Станислав Гагарин - …Пожнешь бурю: Хроника двух трагических часов
Подписание в Вашингтоне Договора о ликвидации РСД и РМД не на шутку встревожило лидеров военнопромышленного комплекса. Речь шла, конечно, не о материальном ущербе, несколько десятков «Першингов» и пара-другая сотен крылатых ракет, завод в Магне, штат Юта – все это мелочи по сравнению с ухнувшими доходами от свернутой программы «звездных войн». А теперь еще и ликвидация стратегических наступательных вооружений, сокращение которых встало в повестке дня после декабря 1987 года. В этом-то и была главная опасность Вашингтонского Договора. Он вносил нестабильность в империю ВПК, которому особенно не по душе были намерения нового президента, державшего, как считали калифорнийские магнаты аэрокосмических концернов, «руку Москвы». Надо было раз и навсегда отвадить болтунов из Белого дома и Капитолия от намерений проводить самостоятельную внешнюю политику, а для этого и нужен был скрытый свой человек в высших эшелонах власти.
По всем параметрам на эту роль годился Оскар Перри.
Беда заключалась в самой личности Пенсионера. Оставшись наедине с необходимостью принять роковое решение, превратившись вдруг в существо высшего порядка, которое решало судьбу мира, он внутренне сломался. Судьба человечества его сейчас не волновала. Больше всего мучила Перри разжигаемая им в воображении картина той травли, которой он подвергнется со стороны американской прессы, если не проявит в необходимый момент достойную министра обороны твердость.
Психологический комплекс, возникший у Храброго Оси еще в детстве, иной раз заставлял его совершать самые неразумные поступки, лишь бы не показаться смешным и слабым в глазах соотечественников. Кроме того, и сам он, вместе с миллионами других американцев, давно стал жертвою массовой культуры, превратился в раба ежесекундно дублируемых в прессе и на телевидении условностей, обязывающих индивидуума оставаться в железной маске имиджа. А каков будет образ министра обороны, про которого напишут в газетах, скажут с экранов телевизоров: «Наш Храбрый Оси уже был однажды «расстрелян» за трусость. Как с ним должно поступить, если он теперь обделался от страха перед русскими?!»
А в том, что Комитету семи и Дональду Крузо ничего не стоит развернуть в прессе и на ТВ кампанию жестокой травли, министр обороны не сомневался: в их руках была большая часть средств массовой информации США.
Сейчас ему достаточно было переключить телефон на аппарат прямой связи с Москвой и конфликт был бы разрешен. Русские доказали бы Оскару Перри абсурдность той заведомой лжи, которая как бы заставила его принять роковое решение, хотя он и догадывался об истинной цене «информации» Дональда Крузо.
Но закомплексованный министр обороны боялся русских и не верил им. Он знал, что в любом случае Комитету семи станет известно о разговоре с Кремлем. А коли так, то у его членов неизбежно возникнет резон обвинить его в трусости. Дескать, перепугался Храбрый Осп и принялся вякать с русскими по телефону: не троньте, мол, добрые комми, бедную Америку… И снова вспомнят ту злополучную ночь в лагере «Белоголовых орлов».
Словом, не скажешь «ох» – кругом горох, как любила повторять бабушка маленького Оскара, девчонкой приехавшая в Америку из Восточной Пруссии. Попал в ловушку ее запутавшийся в собственных и ловко расставленных для него чужих сетях внук…
Вот так и получилось, что меры по предупреждению ядерной опасности, они были предприняты в 1987 году, оказались несостоятельными. Системы прямой правительственной связи между потенциальными противниками, структуры Международного центра, рассчитанного на подобные обстоятельства, иные разновидности «стоп-кранов» против возникновения и эскалации атомного Армагеддона оказались бессильными перед человеческим фактором – личностью Оскара Перри. Но чем изощреннее становятся устройства с искусственным интеллектом, управляющим грядущей войной, тем реальнее опасность.
Это же так понятно…
Недаром старая ирландская пословица предупреждает: тот, кто спит на бочке с порохом с зажженной трубкой, имеет больше шансов не проснуться, чем спящий на обычном бревне курильщик.
И пока у сторон останется хоть десяток ракет, не исчезнет возможность их пуска друг в друга.
Ни одной ракеты с ядерной начинкой… Альтернативы этой истине не существует.
В это время в кабинет руководителя службы космического наблюдения вошел генерал Сэмюэль Питкин.
… С момента отдачи приказа о нанесении ядерного удара по Советскому Союзу истекло уже тридцать минут.
