Андрей Величко - Кавказский принц
Глава 29
– Добрый день, Танечка, заходите, – приветствовал я свою гостью. – Давайте, что у вас там, я сразу подпишу, чтоб потом не отвлекаться. Смета на расширение роддома… а это что, женское реальное училище? Замечательно. Вроде с этим все? Ну тогда перейдем к нашим делам. Сигаретку не желаете? И кофе тоже имеется, растворимый, как вы любите (хотя здесь его уже изобрели, я употреблял современное мне "несскафе голд" и Татьяну угощал им же).
В этом отношении наши с ней вкусы целиком сходились – я тоже к кофе в зернах всегда относился весьма прохладно.
– Итак, – сказал я даме после паузы, – две ваши последние операции проведены блестяще. Выбирайте награды. Что я могу для вас сделать?
– Помните, в первой нашей беседе вы говорили…
– Прекрасно помню. Думаю, сеанс улучшения здоровья мы вам устроим на неделе. Но – вы уж извините, повторюсь. Ничему не удивляться, никаких вопросов и никому ни полслова. А еще какие-нибудь пожелания у вас есть?
Татьяна начала было улыбаться, но вдруг резко посерьезнела и достала из своей сумочки визитку.
– Вот, – сказала она – отдайте мне этого человека.
Я повертел в руках картонку – попечитель Зарайской женской гимназии коллежский асессор такой-то…
– Краткие комментарии можно, – поинтересовался я, – просто для экономии времени шестого отдела?
Комментарий дамы был действительно кратким:
– Сволочь!
– Ладно, поверю… Вам его в упакованном виде или доставкой сами озаботитесь?
– Вот просто для экономии времени шестого отдела, – мило улыбнулась Татьяна, – я лучше сама. А для экономии вашего – не надо мне сейчас говорить о том, что все должно быть сделано тихо и благопристойно, я в курсе. Значит, можно действовать?
– Вполне.
В общем, мы расстались, довольные друг другом. Ну, понятное дело, шестой отдел пусть за этой историей слегка присмотрит, но какова графиня Монте-Кристо, однако! Впрочем, пай-девочкой она мне с самого начала не показалась.
А наградить ее действительно было за что – только что я прочитал подробный отчет об извилистых путях становления английской авиации.
Что интересно, сейчас Англия была единственной страной в мире, получившей хоть какой-то опыт боевого применения самолетов, и одной из двух, в которых авиация имела государственную поддержку.
Первый из купленных у нас "Святогоров" был отправлен в Южную Африку, как средство разведки мест базирования бурских партизанских отрядов. Поначалу он показал очень высокую эффективность, благодаря его данным несколько отрядов были практически уничтожены. Но потом буры соотнесли появление в небе тарахтящей рукотворной птицы с последующими действиями англичан и банально сбили этажерку – судя по всему, из простой маузеровской винтовки. К тому времени де Хэвиленд сумел повторить "Святогор", а Максим – тринклеровский мотор, и еще три ДХ-1 были отправлены воевать. Этих сбили сразу. Тогда было принято решение… нет, не об увеличении скорости или бронировании снизу. Повысить высотность! – получили приказ Де Хэвиленд и Максим. В результате мощность нашего оппозита простым увеличением размеров и объема подняли до пятидесяти сил, что позволило ДХ-1 МК2 забираться на два километра. Потери от огня буров прекратились, эффективность разведки несколько упала, но все равно польза от самолетов была признана несомненной. Я со своей стороны тоже был с этим согласен, так как только что начались мирные переговоры в Претории, а в нашей истории они были в мае 1902 года.
Фирма де Хэвиленда получила крупный заказ на свои "Святогоры", под именем "Скайскаут" принятые на вооружение армии ее величества, и дополнительные деньги на разработку следующей модели. Максиму тоже достался госзаказ – на моторы, и немалый грант на какой-то самолет его собственной конструкции.
Максим, по предварительным данным, сочинял нечто запредельно гигантское, даже больше, чем его предыдущий, развалившийся на старте урод-переросток. Кроме того, он догадался сделать спаренный движок, но не как мы, а горизонтально, цилиндрами друг за другом.
Пора было срочно организовывать утечку информации.
Я взял план-график работ по "Пересвету". Через пару недель его обещали выкатить на испытания. Надо будет сразу поставить рекорд грузоподъемности – зимой, когда воздух холоднее и плотнее, это чудо сможет, пожалуй, поднять и полтонны. И корреспондентов побольше, корреспондентов! Заранее предупредить, что фотографировать нельзя, тогда точно не забудут аппаратуру взять.
