Сергей Калашников - Лоханка
На суше эту махину приходилось буксировать трактором, потому что для лошади подобный груз был великоват, особенно в горку, а собирать упряжку из четырёх или шести голов, как-то нынче уже и не принято. Все уже потихоньку начинают уповать на моторы — кое-какая техника в Петропавловке есть — бегают грузовички и трактор в порту то и дело что-то тянет на салазках.
Так вот — на моей телеге колёса были закреплены на неподвижных осях, отчего поворачивать в узких местах приходилось, переставляя один из концов экипажа малой подачей при помощи здоровенных ваг. Хотя по голой степи по дуге большого радиуса заворачивали без особых проблем. Ну и когда пошли дожди и дороги развезло — колёса намертво уходили в вязкую местную глину — грунтозацепы очень этому способствовали.
На плаву понтон более-менее держался, если был к чему-то причален или приткнут к берегу, но буксировать его предпочитали тихонько-тихонько, чтобы не захлестнуло поднятой тупым носом волной. Тем не менее, получившееся чудовище со мной в придачу активно использовалось и во Владимировке, и в солепогрузочном порту Петропавловки и на станции Ахтуба и даже на Баскунчаке, на солепромыслах. Не моего ума дело зачем наш директор частенько ссуживал нас с повозкой другим местным начальникам, но, похоже, корысть для него в этом была немалая аж до самого того момента, когда это порождение его мрачного гения не увязло во Владимировской грязи так, что ничем его выволочь не удавалось. Зима в этом году выдалась гнилая — земля размокла, пропитавшись влагой, и не захотела выпускать свою добычу.
Не упущу случая помянуть здешнюю глину. По способности намертво вцепляться во всё, она поистине уникальна. Вот, вроде бы, размокает в воде и разминается колёсами и ногами, а от сапог её приходится отрезать ножом — настолько крепко прилипает, образуя прочный неподатливый слой. Если отмывать квачиком — уходит прорва времени. Я ведь во многих местах побывал и немало разных грунтовых дорог перемесил в непогоду — так что за слова свои отвечаю. Наша, скажем, подмосковная грязь — так это же просто одно удовольствие её отмывать — размочил, да оттёр. А тут — будто каучуковую мастику удаляешь, боясь повредить обувку.
Так что карбидный аппарат мы с безнадёжно влипшей повозки сняли, и велел мне начальник построить новую плавающую телегу.
— Только, — говорит, — не колёсную строй, а сразу гусеничную. И с мотором — добудут для такого дела всё, что нужно. Чтобы не изобретать велосипеда — съезди на солепромыслы на Баскунчак, глянь на трактор «Коммунар» — вот то, что нам нужно. Он, хоть и не быстро едет, зато через любые хляби пропирает.
А мне, сразу признаюсь, затея эти пришлась совсем не по нутру: хоть и приплачивают щедро за сверхурочные, и командировочными не обижают, да только всех денег не заработаешь. Я покой ценю, размеренность, налаженный быт. Энтузиазм — это, может, для кого другого хорошо, но мне удобней постоянный рабочий ритм… В общем, поговорили мы об этом с дядей Васей Маркеловым, бригадиром механиков, вечерком у меня под обильную закуску, ну и не всухую, конечно.
— Ты Ваня, видать, от потери памяти мозгами совсем не шевелишь, — объяснил он мне. — И не соображаешь, что когда начальство между собой полезно дружит, от этого у нас с железной дорогой никогда проблем нет, если привезти чего нужно. И речники завсегда чего надо подбросят. Те же снабженцы тоже друг другу то взаймы чего дадут, то поменяют одно на другое — вот и есть у нас завсегда материалы, а с ними — заработок. Так что ты уж давай, собирай заново свой экипаж, потому что сварщик, сам понимаешь — на вес золота. И от того, как ты соседним предприятиям понравишься, зависит, сколько пользы они нам принесут.
Выслушал я речи мудрые, но поступить решил так, чтобы как можно дольше меня никуда не посылали. Во-первых не стал говорить, что сварочный трансформатор можно и на телеге куда нужно увезти, если там есть электричество. Во-вторых, то же самое можно проделать и с ацетиленовой аппаратурой, хотя это и не столь удобно. А в-третьих, расписал чего мне нужно для новой передвижки. Сразу сказал, что мотор требуется не иначе, как от танка, трансмиссия, гусеницы, катки… я же разбираюсь в этом. Только ума не приложу, какие нынче в двадцать девятом году танки стоят на вооружении. Помню, что где-то в тридцатых были БТ и ещё Т какие-то, но у нас-то нынче пока двадцатые, хотя и конец.