… Дежурный генерал в Пентагоне Рой Монтгомери посмотрел на часы и шепотом выругался. Потом огляделся вокруг и удивился спокойствию, с которым работали его подчиненные. «Не понимают они, что ли, какую команду передали? – с раздражением подумал Рой. – Ведь сейчас весь мир провалится в преисподнюю! Или воображают, что идет еще одно учение?.. Да нет же, все системы работают в боевом режиме!»
Монтгомери подошел к настольной ЭВМ, размещенной рядом с его личным пультом, и принялся просчитывать, когда придут к целям ракеты, выпущенные с базы Мэсситер, где еще недавно Рой командовал крылом МБР.
Вас спрашивают, сэр, – услышал он голос за спиной, повернулся и увидел дежурного начальника охраны Центрального командного пункта, который входил в состав боевой смены Монтгомери.
Кто? – осведомился бригадный генерал.
Какой-то штатский, сэр… Но у него пропуск к нам, подписанный генералом Уорднером.
«Уорднер погиб!» – едва не вырвалось у Роя, но он сдержал себя: об этом знают лишь министр да он, ну и еще те, кто учинил эту бойню.
Где он? Ведите меня к нему!
Слушаю, сэр!
Начальник охраны привел генерала Монтгомери в соседнее помещение. Здесь Рой увидел стоящего к ним спиной человека в легком сером костюме.
– Кому я нужен? – громко и с некоторым вызовом спросил Монтгомери.
Пришелец повернулся, и Рой тотчас узнал его. Это был полковник Тейлор,
49
О надвигавшейся беде Москва пока еще не знала…
Председатель Совета Обороны СССР сидел сейчас в рабочем кабинете, расположенном рядом с небольшим и уютным залом заседаний Политбюро. Он знал, что члены Политбюро уже собрались на внеочередное заседание, необходимость которого была вызвана важным обстоятельством. Но поскольку у него оставалось до назначен ного срока несколько минут, Председатель решил еще раз пробежать список военных экспертов и ученых, которых Соединенные Штаты намерены были послать в СССР в составе комиссии по выработке договора по ракетно-ядерному разоружению, как это и было обусловлено Московским предварительным Соглашением, подписанным Председателем и Президентом месяц тому назад. Оно вступало в силу сегодня и предусматривало пробный демонтаж тяжелых ракет. Результаты эксперимента предъявлялись контролерам с обеих сторон. Вот их и ждали в Москве…
Такая же представительная комиссия, состоящая из советских военных экспертов и ученых, выезжала для выполнения аналогичных действий в Соединенные Штаты Америки.
Дело вершилось небывалое. Шутка ли: отказаться от всех баллистических ракет! Поэтому Политбюро и собралось в неурочное время, дабы дать согласие на кандидатуры, представленные американцами.
Председатель увидел в том списке фамилию всемирно известного американского астронома, которого хорошо знал лично. Нобелевский лауреат, удостоенный также Международной премии Мира, он был одним из последовательных борцов против рейгановской «стратегической оборонной инициативы», рассчитанной в свое время на четыре этапа. И нынешний Президент включил астронома в состав комиссии. Ясно, что это жест доброй воли.
«Конечно, с изменением окружающего мира меняются и населяющие этот мир люди», – усмехнулся Председатель.
Он вспомнил, сколько говорилось уже о необходимости нового мышления при решении международных проблем – иначе человечество не сумеет выжить и развиваться дальше. Ведь ядерное оружие поставило мир на край катастрофы. Человечество оказалось в небывалой ситуации, которой должно соответствовать и особое мышление… Понять друг друга! Найти приемлемые для обеих сторон правила общежития! Планета ведь на всех одна. И надо больше думать о том, как сберечь ее для будущих поколений, нежели о взаимном уничтожении. Ведь столько еще работы предстоит свершить в этом прекрасном, по – увы – пока яростном мире!
Когда Председатель готовился к первой встрече с Президентом, он никак не мог смириться с представлением о Советском Союзе как о враге помер один, которое бытовало в сознании подавляющего большинства американ цев, хотя хорошо знал истоки этого насаждаемого идеологическими службами невежества. Всемогущему военнопромышленному комплексу как воздух нужна ложь о советской военной угрозе, ибо она и только она подстегивает гонку вооружений. А эта гонка – главный источник колоссальных доходов комплекса. Вот он и ориентирует все средства массовой информации на оболванивание общественного мнения, запугивание «красной опасностью». «Может, после подписания договора обстановка изменится?»
