Муля, не нервируй... Книга 2 - А. Фонд
– Я всего лишь сказала, что лучше буду продавать кожу с жопы, чем сниматься у Эйзенштейна, – хихикнула она.
– И вы действительно считаете, что после этих слов он вас возьмёт на роли в своих будущих фильмах? – удивился я. – Зачем ему это?
– Потому что он меня на роль в «Иване Грозном» не взял! – пожаловалась она, – а я так мечтала и надеялась сыграть Ефросинью Старицкую!
– Он не взял? Точно он? – прищурился я, – или же он взял, а вас «наверху» не утвердили? Но получил на орехи и «сверху» и потом ещё и от вас именно он? Да, вы хорошая актриса, великая. Но кому интересно возиться с вами, переносить все ваши капризы, истерики, мотать нервы, а потом в виде ответной любезности выслушивать о себе очередной анекдот, как метко и остроумно Великая Раневская высмеяла его прилюдно?
Раневская вспыхнула.
– И вот закономерный результат – с вами никто не хочет работать, Фаина Георгиевна. Вообще никто. Всё! Точка!
Фаина Георгиевна опять расплакалась. Кажется, моя короткая, но крайне экспрессивная речь произвела на неё неизгладимое впечатление. Видимо, до этого момента с нею эти вопросы никто так жёстко не прорабатывал.
Наконец, высморкавшись и повздыхав, она привела себя в порядок и спросила тихим голосом смертельно уставшего человека:
– И что мне теперь делать, Муленька? Пойти утопиться или лучше-таки повеситься?
– Ну почему же сразу такие крайности? – изумлённо покачал головой я, – Что за дикость, Фаина Георгиевна! Двадцатый век на дворе! Есть же более гуманные варианты. Получше.
– Какие? – вскинулась Раневская, всё-таки она была оптимисткой по жизни и всегда искала выход даже с самых невероятных и безвыходных ситуаций.
– Ну, на пример, есть ещё револьвер, или можно выпить яду… – начал перечислять я, но Фаина Георгиевна нахмурилась и своим фирменным едким тоном сказала:
– Муля. Не нервируй меня! Я тебя о другом спрашиваю. А ты мне вместо этого нервы делаешь! Нехорошо над старой больной женщиной издеваться!
Вот и прекрасно. Она уже сердится и ищет варианты выхода из этой ситуации. Этап апатии и самоуничижения, значит, прошел. Сейчас начинается этап гнева. И гнев этот нужно направить на саму себя. Чтобы выкорчевать глупые установки и начать действовать с «чистого листа».
Поэтому я сказал:
– Фаина Георгиевна, а что вы сами хотите?
– В каком смысле?
– Ну, вот давайте представим, что перед вами сейчас открыты любые возможности. И любое ваше желание, любая хотелка исполнится. Что вам надо?
Она надолго задумалась и потом улыбнулась:
– Я хочу сыграть в главной роли. Хочу много-много ролей. Трудных, главных. Хотя можно и второстепенные, но, чтобы они были интересными, глубокими…
– А для этого что надо? – спросил я и уточнил, – я просто далёк от театра и кино, поясните мне, как простому обывателю, простыми доступными словами.
– Нужна свободная роль и нужно, чтобы режиссёр был заинтересован и пригласил на эту роль, – ответила она.
– А чтобы режиссёр был заинтересован в конкретной актрисе и пригласил её на роль, что нужно? – спросил я.
Фаина Георгиевна задумалась и не ответила.
Пауза затянулась. Поэтому я сказал:
– Вот пока вы хотя бы сами себе не ответите на этот вопрос и не наладите отношения с режиссёрами, выхода мы не найдём. Вас больше не будут приглашать на роли. Никто и никогда.
Фаина Георгиевна вспыхнула и обиженно сказала:
– Так что, для меня уже жизнь окончилась? Я же без ролей не могу! Я погибну без театра, Муля!
– Ну, можно же поступить, как поступила Белла… – начал перечислять я.
– Нет. В кабак я не пойду, даже если мне есть нечего будет! – психанула Фаина Георгиевна.
– А в Крыму вы по-другому думали, – напомнил я.
– В Крыму! Скажешь тоже! – вскинулась Злая Фуфа. – Тогда время такое было! Кругом враги!
– А сейчас что изменилось?
Фаина Георгиевна дёрнулась и всё поняла. Поэтому тихо сказала, рассматривая меня взглядом ослика Иа из небезызвестного мультфильма.
– Что мне делать, Муля?
– Я же сказал, Фаина Георгиевна. Ищите ответ на поставленный вопрос.
– Это не так просто и не быстро, – вздохнула она, – а я хочу играть! Уже сейчас хочу! Вот прямо сейчас! Сию минуту хочу! И что мне делать?!
– Это как раз не такая уж большая проблема, – поморщился я, – давайте прикинем, сколько времени вам надо, чтобы проанализировать ситуацию и ответить самой себе на поставленной мною вопрос?
Раневская задумалась, а потом неуверенно сказала:
– Ну… примерно неделю надо… но я не знаю, может, и чуть больше…
– Вот и отлично, – обрадованно кивнул я. – Через неделю и начнём думать, что делать дальше.
– И что мне всю неделю в комнате сидеть? – возмутилась Фаина Георгиевна, – Муля, ну придумай что-нибудь? А то буду называть тебя Дантесом!
Я внутренне усмехнулся. Фаина Георгиевна, даже не ожидая сама от себя, уже капитулировала. Хотя она же не признается и будет требовать выполнения «программы успеха» для Музы и Беллы. Очень упёртая дамочка. Но я и не таких в своё время обкатывал.
Но надо было отвечать, и я ответил:
– Хотите играть хоть что-нибудь, да? Лишь бы играть роли? Любые роли?
– Хочу! – вскинулась Фаина Георгиевна. – Я уже на всё готова!
– И режиссёру мотать нервы не будете?
– Не буду!
– Придумывать о нём анекдоты?
Фаина Георгиевна кивнула.
– Спорить с ним, ругаться? Демонстрировать своё превосходство и что «пуп земли» здесь только Великая Раневская, а все остальные, так себе, сбоку?
– Муля! – возмутилась Фаина Георгиевна.
– Так да или нет?
– Я же сказала, что да! – она уже начала терять терпение.
– Отлично, я завтра прямо с утра пойду к Глориозову и договорюсь с ним о роли для вас, – начал я, но Фаина Георгиевна обрадовалась:
– Глориозов ничтожный как директор театра и режиссёр, конечно же, но у меня сейчас особо и выбора нету.
Опять двадцать пять!
– То есть вы сейчас уверены, что он вам предложить главные роли в лучших спектаклях?
– Ну, возможно не главные, – задумалась Фаина Георгиевна, – там же местных прим придётся двигать,
