Следак 4 - Николай Александрович Живцов
— Говоришь, Чапыра уезжает? — занятый своими мыслями, переспросил Свиридов. — Значит есть чем обрадовать сестру. Скоро ее ненаглядный сыночек сможет вернуться в город.
— Ты про племянника? — уточнил Шафиров. — А он что не в городе?
— Нет, конечно. Сестра после того случая Кирилла в Воронеж к родственникам по мужу отправила.
— Зачем? — удивился полковник. — Вы же с Альбертом обо всем договорились.
— Договорились-то договорись, но лучше подстраховаться. Сам же говорил, что от этого твоего Чапыры можно ожидать всего.
— Договоры он соблюдает.
— Знаешь что, Валера, появится у тебя родной племянник, вот и будешь им рисковать!
* * *
Проснулся я не дома. Но комната показалась знакомой, здесь я точно когда-то уже был. На тумбе рядом с кроватью стояла полулитровая банка с водой. Сделав живительный глоток я все вспомнил.
— Писец, — непроизвольно прошептали мои губы.
Я тяжко вздохнул и потянулся за брюками, которые валялись на полу. Чуть дальше на спинке стула висела, как ее туда швырнули, рубашка, а пиджака вообще не было видно. Еще в комплекте не хватало галстука и носков.
На кухне загремела посуда. Ну что ж пора выходить.
— Привет, — я не стал убегать не поздоровавшись.
— Садись, я завтрак приготовила, — развернувшись от плиты, Ольга поставила на стол две тарелки с омлетом.
— Я в ванную, — выгадал я себе небольшую отсрочку. По лицу женщины было видно, уйти без разговора мне не позволят.
— Я понимаю, ты вчера пришел потому что был пьян, — начала она, когда я вернулся и занял место за столом.
— Не так уж я был пьян, — поспорил я. Для нее это было важно. — И пришел я потому что хотел прийти.
— А сейчас ты уйдешь потому что хочешь уйти, — грустно произнесла она.
— Оля, ты же сама меня тогда выгнала, — напомнил я ей. — Ты сказала, что от меня одни неприятности и попросила оставить тебя в покое.
— Но ты не оставил! Ты хоть помнишь, что вчера говорил мне⁈
Еще бы я не помнил. Алкоголь — зло.
— Я так понимаю, твое предложение больше не действует? — Ольга смотрела мне в глаза и требовала ответа.
Я отвел взгляд. Предложил я ей вчера ни много ни мало, бросить все и уехать куда подальше. Она в ответ закидала меня аргументами, почему это делать не стоит. Но я отмел их всех. И она не выдержала моего напора.
И вот наступило утро, я протрезвел, мозги очистились от эйфории. Ольга, в свою очередь, поняла, что наши отношения — химера. И как результат нам обоим даже физически плохо от всего этого.
— Ты ее любишь? — прервала Ольга молчание.
Пожал плечами.
— Она меня любит, — наконец сформулировал я.
— Понятно, — она смотрела мимо меня, практически не мигая. — Один любит, второй позволяет себя любить. Такие браки часто бывают счастливыми.
— Мы не будем счастливы, — подавлено произнес я.
— Зачем тогда эта свадьба? — ее ресницы затрепетали, и она перевела взгляд на меня. — А, понимаю, для карьеры, — Ольга вновь от меня отвернулась.
— Мне нужно идти, — я встал с табурета. Омлет остался нетронутым. Прошелся по квартире, собрал свои вещи и, полностью одевшись, вышел.
— Какой же ты гад, Чапыра! — услышал я в спину, и дверь с грохотом захлопнулась.
Глава 17
— Горько!
Опять кто-то из гостей захотел зрелищ. Эти выкрики из зала уже выбешивают. Поесть спокойно не дают. А я целый день на ногах и не жравши. Быть женихом на свадьбе, как оказалось, тяжкий труд. Все эти традиции, с выкупом невесты, когда тебе приходится петь песни, плясать вприсядку и умасливать выпивших подружек невесты, фотографированием у каждого памятника в городе, где приходится долго позировать на морозе, банкет, где ты главный актер и где тебя многократно вызывают на бис — мне пришлось прочувствовать их все на себе.
— Горько! — поддержали остальные гости крикуна.
Рядом устало улыбалась невеста. Красивая она у меня. В белом платье до пола, фата на голове, как символ чистоты, нитка жемчуга на тонкой шее, на пальце обручальное кольцо, такое же как у меня, но изящнее. Для нее все эти традиции важны, поэтому, не ропщу, со счастливым видом катаюсь целый день по городу, участвую в конкурсах и фотосессии, встаю и целую невесту.
Усевшись на место, я в быстром темпе, пока дают на это времени, взялся за нож с вилкой и начал уплетать заливное мясо. Оглядел стол. Нет, водочки не надо, иначе жениха придется вносить в квартиру невесте, а не наоборот. Шампанское терпеть не могу.
— Передай вон ту бутылку вина, — толкнул я в бок Скворцова.
Вадим сидит рядом. Он на этой свадьбе свидетель. Сам вызвался. Нравится ему быть в центре событий. Свидетельница со стороны невесты моя старая знакомая — Настя. Мы познакомились с ней на дне рождения Алины, она у меня тогда еще телефончик просила, но я не дал, не повелся на ее точеный профиль и завораживающий рельеф. Кремень.
Места через Вадима занимают моя сестра с мужем. Племянницу на свадьбу они почему-то не взяли, и заставить меня играть в ладушки некому. Тесть с тещей сидят со стороны невесты, а остальные гости расположились на двух приставных столах к главному.
Гостей много. Родственники со стороны жены. Ну да, уже жены. Надо привыкать. Ее друзья и сокурсники. Вот только Алекса, который тоже был на том дне рождении и с которым мы когда-то утроили разборки перед домом Алины среди них нет. А какая свадьба без драки?
Есть здесь и коллеги тестя. Следователь Востриков среди них. Именно ему я передал уголовное дело Горбуновых. Его задача предъявить обвинение по двум статьям — оскорблению и истязанию. По двум — чтобы оправдательного приговора не было. Если истязание сорвется, то оскорбление по-любому останется, там свидетельских показаний — половина тома. Без прямого распоряжения Митрошина Востриков под такое конечно бы не подписался, но его соблазнили присвоением приставки «старший».
Мои коллеги тоже здесь, правда, не все следствие пришло, но я так и предполагал. Не было Головачева и Курбанова, из начальства
