Письма героев (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович
Глава 26
Царское село
12 мая 1940. Князь Дмитрий.
— Что думаешь? Кто сможет?
— Пока не знаю, — уклончивый ответ.
Дмитрий не спешил высказывать свое мнение. Вопрос сюзерена не так прост. Алексей вложил в короткие четыре слова сразу несколько слоев и смыслов. Причём важен не только вопрос, но и контекст. Большое совещание не случайно проходит в тактической комнате Александровского дворца. Здесь под сенью императорских орлов оба командующих, и флотом, и армией равноудалены от своих штабов, оба на одной ступеньке ниже Его Величества.
Собрались все. Как всегда, никого лишнего император не приглашал. Настроение у всех приподнятое. Атмосфера здоровая, люди глядят бодро, глаза светятся. Император поглядывает на часы, затем поднимается с кресла. Разговоры мигом стихают.
— Господа, прошу доложить
Видно, как начальник генштаба напрягся. Рука Георгия Афанасьевича самая тянется к карандашу. Зато начальник МГШ адмирал Кедров наоборот подчеркнуто спокоен, хотя именно его флотам предстоит выступить в ближайшие дни и часы. Гвоздь программы — два дальних дерзких рейда.
Князь Дмитрий перемещается к столу с телеграфом и делает вид, что изучает последние «молнии». С планами командующих он знаком, сейчас куда интереснее сами люди. Внешне все хорошо, на самом деле, ситуация запущенная и щекотливая. Алексей видит надвигающийся кризис. Пока слышны только отголоски, но, если пустить дело на самотек, бед не оберешься.
Дело в том, что на сегодня у России два штаба и два командования: армейское и морское. Все понятно, специфика разная, на прошлой войне пробовали подчинять флот армии, результат вышел посредственный. Но и многовластие пора прекращать. Кровь из носу, нужна Ставка Верховного главнокомандующего. Сам Алексей свои способности оценивает трезво, в жизни даже ротой не командовал. Это его отец мог и взвалил на себя в самый тяжелый момент еще и ответственность главкома. Железный волевой человек, таких больше не делают.
Нужен человек, но ставить кого-то из семьи сюзерен не хочет, пока у него выбор между двумя кандидатами. Впрочем, Дмитрий уже знал, к кому склонится симпатия монарха. Подозревал и на кого падет выбор. Адмирал Кедров способен, но не потянет. Увы, здоровье не то. Остается Вержбицкий. А ему будет сложно работать с моряками. Не та специфика, не те люди. Плюс кастовые нюансы. Не любят моряки сапогов. Отсюда конфликт. Видимо, Алексей будет ломать и подчинять, это единственный вариант с точки зрений князя Дмитрия.
Первым докладывал начальник генштаба. Вержбицкий уверенным тоном разложил картину наступления во Франции. Сражение началось. Да, русская экспедиционная армия идет во втором эшелоне, вслед за немецкими механизированными частями через Ардены. Есть шанс, что союзники быстро прорвут вражескую оборону, тем более предваряющий удар по Бельгии и Голландии должен заставить противника сорваться с места и в быстром темпе выдвигаться за Маас.
План операции готовился немцами, вопросов у нашего генштаба не возникало. Пока германцы закручивают мельницу на правом фланге, русские вырываются на простор и изолируют вражескую группировку на левом фланге, прижимают противника к линии Мажино. Дальше возможны варианты.
Силы у нас достаточные. При перечислении частей, князь Дмитрий скептически усмехнулся. К войне готовились, но опять не успели. Все как в прошлый раз, и позапрошлый тоже. Из четырех мехкорпусов один задействован в Сирии, два во Франции. Наиболее боеготовые, насыщенные современной техникой дивизии ушли на запад. Вержбицкий даже не понимает, как он сейчас рискует. Случись что, и…. А в прочем…. Не от кого отбиваться на нашей земле. В Норвегии егеря дожали Нарвик. Флот помешал эвакуации. Остатки гарнизона выбросили белый флаг.
На Балканах шесть дивизий очистили материковую Грецию, блокировали англичан на Пелопоннесе. В архипелаге флот и базовая авиация доминируют. Небо наше. Ночами конечно в проливах и узостях между островами вспыхивают жаркие схватки между эсминцами и москитами, но противник выдыхается. Даже несчастное сражение у Кипра только замедлило наше наступление, но не остановило его. Авианосцы, эсминцы и подлодки оказались куда полезнее старых линкоров.
