Дарья Кононенко - Ответ большевику Дыбенко
- Ладно,- командир развернулся, вышел. До прогрессора донеслись бубнение оскорбленной матери и ответ - 'та хороший хлопчик, хай будет'.
Вот это и есть 'без меня меня женили'.
В принципе, даже хорошо - будет кто-то ждать, варить обед, стирать носки, впихивать в детей очень полезную овсяную кашу. Но надолго ли? Что может быть здесь? Тут красные, похоже, слабее, чем в том мире, значит, другие стороны немного сильнее. И надо учитывать еще и соседей - насколько тут сильна Польша? И с кем будут воевать они? Венгрия, Чехия, Румыния - если верить Ильку, то эти страны хуже Польши. Германия тоже никуда не делась. Что тут может быть? Одна очень масштабная война или постоянные мелкие стычки? Не хочется ведь наплодить пушечного мяса, и смотреть на выцветшие групповые фотографии, вечно выискивая там своего. А если победят белые? Нет, среди них бывают и хорошие люди, как и среди любого другого массового движения - но что тогда будет? Ладно, коммунистов перевешают или там перестреляют, но ведь не одни коммунисты против белых пошли. Заболотный - вообще непонятно кто, не анархист, не коммунист, даже не монархист. Но белых рубит. И Шульга такой же, только менее образованный. Им тоже будет неприятно жить при победе золотопогонников, причем неприятно - это еще очень мягко сказано.
И от Паши никаких вестей. Плохо без мобильника. И как все эти попаданцы еще и двигали прогресс? После того безобразия, которое получилось с автоматами, Лось бы с большим удовольствием поговорил бы с бесконечными спасителями Российской Империи с глазу на глаз, с применением подручных средств типа - нож кухонный, кочерга раскаленная, вилка обыкновенная, четырехзубая. Да и, насколько прогрессор мог судить по своим товарищам, никто не собирался спасать ту империю. Даже такие, как Шульга, которые большую часть жизни прожили именно при царе-батюшке. И вчерашние дезертиры тоже как-то не боготворили погоны. И совершенно дикое ликование в селе после того, первого боя с Волчьей Сотней. Похоже, кто-то сильно переборщил с 'народом-богоносцем' и 'инстинктивной верностью крестьянина царю'. Тут половина отряда - крестьяне, а не в погонах ходят. А про веру лучше было и не вспоминать - на церковь крестились только два униата, причем Илько перекрестился даже на мариупольскую синагогу, тоже ж церква. И не надо забывать товарища Каца, увлеченно кушающего сало. Причем он в этом нежном продукте разбирался и ел далеко не всякое, предпочитал белое и с прожилками мясными, да еще и шкурку срезал. А желтое, старое сало - презирал и скармливал вечно голодному Журборезу.
Кстати, где эту полосатую заразу носит? Прогрессор встал, оглядел комнату еще раз - ага, на столе ремень с кобурой лежит, из кобуры черная рукоятка выглядывает. Может, накладки себе сделать, чтоб в руке лежал удобнее, из какого-нибудь светлого дерева. Но для этого нужны дерево, деньги и кто-то, который сможет это сделать. Или и так сойдет, без накладок? А то еще быть кому-нибудь вроде Татарчука обязанным - спасибо, не надо. Он хоть и рукастый, но до печенок достанет. А посылать его как-то даже неприлично.
Журборез трудолюбиво и старательно ощипывал курицу, аккуратно складывая рябые перья в кучку. Рядом примостился немец Штоcс, который точил специальный ножик-свинорез с белой ручкой и втолковывал жене дьяка все тонкости приготовления такого холодца, который варят именно в Саксонии. Штоcса нимало не смущало то, что в Саксонии была разве что его бабушка, и там она никакого холодца не варила, потому что не из кого ей было варить, потому эта юная фрау вслед за своим голенастым мужем собралась и поехала в сытые, черноземные украинские степи. Там Штоcсы наелись холодца от пуза и фрау внесла ценное дополнение - украшать петрушкой и фигурно вырезанной морковкой перед подачей на стол. Холодец - это еда праздничная, свинью на каждый день не режут. Что, прям сегодня жениться? Понятно, что война, артобстрел и все такое, но предупредить можно бы было! И где взять приличную одежду? В этом разве что людей пугать можно! Лось развернулся и вылетел из ворот так, будто за ним гналось пять злющих собак сразу.
Ярошенко занимался важным, но личным делом - мыл ноги в тазике. А командир еще возникал - зачем в отряде бабы, зачем в отряде бабы? И стирка регулярная, и сами бойцы чище стали, а отдельные граждане даже отмылись до природного цвета шевелюры, вот как сам Ярошенко. Хорошо он прибарахлился в Мариуполе - и панбархата рулон прихватил, и шторы крепдешиновые золотистого оттенка, и пиджак с карманами, и даже банку маринованных огурцов унес из магазина - не корысти ради, а для сравнения с домашним засолом.
- Шо стал, як в магазине? - махновец критически посмотрел в черную глубину тазика.
- Почти угадал. Можешь одолжить что-нибудь приличное? Пиджак или хоть брюки?
- Зачем? - Ярошенко вылил тазик куда-то в хозяйскую редиску, повернулся к собеседнику.
- Чтобы прилично выглядеть хотя бы час, на свадьбу иду.
- Дружкой?
- Бери выше, женихом.
Ярошенко заулыбался.
- А як это я заручины пропустил?
Прогрессор задумчиво почесался, по привычке щелкнул пальцами.
