Олег Петров - Один из восьми
А вот вторую "мишень", внезапно повернувшую на север, к Стокгольму, искали долго. Отыскали и догнали уже почти над самым Рижским заливом. Проклятая штуковина не желала набирать высоту и шла, продираясь через низкие облака, в полной темноте. На радаре "клякса" казалась очень яркой, но визуально понять, что это, было невозможно. Когда проскочили Прибрежные острова, стало ясно, что дело дрянь. "Нечто" шло по касательной к берегу и прямым курсом на Ленинград…
Шаталов пожалел, что не обладает какими-то сверхспособностями, позволяющими видеть невидимое. Хоть одним глазком посмотреть, убедиться, что это законная цель, и сбивать со спокойной совестью! Но нельзя. Впрочем, время еще есть. Владимир коротко приказал ведомому держать дистанцию до цели, а сам пошел на сближение. Это, конечно, было нарушением всех инструкций, но земля вдруг умолкла и не стала спорить. Безусловно, они все видели и понимали, что командир эскадрильи по факту только что взял всю ответственность на себя. Сближаться в полной темноте с непредсказуемой целью, это не очень популярный вид экстремального спорта. Теперь можно положиться только на "Тайфун" и на собственное "шестое чувство". Ну и на опыт, само собой.
Было жарко и неуютно, но летчик не обращал внимание на такие мелочи, концентрируясь на цели. Уже меньше двух километров, и радар скоро потеряет захват. Он старался держаться чуть в стороне, на случай промаха, не хотелось бы врезаться даже в маленькую мишень. А если она не такая уж маленькая? Радар мигнул и отключился. Все, теперь вслепую. Вот, словно что-то блеснуло…
Странным образом, но через минуту сомнений не осталось. Фюзеляж, крылья, хвост… Огромный призрак скользил в облаках без единого огонька.
— Наблюдаю цель, это Боинг-707, — коротко доложил Шаталов. — Без огней.
Положение осложнялось тем, что было совершенно невозможно разглядеть что-то в иллюминаторах, которые, похоже, были почти полностью закрыты шторками. Внутри салона было темно, то есть, свет был приглушен, и понять, есть ли там пассажиры, было никак нельзя. Цель шла напролом, не отвечая на вызовы и не подавая никаких признаков адекватности. Косвенно можно было бы предположить, что не заметить летящий рядом перехватчик невозможно, но это лишь теория, и цена ей ломаный грош. Нужно было предпринять что-то более радикальное, и заодно добыть доказательства того, что нарушитель игнорировал все предупреждения. Времени уже почти не оставалось.
Ошибаться нельзя. Делать такой маневр иначе, как на пятерку, это верная смерть. Но делать нужно. Только вот одно "но"… А вдруг там и вправду пассажиры? Пусть не полный салон, но даже половина или треть… Имеет ли он, майор Шаталов, моральное право рисковать их жизнями? Если доложить на КП, то скорее всего, ему запретят сделать то, что он задумал. А если не докладывать? Ведь победителей не судят, а его ведомый далеко позади, для него оба самолета так и останутся двумя слившимися метками на РЛС… Главное, чтобы не навечно слившимися…
Владимир еще раз посмотрел на плывущее над ним и чуть правее брюхо "семьсот седьмого". Все-таки красивая машина. Но как было бы здорово сейчас научиться видеть сквозь дюралевые стенки… Сразу стало бы понятно, как действовать.
И тут что-то случилось. Словно контуры кабины немного расплылись, сменившись четкими ярко-зелеными линиями, внезапно сложившимися в осмысленную картинку. Любой настоящий летчик, разумеется, ухватил бы ее смысл в долю секунды. Вот шкала компаса, а это, кажется, тангаж? Вот этот индикатор очень наглядно показывает положение самолета в пространстве. Внизу, под компактной рамкой, надпись "8Р". Это же его ракеты! Большие цифры слева вверху обозначают скорость, а справа показывают высоту. Все очень похоже на правду. А выше, прямо на брюхе "Боинга" лежит жирная метка, обозначающая цель! Очень удобно, вся информация в поле зрения. Разумеется, индикация на лобовом стекле уже не была чем-то невиданным, но такой уровень, четкость и детализация казались приветом из будущего. А что, вполне себе мысль! Если представить себе кабину самолета лет через пятьдесят, то вполне может быть, что выглядеть это будет именно так!
Шаталов чуть сместил точку взгляда, пристально вглядевшись в отметку цели. И словно почувствовав его взгляд, метка превратилась в небольшую рамку, к которой добавилась краткая классификация цели, позывной, а также высота, курс и скорость! Чудеса! А еще, в углу рамки примостилась схематичная фигура человечка. Командир решил не гадать, а просто постарался сфокусировать взгляд. И это сработало!
