Мастер Гримуаров - Валерий Александрович Гуров
Всё-таки приятно слышать, когда собеседник говорит простым и понятным языком, и говорит по делу. Между ним и «комодом» разница ощутимая. Радовало и то, что своё предложение Рамеев называл «порядок цифр», а не «наши условия», как это делал предыдущий переговорщик.
— Мы предлагаем вам комплексное предложение… — заговорил Руслан Султанович.
Далее он озвучил его суть — некая компания «Вавилон» готова за свой счёт инвестировать в мой бизнес крупную сумму. Сумма пойдёт на закупки оборудования, материала, на поиск вакансий специалистов соответствующей квалификации и на ряд других видов затрат.
— «Вавилон» является крупной международной компанией, готовой закрыть всё производство под ключ, — уверенно говорил Рамеев. — Мы понимаем все риски введения нового продукта на рынок, но абсолютно все связанные с этим затраты готовы взять на себя. Больше того, мы поможем вам с юридическим сопровождением при разработке патента и прочей бюрократической вознёй.
— Так, а что требуется от меня? — уточнил я.
— От вас требуется передача изобретения на основе исключительной лицензии при сохранении за вами авторских прав, — Рамеев загнул первый палец, смахивающий на длинную, тонкую сосиску, и начал загибать следующие. — Подписание договора на эксклюзивное сотрудничество с нашей компанией по части возможных последующих разработок. Да, тут я отмечу, что для этого вам будут созданы все условия, включая одну из лучших лабораторий Российской империи. И вы получите сорок восемь процентов отчислений…
— После того как вложения окупятся? — спросил я.
— Я повторю, Константин Фёдорович, все затраты мы берём исключительно на себя, — расплылся в улыбке своих тонких губ переговорщик. — Я не зря вам говорил, что не опасаюсь, что с предложением меня опередят конкуренты.
— Какое изобретение, такое и предложение?
— Мы смотрим в одну сторону, Константин Фёдорович.
И волки сыты, и овцы целы… Предложение действительно было шикарным, с какой стороны на него ни глянь. Я представлял, что если компания крупная, тем более международная, то она имеет свой штат различных аналитиков и консультантов. Они-то точно оценивают риски подобных сделок, вынося своё заключение. И уже на его основе появляются цифры, озвученные Рамеевым.
Понимал я и риск, сопряжённый с инвестициями в проект. Если для меня такие вложения выглядели логичными и обоснованными, то для «Вавилона» это была игра вслепую. В компании ещё смутно представляли, насколько мой, скажем так, пилотный проект можно применить в реальном производстве. И то, что компания шла на такие риски — подчёркивало серьёзность её намерений.
Однако я прекрасно понимал потенциал изобретения, и предложение «Вавилона» виделось мне невыгодным сразу по двум пунктам.
Во-первых, в случае сохранения авторских прав на изобретение при разделении долей уставного капитала «сорок восемь на пятьдесят два» я фактически терял право распоряжаться своим изобретением по своему усмотрению. И в таком случае процент «сорок восемь» ничем бы не отличался от процента «один» или «два». Владельцем компании я бы являлся только номинально, что не могло меня устраивать.
Во-вторых, смущало желание «Вавилона» заключить эксклюзив на дальнейшие изобретения. Это было попыткой превратить меня в мозговой центр компании.
В любом случае, «Вавилон» верно оценил возможные дивиденды. Но предложение мне не подходило.
Видя, что я задумался, Рамеев тотчас улучшил предложение. У Руслана Султановича явно имелась вилка переговоров, и первоначальное предложение не было окончательным. Что же, посмотрим, насколько далеко компания готова зайти.
— Сорок девять процентов, господин Вавилов. Если вы дадите предварительное согласие на сделку прямо сейчас, — сказал Руслан Султанович.
— Пятьдесят один процент, — сухо обронил я. — Неисключительная лицензия и переговоры на каждое отдельное изобретение. Естественно, с сохранением авторского права и оформлением патента на своё имя.
Я думал, что Руслан Султанович нервозно воспримет моё предложение. Но нет, если он что-то и выражал сейчас, то абсолютное спокойствие. Мои слова его ничуть не удивили.
— Верно понимаю, что это ваше встречное предложение? — спросил он.
— Верно, я не против коллаборации, но на условии сохранения моего старшего партнёрства. Отдавать своё дело под управление инвесторов я не буду. Можете так и передать владельцу «Вавилона», — я резюмировал итоги переговоров.
— Я вас услышал, Константин Фёдорович, на сим откланиваюсь, — Рамеев поднялся из-за столика, положил на стол деньги, чтобы оплатить счёт и добавил:
— Будем на связи.
Я, когда переговорщики закончились, наконец остался один на один с давно остывшей едой. Честно говоря, есть не хотелось, аппетит пропал. Интуиция подсказывала, что в столице возможен новый раунд переговоров с обоими переговорщиками.
Вернувшись в купе, я попросил проводницу принести горячего чая, и остаток пути провёл в полудрёме, набираясь сил на день завтрашний. К вечеру в дверь моего купе постучалась делегация работяг из вагона четвёртого класса.
— Барин, Филька пришёл, — послышалось в замочную скважину.
— Заходи, дорогой.
Я полагал, что ко мне в купе завалится пьяное тело. Но нет, Филька был трезвый, как стёклышко, а вместе с ним ко мне пожаловал тот самый Йося — подстрекатель. Тоже, кстати, трезвый. Оба встали возле меня, лежащего на диване, мялись, опуская подбородок на грудь.
— Дверь закройте, — велел я, усаживаясь. — И на диван садитесь.
Филька закрыл дверь, вернулся на середину купе и вслед за Йосей сел на диван напротив меня.
— В общем, барин, мы согласны! — выпалили они в унисон.
— Хорошо подумали? — я хотел глотнуть чай, но вспомнил, что уже весь выпил.
— Подумали, Константин Фёдорович, все взвесили… — начал говорить Филька, но Йося его перебил.
— Барин у нас дурной, из тех, что ни себе, ни людям! — заговорил он в сердцах, всплеснув руками. — Денег просит за долг, а работы, чтобы мы эти деньги отдали — не даёт. Поэтому мы и вынуждены сами искать приработок!
— О какой сумме идёт речь? — спросил я
— По двести рублей на каждого, — ответил Йося. — И то, мы как эту сумму отработаем, так каждый своей дорогой пойдёт! Барин у нас ленивый: ладно нам работу не даёт, так ещё и сам не работает, долги копит.
— Не ровен час, когда место с молотка уйдёт! — подхватил Филька.
— А вы, Константин Фёдорович, нам работу и жильё обещаете! Только вам придётся с барином договариваться, он нас за просто так не отпустит!
Я внимательно выслушал обоих рабочих. Положение у них действительно было незавидным. Им после одной из государственных реформ было выделено часть