- Ну на свадьбу ты ведь все равно придешь. Только молчи, очень тебя прошу. А то от твоего репертуара мухи дохнут.
- Это хто ж там такой деликатный, як польское пирожное? Уже и петь нельзя?
- Невеста, теща, тесть. Ну дьяк здешний, его жена, и их дочка.
Махновец одобрительно присвистнул.
Лось тем временем все-таки нашел в узлах трофеев вполне пристойные серые брюки, у которых был один маленький недостаток - узковаты в талии, а по-простому - не застегивались. Ярошенко злорадно предложил вторые брюки, тоже серые, но в полосочку, пошитые, скорее всего, на какого-нибудь борца - туда можно было легко запихнуть троих молодых людей средней упитанности. При тщательном копошении в трофеях обнаружились казацкие штаны с лампасами. Лампасы были почему-то синими.
- Это чьи?
- На базаре купил. Лампасы вроде сибирские, это у Кайданова надо спрашивать, он их точно видел.
Прогрессор, уже не надеясь, вылез из брюк в полосочку и примерил очередную добычу. Гы! Как на него шитые! Ярошенко покрутил пальцем у виска, на чинного жениха из города, в пиджаке, с цветочком бумажным в петлице, в глаженых брюках и лаковых ботинках собеседник не походил. Еще и сапоги юфтевые себе отхватил. Черт с тобой, дарю. Лишь бы теща тебя кочергой не выгнала.
Из кухни дома дьяка уже приятно пахло жареным луком, Журборез ощипывал уже не курицу, а серого, невероятно жирного, гуся, из хлева доносилось задумчивое хрюканье - Татарчук и Штосc выбирали кандидатку на холодец из пятерых свиней, и чтоб самим вдоволь поесть, и чтоб дьяка не обидеть, может, свинья породистая или там брюхатая, такую в холодец нельзя. Возле тына Кайданов спорил с каким-то незнакомым дезертиром, что лучше- мясо или рыба?
- Колбаса,- заметил прогрессор.
Дезертир уставился на него.
- Я не понял, а разве есть пельмени с колбасой? - Кайданов глядел не менее удивленно.
Лось пожал плечами. Счастливчики, не ели они того, что в красивых пакетах продается, не страдали желудком от соевого фарша.
Вот ходят эти дезертиры по селу, ходят, как у себя дома. А насколько им доверять можно? Вдруг это нетривиальный шпионаж? Если махновцы в качестве шпионов засылают стариков, женщин, калек - то чего бы белогвардейцам, которые, между прочим, люди с высшим образованием, не заслать такой отряд шпионов? Как они подумать на старуху или торговку не могут, так и мы не подозреваем этих вот дезертиров - ну как же! Свои люди, сами сбросили ярмо царизма и пришли! И время удобно подгадали - точно ведь напьются, свадьба ведь. Но, с другой стороны - а командир же у нас тоже не вчерашний, тем более служил в царской армии. И Татарчук тоже не дурак, унтер, как-никак, причем он не стулья вышестоящим подавал, а кровью погоны выслужил, еще в японскую войну в армию попал. Но ведь и белогвардейцы тоже не пальцем деланные, тоже не одну войну прошли, в чинах, опять же, с высшим образованием многие. Но высшее образование- это не признак ума, Крысюк вот неграмотным был, а умный. На худой конец, всегда можно потравить их поганками, у нас есть сестра Наводнюка, она в этом деле разбирается. И Шульга из леса, тоже подскажет, как надо те грибочки готовить. Жутко дезертиры умирать будут, если они шпионы, конечно же.
И как это так неудачно получилось? Если бы командир пришел на пять минут позже, то... . Только чего это он так жену дьяка держал, будто обнимал? Хе-хе, а дьяк теперь рогатый! Но это событие свадьбу не отменяло. А жаль. И Крысюк уже пронюхал, нацепил нечто цивильное вместо своей формы без погон, ну чисто тебе председатель колхоза Иван Иванович идет на заседание правления - пиджак, рубашка вместо гимнастерки его засаленной. И, если прогрессора не обманывает зрение, еще и галстук. Мда. Лось даже не мог сказать, чему удивился больше - тому, что Крысюк в кои-то веки выглядит прилично, а не как персонаж плаката 'Селянин! Охороняй зал?зну дорогу!', или тому, что он, село необразованное, умеет завязывать галстук. О, и Кац погулять вышел. Главное - не посадить его рядом с тестем, а то вместо пьянки будет скандал на все село. Дьяку только спора с дарвинистом для полного счастья не хватало. Но Каца можно легко заткнуть пирогом. Или холодцом. Опять же, пьяный дарвинист - это не страшно, а вот пьяный униат - похуже. Кац ведь спокойный, бить никого не станет. А вот Гармаш - может. Но даже если его не приглашать, он все равно придет сам, да и неудобно так-то, он боец хо-роший, человек тоже неплохой. Еще надо учитывать людей Черноярова, они сами по себе, ударный отряд, даже флаг у них свой, корниловский трофейный переделали - надпись убрали, а к черепу с костями сбоку косу пририсовали, смерть получилась. Заболотный как эти художества увидел, так смеялся до икоты. И чего от этих разгвоздяев можно ожидать? А надо же еще учитывать, что село-то или у кого-то в тылу, или у кого-то на переднем крае фронта, в любой момент можно получить вражескую атаку на свою голову. И, если атака будет масштабной - село не удержим, так три отряда- это семьдесят-восемьдесят человек, местные могут дать еще человек двадцать, два пулемета, одна пушка и один артиллерист, ящик снарядов. - шанс небольшой. И это если дезертиры не ударят в спину.
