Жандарм 4 - Никита Васильевич Семин
И как же я был прав!
Грузовики отъехали от здания контрразведчиков и разошлись по городу. Я сидел рядом с водителем одной из машин, потому все прекрасно видел. А дальше… Мы поблуждали, и похоже специально, около четверти часа по Ново-Архангельску и потом уже въехали на территорию английской общины. Тут я поразился координации, с которой проводилась операция контрразведчиков. Грузовики подъехали к территории, на которой стоял трехэтажный особняк в викторианском стиле, с разных сторон, благо она занимала собой полквартала, и забор протягивался вдоль сразу трех улиц. Затем бойцы повыпрыгивали из машин и приставили к двухметровому забору деревянные лестницы. По ним легко перемахнули через забор и, взяв наизготовку автоматы и револьверы, кинулись к особняку.
Я шел за ними в хвосте. В план меня особо не посвящали и похоже использовали то ли как «талисман», то ли как наблюдателя от нашей службы.
На охране грузовиков осталось по два человека: водитель и один боец. А со стороны особняка уже раздались выстрелы, крики команд и испуганный визг прислуги.
Я кинулся следом за бойцами, активировав по пути линзу из воды. А те не церемонились. Парочка разбила окна и, закинув внутрь пару дымных шашек, переждала ответный огонь и только потом запрыгнула в особняк. Несколько коротких очередей и звук боя ушел вглубь здания. Когда я добрался до окон и для начала заглянул в них, то увидел лежащих на полу мужчин со следами пуль в теле. Мертвы. На них была броня, но пули попали в голову и шею, так что здесь без шансов. Из-под дивана выглядывала перепуганная мордочка девчонки-служанки. Заметив меня, она тут же юркнула назад, забившись подальше под мебель.
Оценив ее опасность как нулевую, я не стал задерживаться судя по всему в гостиной и тоже двинулся на звуки стрельбы. Но когда подходил, обычно все уже заканчивалось. Лишь когда добрался до третьего этажа, где засел сам лорд с мощнейшим защитным артефактом, мне нашлась работенка. Причем такая, какую я вовсе не ожидал.
— Вы же разумник? — спросил меня Святогор Николаевич, оказавшийся здесь же. Я лишь кивнул в ответ. — Нам он нужен живым. Маги разума умеют навевать сон…
— Сделаю, — понял я его задумку.
Пришлось мне буквально подползти к двери в спальню, за которой скрылся англичанин, и заглянуть в одно из пулевых отверстий. Для наложения заклинания мне был нужен зрительный контакт с объектом.
— Пах! — просвистела пуля над головой, прошив дверь.
Меня заметили. Сам лорд был окутан сияющей пленкой и стоял почти впритык к двери. И тоже заглядывал через отверстия от пуль, пытаясь поразить наших бойцов. Мне повезло, что он поторопился и выстрелил прежде, чем успел тщательней прицелиться. Видно ожидал, что я дернусь или просто пытался отогнать от двери. Уже неважно. Первым делом наложил на него успокоение, а следом уже и заклинание сна. И то пришлось почти минуту подождать, пока магия подействует.
Дальше уже было проще. Бойцы контрразведчиков выбили дверь и повязали спящего лорда. Пусть защитный артефакт на нем еще действовал, но он повторял контуры тела и почти не мешал заломить тому руки и связать их. А через десять минут ко мне подошел Юрий Константинович и, поблагодарив за помощь, попросил меня удалиться.
— Дальше мы сами. А вот если вас заметят, то из разряда помех вы для англичан перейдете в мишени.
Попрощавшись с контрразведчиком, я последовал его совету. По пути заметил, как несколько бойцов сноровисто скидывают в мешки золотую утварь и картины со стен. Неужели решили попутно еще и «пощипать» англичанина? Типа «возмещение урона, нанесенного Российской казне». Но это уже не мое дело.
Покинуть территорию английской общины я постарался максимально быстро. С незаметностью правда было проблематично. Улицы словно вымерли. Никого не видно и не слышно. Пока не добрался до края их территории, так словно шел по городу-призраку. Но сама община занимала территорию шести кварталов, вытянутых прямоугольником, а я двинулся «перпендикулярно» ей, потому долго это чувство не продлилось.
Когда на улице появились люди, я ускорил шаг, а там и пролетку увидел и тут же махнул извозчику. Немного поколесил по городу, остановился около ресторанчика, куда зашел на несколько минут. Это на случай, если за мной кто-то следил. Пренебрегать предостережением контрразведчика я не стал, а новые враги мне ни к чему.