Я ведь не историк, так что наверняка могу сказать только, что пулемёт Дегтярёва уже есть, и поликарповский У-2, который в войну будет ночным бомбардировщиком. А про остальное — знать не знаю, ведать не ведаю. Ну и высовываться с идеей перевозки сварочного трансформатора на простейшей двухколёсной тележке не собираюсь… хе-хе. А то опять начнут гонять на внешние работы.
И вообще, объяснил мне дядя Вася, что здешние начальники ради большой дружбы любят оказывать друг другу большие услуги — то есть если подвезти аппаратуру на обычной телеге, то это будет выглядеть не особо-то убедительно. А вот когда трактором приволакивают железную дуру на огромных колёсах — тогда да, сразу видно, что начальник судоремонтных мастерских не скупердяй какой, а дельный человек с масштабным мышлением.
Почему я не потребовал частей от трактора «Коммунар»?. А вы его видели? В нём одного железа восемь тонн — не поплывёт он без парома да буксира. А если на эти гусеницы поставить понтон нужного объёма — целый дом получится Делать подобное уродство — слуга покорный. Этакую пакость сотворять не хочу и не буду — она же на улице не развернётся, чтобы чего не сшибить.
Уже после нового года подморозило. Тогда бригада с ломами выковыряла залипшие в грязь колёса моей передвижки и приволокла её опять в мастерские. Тут уж деваться было некуда — опять стали меня сдавать в аренду то туда, то сюда. Так и не дождался я ни гусениц, ни двигателя, ни трансмиссии от танка — говорят аж на Украину за ними послали человека. Он, вроде как, нашёл все нужные вещи и теперь договаривается на что сменять и как привезти. А у меня — сплошные работы на выезде с нашей самодельной передвижкой. Мало времени остаётся на всё остальное — то в один конец приходится катить, то в другой.
Даже про то, как стану прилаживать к корыту гусеницы и мотор — думать некогда. Да и нечего тут особо соображать, пока не привезли всего что просил. Только в отношении подвески кое-какие мысли шевелятся в голове. Дело в том, что у меня имеется всё для устройства торсионов — оси из распрямлённых пружин отлично работают на скручивание. Остаётся прикинуть усилия и соотнести их с массой повозки. Ну и длину рычага выбрать. У меня ведь на планшетнике имеется калькулятор и электронные таблицы. Не самое лучшее программное обеспечение для инженерных расчётов, но хоть что-то. Тем более — в электронных таблицах уже забита куча страшнючих формул. Таких, какие мне ни в жизнь не написать. Ну и главное удобство — можно и свою формулу загнать, а потом, меняя исходные значения, добиться нужного результата. То есть найти решение методом подбора — я ведь не гений математики, матанализов не изучал.
Ещё у меня тут рисовательная программа имеется. То есть — создашь изображение одной из проекций детали и крутишь её по всякому прилаживая и рассматривая, как она будет себя вести при рабочих движениях или при сборке. В объёме, конечно, было бы интересней, но с такими программами я не работал, да и нет их у меня на планшетнике.
Потом была весна, работы на огороде, половодье, перед которым свайный мост через Мурню разобрали, и связь с большим миром теперь проходила только через железнодорожный мост, по которому к реке привозят соль. Вообще-то концы тут небольшие, километров пять-семь между посёлками.
Мы с Петрухой — шофёром Дмитрия Ивановича — довели его Руссо-Балт до приличного состояния. Тут, такое дело… я ведь пацаном был в лихие девяностые, как раз родители мои на своих заводах перестали зарабатывать, и пенсия деда в те поры оказалась самым существенным доходом. Мама с папой попытались торговать, в чём быстренько потерпели фиаско с приличными потерями, как я понял. Ну а я при деде крутился в гараже, где тот занимался ремонтом легковушек. Сначала — подай-принеси. Потом стал мотаться в магазин запчастей: летом на велике, зимой на лыжах, а в распутицу на автобусе. Ну и много разных хитрых способов вернуть к жизни старые детали мы тогда тоже пробовали. Основная-то задача — восстановить истёршиеся поверхности. То есть — нанести обратно сработавшийся слой.
Преимущественно — гальваническими методами, хотя, где-то и напылением в вакууме удавалось воспользоваться. Но напыление мне здесь недоступно. А вот электролитически многие задачи удаётся более-менее успешно решать. Правда, выпрямитель у меня — чистое горе. Я его сделал из трёхлитровой бутыли — четверти, откачав оттуда воздух методом нагревания и затыкания. То есть внутри не вакуум, а разрежение. Ну и острый катод с тупым анодом — коронный разряд в потёмках вполне можно разглядеть — стало быть, работает. Сдаётся мне, что выпрямляет эта приспособа не слишком хорошо, но прямой ток получается намного сильнее обратного — и этого достаточно.