Пришел курьер и принес срочный пакет. Ну наконец-то – письмо от Витте! Чем нас порадует Сергей Юльевич? Ну, на спасибо за прекрасно работающий лохотрон мне пожалуйста не жалко… То, что послезавтра в Питер приезжает принц Хиробуми Ито, которого Витте почему-то называет маркизом, я и так знал. Дальше Витте выражал сомнения, что даже с использованием лохотрона ему удастся донести до государя мысль о крайней полезности заключения если не союза, то мирного договора с Японией, и в осторожных выражения предлагал поддержать его благие начинания. Если бы он только этим и ограничился, все бы было замечательно, я уже ему почти поверил! Но его подвело чувство меры, он захотел улучшить свое и без того совершенное произведение – и предложил нам с Гошей приехать и со своей стороны убедить Николая, что война с Японией крайне опасна для России. То есть не мир выгоден, не война чревата тем-то, а именно – война опасна! Не мог он сейчас всерьез рассматривать возможность нашего поражения, ну никак не мог… И уж тем более он не мог всерьез думать, что в этом можно убедить Николая. Пожалуй, не нужно мне туда сразу ехать. Пусть Гоша поначалу один погостит у брата, в случае чего ссылка на меня подействует лучше моего прямого вмешательства.
Собственно, мы с высочеством уже обсуждали эту проблему и решили, что мое присутствие в Питере будет лишним. Так что оставалось действовать по заранее составленному плану.
Я снял трубку телефона.
Через неделю мы с Гошей подводили безрадостные итоги. Высочеству удалось убедить брата, что забыть о полученном одиннадцать лет назад ударе самурайским мечом по кумполу будет образцом христианского всепрощения, каковое действие ну никак не сможет быть пропущено на небесах, в смысле появления долгожданного наследника. Величество прониклось и произнесло перед обласканным Ито небольшую речь о русско-японской дружбе. А этот Ито после двухдневных консультаций с Витте слинял прямиком в Англию! Понятно, что, по словам Сергея Юльевича, во всем был виноват исключительно коварный маркиз…
– Это, по твоему любимому выражению, толстый полярный зверь, – мрачно сказал мне Гоша. – Если до того Николай чувствовал просто легкую неприязнь к японцам, то сейчас она уже ой какая нелегкая! Теперь война неизбежна… Надо бы с кайзером заранее подружиться, что ли. И не нажать ли тебе кнопочку "Del" на пульте радиоуправления лохотроном, не помню, ты туда восемь или девять килограмм тротила заложил?
– Поздно пить боржоми, когда печень отвалилась, – буркнул я, –пусть пока поживет, гад. Эх, жаль, я туда микрофонов и телекамер напихать не догадался… Ну ничего, скоро Витте привезет свой прибор на ТО, исправлю ошибку.
– Ладно, – вздохнул Гоша, – может, Сергей Юльевич действительно не такая уж скотина, а эти фортели – инициатива принца… В самом деле, пригодятся твои микрофоны. Но у меня для тебя еще новость есть, ты только со стула не падай. Помнишь, я тебе говорил, что моя маман хочет познакомиться с Горным Старцем?
– Помню, ну и что? Старец как тогда ни с кем просто так знакомиться не собирался, так и сейчас у него точно такое же настроение. Или она заболела?
-Нет, со здоровьем у нее все в порядке. И ее очень расстраивала невозможность пообщаться со старцем. Но теперь она узнала, что у того есть внук, и хочет познакомиться с ним.
– Попозже, – мотнул головой я. – Мне тут "Пересвет" испытывать, а потом вообще рождество начнется, а с меня и прошлого, проведенного в Питере, хватит.
– Да не волнуйся ты, никто тебя в Питер не тянет. Она сама к нам хочет приехать на Рождество.
– Если без помпы, то я только за, мне тоже будет интересно познакомиться.
– Без помпы, неофициально, – подтвердил Гоша, – но зато с дочерью. То есть с моей сестрой, Ольгой.
Вечером я прочитал пару интересных документов от шестого отдела.. Первым было заявление старшего следователя Гниды. Помните, я рассказывал о принятом в штат спортивной школы спившемся хирурге? Этого типа вообще-то предполагалось использовать как врача при проведении интенсивных допросов, но старая сволочь вдруг нашла себя в палачестве, быстро постигла как достижения прогресса типа электричества, так и старые китайские методики, и за пару месяцев дослужилась до старшего следователя, то есть руководителя соответствующего подразделения. Несостоявшегося убийцу Алчевского он расколол за час, и дальнейшие его работы с профессиональной точки зрения нареканий не вызывали. Он даже пить стал меньше, на работе ходил почти трезвым и только дома, поздним вечером, позволял себе нажираться до свинского состояния. Как его звали на самом деле, никто, кажется, уже и не помнил, Гнида – это была прилипшая к нему кличка. По-моему, он ей даже гордился.