Держава - Олег Валентинович Ковальчук
Выйдя за стены, увидел припаркованный автомобиль, возле которого суетился некий субъект в вицмундире чиновника средней руки. Интересно, почему же для всех движение закрыто, а для него открыто?
— Берем, — сказал я, кивая на авто. Подходя ближе, милостиво сообщил владельцу. — Сударь, огромное вам спасибо.
— За что, господин генерал? — слегка удивился тот.
А кто тут у нас генерал? Точно, это же я теперь генерал.
— За ваш автомобиль, — ответил я, поднося палец к губам. — Т-с-с… Никому ни слова. Большой брат следит за вами.
— Какой брат, господин генерал? — обалдел тот, а потом до него дошло, с кем он разговаривает. — Виноват, ваше величество. А что за большой брат?
Забирая ключи у чиновника, передал их Пегову.
— Это такой брат, который за всеми следит и сохраняет порядок в империи. — объяснил я чиновнику, усаживаясь на переднее сиденье. Пегову, который попытался указать мне на мое место, пояснил. — Это чтобы городовые не останавливали.
— Так вы хоть фуражку наденьте, — вздохнул штабс-ротмистр (пока ещё с приставкой), протягивая мне головной убор. Правильно. Военный чин без головного убора — непорядок. Это же я, когда стоял в храме, снял фуражку и передал ее кому-то, даже и не запомнив, кому именно.
Пегов сам сел за руль, остальной народ уселся на заднее сиденье и мы тронулись.
— Семен Иванович, поздравляю вас ротмистром, — сообщил я старшему группы. Именно так. Не «с ротмистром», а «ротмистром». Подумав, добавил. — Приказ о звании будет в самое ближайшее время, но новые погоны можете прикреплять прямо сегодня.
— Благодарю вас, ваше высочество, — поблагодарил меня Пегов, стараясь сдержать чувства, которые его буквально распирали. Вот это я понимаю искренние эмоции, не то что… А, к чёрту.
Пегов был очень рад. Какой служивый человек не жаждет заполучить очередное звание? Вон, помню, как в своё время радовался, заполучив третью лычку и, право слово, дал бы в морду тому, кто обозвал бы её «соплей».
— И «крестик» будет, — сдерживая улыбку пообещал я, решив еще порадовать хорошего человека. — Только нужно уточнить, какой именно. Кажется, «георгием» награждают только за ратные подвиги… Может, Владимир?
— Владимир четвертый, с мечами, у меня уже есть, — скромно сказал Пегов. — И «аннушка». Вот только, «Станислава» мне не давайте. А ещё лучше, вообще без ордена. Ротмистра дали — так уже много. Все-таки, я свою работу делал.
Я лишь усмехнулся.
Скромный ты парень, Семен Пегов. Ишь, работу он делал. А я даже и не знал, что начальник моей группы охраны имеет орден святого Владимира четвертой степени, да еще с мечами, что даются за воинскую доблесть. Да и орден святой Анны четвертой степени, именуемой «клюквой» из-за помпона красного цвета, за просто так не давался. Не случайно же, что если кавалер получал старший орден, то младший обязан сдать в орденский капитул, а вот «клюковку» он продолжал носить.
Чего он «Станислава» испугался? А, у него репутация скверная. Типа — возьми, да отвяжись.
— Семен Иванович, а как вы умудрились террориста заметить? — поинтересовался я, исключительно с целью нарушить молчание. — Там же толпа была, а он ещё и из-за колонны выскочил. Будто у тебя дар какой имеется, — я искоса глянул на него.
— Дар имеется, — кивнул Пегов, от чего-то вздохнув. — Я когда-то взводом командовал в … в общем, в одном жарком месте. Несколько раз бывало, что свой взвод мимо засад проводил. Или большие отряды врагов заранее чувствовал. Шесть месяцев отмотал, ни одного бойца не потерял, за это «клюковку» получил и Владимира. Потом, на следующие шесть, мне поручика присвоили, на роту поставили. И тоже самое. Чувствовал — вот сюда заходить нельзя, а тут заслон стоит, а вот там пулемет замаскирован, а с той горушки снайпер станет бить, надо бы кого-то послать, чтобы снайпера снять. Вначале решил — интуиция это, удача, а оказалось, что дар. Мне тут и «аннушка» вышла третья, я уже штабс-капитана ждал, думал, что по завершению второго срока в академию подамся, а тут — бац, люди генерала Кутепова, говорят — поручик Пегов, государству нужно, чтобы ты в другом месте послужил. А чтобы не так скучно было — вот тебе штабс-ротмистр. Зато жалованье в двойном размере, казенная квартира и служба в столице.
Понимаю. Боевого офицера, имевшего собственные виды на службу, на дальнейшую карьеру, определили в охранники. Интересно, почему Пегов не отказался? Никто бы не заставил поручика стать штабс-ротмистром. Впрочем, Кутепов уговаривать умеет. Этого не отнять. Умеет, его высокопревосходительство находить рычажки и болевые точки, на которые можно нажать…
Автомобиль не принадлежал к представительским, но вид молодого императора, сидевшего рядом с водителем, заставлял городовых вставать по стойке смирно и отдавать честь. Народ, правда, шатался по улицам, словно по тротуару, но до Гороховой мы доехали быстро. Я прикинул, что времени для допроса более чем достаточно.
В здании Охранного отделения наличествовал дежурный офицер, а больше никого не было. К счастью, он меня узнал, поэтому не нужно было предъявлять верительные грамоты и документы, где было бы прописано, что я «царь земли русской». Впрочем, их у меня все равно не было.
— Где задержанный? — сразу же поинтересовался я, прервав попытку дежурного отдать мне рапорт.
— В камере, ваше величество, — доложил тот, даже не уточняя кого я имею в виду.
— Допрашивали?
— Никак нет, — сообщил офицер, потом пояснил. — Допрашивать некому, потому что весь личный состав, включая следователей, на улице. Приказ генерала Кутепова.
Ясно-понятно. У нас тоже, во время больших праздников, всех сотрудников правоохранительных органов отправляют охранять общественный порядок. Иной раз посмотришь, а на улице, в качестве регулировщика, стоит целый майор полиции.
— Давайте так, — приказал я. — Мы тут за вас покараулим, а вы задержанного в допросную приведите. — Офицер едва не раскрыл рот от удивления, но под моим взглядом, так его и захлопнул. — Поторопитесь, будьте добры, — усмехнулся я, и служивый, кивнув, чуть ли не бегом отправился исполнять приказ.
Пегов, быстро сориентировавшись, остави пару людей из сопровождения в вестибюле, и уверенно повёл меня в допросную.
— Я с вами останусь, — сказал ротмистр не терпящим возражений тоном.
— Хорошо, — не стал я спорить. Кто знает, что за тип
