличных сумм. Вислая печать самого Пророка была нетронута, и Малх, приложив письмо к сердцу, коротко ответил на поклон, как бы давая понять, что перс, принесший такую весть, признан равным. Он выдал ему награду, которую парнишка принял как должное, и погрузился в чтение.
Сам великий Пророк в том письме хвалил его за успехи в строительстве порта, но просил более активно работать с купцами, чтобы увеличить количество кораблей вдвое за ближайшие три года. Если для этого нужно было что-то построить дополнительно, то казна готова была принять предложения. Также Величайший предложил ему совершенно неслыханное. Он мог отпустить на волю досрочно двадцать лучших работников из рабов и за государственный счет привезти к ним их семьи. Бывшие невольники должны были остаться работать в порту как служащие. И так один раз в год, в Великий праздник Зимнего солнцестояния, когда вся страна славила великого бога во всех его обличьях. Даже рабы в этот день не работали.
Малх откинулся на спинку стула, обдумывая перспективы. Да рабы будут просто, как звери пахать за такую-то награду. Немыслимо! Всегда рабов избивали, казнили для устрашения и получали ленивое вороватое животное, которое от такого обращения сдыхало лет через пять-шесть. А тут эффективность работы была куда выше, а охраны нужно меньше. Экономия налицо. До чего же мудр Пророк. И он стал читать дальше.
Величайший поручал ему сделать корабль и пройти на запад, чтобы проторить морской путь в Египет. Около тысячи лет назад от Красного моря до правого рукава Нила через Горькое озеро был проложен судоходный канал, по которому царица Хатшепсут отправляла экспедиции в загадочную страну Пунт.
Малха пробил пот. Он никогда не слышал ни про страну Пунт, ни про то, что Египтом могла править женщина. И уж тем более он не слышал про Канал Фараонов, который был заброшен лет четыреста назад, а его русло заносилось песками. Он должен был найти устье этого канала и сделать чертеж береговой линии. Отдельно величайший попросил его взять с собой двух жрецов из Дур-Унташа, которые по пути будут измерять высоту Солнца и угол расположения звезд. Это нужно было для того, чтобы карта была максимально точной. Также Малх должен был подыскать места для стоянок кораблей и будущих портов, если они понадобятся на этом пути. В корабль велено было погрузить товары и подарки для встреченных племен арабов. Ага, еще два писца от самого хазарапата Хидалу, знающие язык бедуинов, тоже поедут с ним, чтобы наладить отношения с вождями. На юге Аравии он должен был посетить цветущее царство Шеба (откуда библейская царица Савская ездила на поклон к царю Соломону) и организовать морскую торговлю с ней. Главным экспортным товаром той страны были благовония, и они доставлялись в Вавилон караванами верблюдов. Сейчас, когда ассирийцы беспощадно режутся с иудеями, торговля встала, и царь Шебы должен быть крайне сговорчив. Удивительно, Малх много раз видел караваны из Шебы, которые вели смуглые арабы, но он даже не думал, что там тоже есть море. Для сидонца морем было только привычное Средиземное, а что там творилось в море Красном или за Геркулесовыми столбами, он и не знал. Отдельным листом шел странный рисунок, от которого у Малха перехватило дыхание. На том листе был чертеж земель, которые освещал диск Великого солнца, что пришел во сне самому Пророку. Малх жадно поедал глазами то, чего даже не мог раньше предположить. Всю Вавилонию на этом чертеже можно было накрыть пальцем, а до Египта было рукой подать. Но Малх то знал, что это не так. Значит, земля огромна, как неизмеримо огромна оказалась Африка, о которой только слышали в Финикии, получая оттуда забавных животных и нубийское золото. А вот туманный остров, откуда хитрозадые карфагеняне везут олово. Теперь-то все понятно. А вот Сицилия, тут он был, в Сиракузах и Наксосе. Ха, какая смешная форма у земель самнитов и этрусков. Тут есть греческие колонии — Кумы и Сибарис, откуда возили зерно. Та земля оказалась немного похожа на ассирийский сапог, уродливый, правда. Ходить на таком точно нельзя, ноги переломаешь. Испания ему тоже знакома.
Но вот что за огромная земля, протянувшаяся на весь чертеж сверху донизу, Малх сначала не понял. А когда понял, даже потер грудь у сердца. Ведь та земля была невероятно далеко, месяцы пути на запад от Геркулесовых столбов. И понял Малх, что он хочет туда дойти, хочет, как ничего другого в жизни не хотел.
В то же время. Ашдод. АссирияНаследник великого царя прибыл, наконец, в самую южную провинцию царства. Полутысячник Ясмах-Адад, который служил тут раньше, ехал на коне рядом, чуть позади. Он подробно рассказал ему