— Что с подготовкой к удару по Англии? — Алексей прерывает докладчика.
— После подавления авиации французов, два воздушных корпуса совместно с немцами переориентируются на Остров. В задачах подавление обороны и авиабаз. Акцент на Корнуолл и Дувр.
— Плохо, — вдруг заявляет Кедров. — Сместите акцент на удары по промышленности. В первую очередь оружейные заводы. Производство авиамоторов, химия, порох и взрывчатка — их не должно быть.
— Поддерживаю, — Алексей наклоняется вперед. Затем царь вскакивает с места и подходит к карте.
— Увяжите британский этап компании с флотом. Нет, всю подготовку высадки и сам десант передаете морякам.
— Авиация и снабжение. Подготовка первого эшелона, — начальник МГШ воспринимает все ка должное.
— Разумеется, Михаил Александрович, — Вержбицкий кажется даже рад сбросить этот груз на плечи смежников.
Дмитрий про себя отмечает, что этот момент раньше не обговаривали. Вообще речи не было про британский этап. Экспромт Алексея, или он все решил с Кедровым. Возможно. В Царском Селе с этим императором возможно все и даже немножечко больше.
— Срок французской компании?
— Союзники дают две недели на приграничное сражение и выход к Марне. Ваше величество, здесь мы идем за немцами.
— Хорошо. — Зеленые глаза императора смотрят на князя Дмитрия.
Порученец коротко кивает, сам ещё не понимая суть.
Следующим шагом Григорий Афанасьевич переходит к Месопотамии и Палестине.
— Как мы докладывали, багдадская группировка капитулировала пять дней назад. Железные дороги под нашим контролем. Снабжение через Турцию без проволочек. Спасибо Вашему Величеству и Вашей Светлости, — генерал кивает Дмитрию.
Князь даже не реагирует. К турецкой дипломатии он отношения не имел. Всю работу проделал МИД. Убедили турок, что все идущие через них грузы невоенные. Желающим можем показать отгрузочные ведомости, а пломбы с вагонов не снимем. Соседей можно понять, именно от поведения Анкары зависит, как в Петербурге проведут границы будущего Курдского королевства. Можем ведь еще пару вилайетов отрезать, или наоборот.
— В Сирии третий механизированный ведет сковывающие бои, мы готовы штурмовать Алеппо, но предлагаю пока не втягиваться в бои за город. У нас преимущество маневра, готовы провести две тактические операции на флангах, вот здесь и здесь. Считаю, что наступать смысла нет, чревато серьезными потерями при скромном результате. Напоминаю, у французов в Сирии до сих пор численное превосходство.
Интересный момент. Дмитрий вспомнил, что совсем недавно Вержбицкого превосходство группировки противника не смущало. Впрочем, пехотную поддержку у мехкорпуса забрали. Да, так все сходится.
— Центр тяжести операции переносим в Палестину. Прорыв на Дамаск успешен. Город пал, транспортный узел разрезан. Генерал-полковник Быкадоров планирует воспользоваться моментом и атаковать противника по всем направлениям, не давая ему передышки.
Царь слушал молча. План его устраивал. Со стороны могло показаться что, имея уже численное преимущество, на ТВД, Вержбицкий говорит о рейдах и набегах силами до полка или бригады. На самом деле все становится ясно если взглянуть на карту. Пояс пустынь от Красного моря почти до Турции. Железнодорожное сообщение между Басрой, Багдадом и Палестиной идет в обход через Турцию, связь между Месопотамией и Побережьем только по шоссе. Точнее говоря, по верблюжьим тропам.
Быстро перебросить южную группировку на запад не получится. А основная ударная сила западной группировки завязла в Сирии. И это даже хорошо, там сковываются больше ста тысяч французских солдат. Так и остается, атаковать малыми группами, протаскивать дивизии по тонким ниточкам дорог, через игольные ушки снабжения, чтоб не сбавить темп и не дать противнику время на перегруппировку. Второй очень плохой момент — авиация. Увы, но подвижные части в Палестине поддержат только бомбардировочные полки. Аэродромов нет. Авиация за танкистами не успевает. Даже штурмовики не могут работать на таком расстоянии.