"Человечек" мигнул и погас, и на фоне огромного самолета проступили силуэты. Почти сто человек. Салон не заполнен, много свободных мест, а занятых чуть больше по левому борту. Вот пожилая леди спит, откинувшись в кресле, а ее пятилетний внук не в силах оторваться от иллюминатора, хоть там и не видно ничего. Вот парочка, совсем молодые люди, он читает книгу, а она ловит обрывки сновидений, положив голову ему на плечо. Вот какой-то моложавый, но сильно небритый журналист что-то яростно черкает в блокноте. Судя по выражению его лица, статейка тянет минимум на Пулитцера… Серьезный человек в деловом костюме перебирает какие-то важные бумаги, положив на колени кожаный портфель… Огромного роста спортсмен вертится так и этак, не в силах устроиться в тесном кресле, да и ноги не вытянешь. Так и ворочается всю дорогу…
Вот стюардессы, одна совсем молоденькая, старательно собирает посуду из рук полусонных пассажиров, а вторая постарше, говорит о чем-то с пилотами. Никакой паники, эти люди понятия не имеют, что сейчас может произойти.
— Я полста первый, — четко доложил Шаталов. — Самолет с пассажирами, угрозы не представляет. Там люди, много людей.
— Вас поняли, полста первый, — отозвался КП. — Вы уверены?
Вот он, момент истины. Нужно решать, иначе могут и не поверить.
— Уверен! — чуть повысил голос летчик. — Под мою ответственность. Там люди, не стреляйте.
— Ясно, полста первый, возвращайтесь! Мы его теперь не потеряем, "шестисотые" вас сменят.
Гора с плеч? Пожалуй, еще нет. Шаталов осторожно увел свой перехватчик в сторону и вверх от цели, и пробив плотные облака, встретился с ведомым и направился обратно, на родной аэродром. Топлива сожгли много, но на обратную дорогу вполне хватило. Заруливая на стоянку, все еще немного мандражировал, но из кабины выбрался абсолютно спокойным. Будь, что будет. Доложил взъерошенному командиру полка о выполнении задания и окончательно расслабился, видя вокруг сдержанные улыбки.
— Молодчина! — подполковник Шибанов совершенно не по уставу до треска в костях обнял усталого комэска. — Раскусил гадов! Верти дырки, за орденами дело не станет. Нет, ты представляешь, что ты сделал, чертяка?!
Шаталов пока не представлял. Чуть позже он узнал, что самолет благополучно сел в Пулково, а экипаж либо хорошо притворялся, либо долго еще пребывал в шоке от того, где и как оказался. Пассажиры, кажется, вообще ничего не заметили и были даже рады нежданной "турпоездке" в "северную столицу" СССР. По крайней мере, недовольных среди них не было.
Советский МИД использовал свой шанс для пропаганды своей версии этой истории и справился блестяще. Организаторы авантюры с треском вылетели со своих постов, а позиции Даллеса и Адэнауэра сильно пошатнулись. Столь яростно нагнетаемая истерия пошла на спад, хоть последствия преодолевались еще несколько лет. Хрущев и Кеннеди срочно организовали встречу в Женеве, на которой подписали очередной ворох "мирных инициатив", и помешать этому уже никто не мог.
И лишь на "космическом фронте" дела продолжались, как и раньше. Благополучно закончившийся "рекордный" облет Луны позволил сделать шаг вперед и продолжить подготовку к главному событию, высадке на спутник Земли. Сверхтяжелые носители уже совершили по несколько полетов, доказав правильность избранного пути. Обе страны имели по постоянной станции на орбите и теперь вовсю обсуждали идею строительства большой Международной станции. Учитывая заранее согласованные стандарты, эта задача оказалась много проще, чем при организации программы ЭПАС[79] в другом мире. Не пришлось придумывать специальных переходников из-за несовместимости электросетей и атмосфер.
Космическая индустрия обеих стран набирала обороты, но никто пока не знал, куда именно будет направлен вектор развития. Но едва миновал военно-политический кризис, наблюдатели из другого мира приняли, наконец, решение пойти на прямой контакт и раскрыть часть своего плана двум избранным Главным конструкторам, которые не зря уже несколько лет ждали этого дня…
Знание, полученное им в посланиях, требовало недюжинных способностей для осмысления. Но не зря говорят, что гении адаптабельны. И не такое способны переварить! Угроза из космоса, говорите? Охотно верится. А вот то, что потомки не справятся с этой угрозой без помощи предков… Это было свежо и оригинально, да и мотивировало получше любой идеологической болтовни. Ведь и предкам придется столкнуться с этой угрозой, меньше чем через сто лет! Будет неплохо, если они успеют подготовиться. А как готовиться? Об этом в посланиях сказано немало. В следующие лет пятнадцать нужно построить настоящий ядерный двигатель, который избавит человечество от мучительно медленных перелетов по гомановским траекториям.