И лишь убедившись, что за мной никто не следит, отправился на почту. Мне нужен был телеграф. Пожалуй, сейчас я уже могу отписать начальству, что дело завершено. Ну и посмотреть заодно, нет ли сообщений для меня от Ольги или кого-то еще.
Сообщений не было, поэтому набросав короткий отчет, постаравшись убрать из него любые имена и сделав максимально неинтересным для обычных служащих телеграфа, я пошел домой.
Роб вернулся лишь к вечеру. Я же в это время, чтобы хоть чем-то занять себя, тренировался на заднем дворе.
— Все! — радостно выдохнул он. — Предприятие оформил.
— А рудник на нас зарегистрировал? — тут же уточнил я.
— Пока нет, — огорченно покачал головой ирландец. — Только подал заявку. И то, если бы не ваше разрешение давить от имени жандармерии, заявку не приняли бы, — тут он снова радостно оскалился. — Но вы бы видели их рожи! Как они забегали, при одном вашем имени! А уж когда один из этих чинуш подумал, что я вру, и позвонил в управление, а там подтвердили, что вы у них служите и недавно как раз вернулись с какого-то задания! Ух!
— Одного дня, надеюсь, им хватит все оформить, — вздохнул я на его речь.
— Пусть только попробуют не успеть, — осклабился Роб.
— Моя помощь нужна? Вроде я завтра свободен…
— Не, — отмахнулся мужчина. — Справлюсь.
Ну справится, так справится. Похоже, ему понравилось ставить нерасторопных чиновников «на место». Пусть развлекается. А мне тогда завтра чем заняться?
Мыслей не было. И пока не придет ответ из Москвы, я все еще приписан к местным жандармам. Так что пойду на службу, как и положено. Заодно порядок в своем кабинете наведу. А то вчера не до того было. Заодно узнаю, что с Онзоровым наш начальник будет делать. Так-то хоть он и у контрразведчиков, но все еще состоит в нашей службе.
Утром Роб умчался выбивать из чиновников лицензию на освоение нами рудника. Анука, которая вернулась вчера из общины алеутов поздно вечером под ручку с Артемом, сказала, что сегодня пойдет в свое племя. Вроде как ее вождь звал. Ну а я, как и хотел накануне, отправился в управление.
Сергей Илларионович был на своем месте. Вот только сегодня начальник был сильно не в духе и, судя по взгляду, который он бросил на меня, причиной его скверного настроения является именно моя персона. В чем именно дело, он так и не сказал, лишь отправив меня узнавать судьбу Онзорова к Павлу. А сам достал бутылку коньяка и последнее, что я увидел перед тем как закрыть дверь в его кабинет — как он наливает себе рюмку и тут же опрокидывает в себя.
— Здравствуйте, Григорий Мстиславович, — кивнул мне Гаврилов, когда я постучался и зашел в его кабинет.
Заместитель начальника был хмур и задумчив. Однако злости или ненависти в его взгляде я не увидел.
— Что это с Сергеем Илларионовичем? Не в курсе?
— Страдает старик, — скривился Павел. — Один из нас оказался предателем. Теперь это может отразиться на его личном деле. Проворонил. Переживает, как бы пенсию не урезали или вообще… — помахал он рукой в воздухе.
— Я хотел бы извиниться, — присел я на стул напротив него. — Может, вы и не поверите, но мне и правда неловко, что я ложно обвинил вас.
— Ну почему же? — хмыкнул Павел. — Я успел узнать вас достаточно, чтобы поверить в ваши слова.
— Значит, зла не держите?
— А вы? — изогнул тот бровь.
— А я за что должен держать?
— Ну как же, — усмехнулся Павел. — Это ведь я тогда вас рукояткой револьвера по голове ударил и в тюрьму кинул.
— Было дело, — кивнул я. — Тогда будем считать, что мы квиты.
Пожав друг другу руки, я спросил его насчет Онзорова.
— Вот, как раз занимаюсь этим, — вздохнул Павел, кивнув на бумаги. — Проверяю все дела, которыми занимался Федор. С кем он «работал», — с сарказмом выделил слово жандарм. — Потом это все войдет в материалы дела и, когда контрразведка вернет его, будет закрытый суд.
— Сами судить будем? — удивился я.
— Нет. В Москву отправим.
Попрощавшись, я покинул Павла и все же пошел в свой кабинет. Там никто ничего не убирал, так что пришлось повозиться,
