Граф Брюс (СИ) - Виталий Сергеевич Останин
При должной тренировке Уний может общаться со мной мыслено! Делая это так же, как я говорю с Эрикой на нашем родном Листе! Формируя послание и сжатым электромагнитным импульсом выстреливая его в нужном направлении! А я тут таблички ему рисую, идиотина! Размышляю, где взять денег на интерактивную панель большого размера!
Сразу полноценное общение, понятное дело, не выстроить. Но если я прав, то работать в этом направлении можно. И начать лучше всего прямо сейчас.
Сформировав в мозгу сжатое сообщение для товарища, действуя ровно по той же схеме, как отправлял послания Эрике, только потратив на это значительно меньше сил, выстрелил им в мастифа. С удовольствием наблюдая, как он вздрагивает от неожиданности и с офонаревшим видом поворачивается в мою сторону.
В «докладе» была только одна фраза: «Если ты принял это сообщение, гавкни один раз».
— Гав, — растерянно сказал запертый в собачьем теле человек.
— Уний, у нас занятия! — строго произнесла кицунэ, не открывая при этом глаз. — Не отвлекайся, а то всё придётся начинать сначала. Ты ещё очень плохо держишь концентрацию… Да что б тебя!
По мере того как до моего земляка доходило, что сейчас произошло, эту самую концентрацию он держал всё хуже и хуже. Пока наконец не пустил прахом всю их совместную работу с Ринко за последний час.
Моя вина, безусловно! Но я действительно не мог не попытаться.
— Продолжаем! — суровая наставница попыталась вернуть нас к порядку, но тут уже я её удивил. Настолько, что она аж подпрыгнула сидя. — Ром-ром, а это ты сейчас что сделал?
Ликуя над своей маленькой победой, я не прекращал работать с энергоканалами, но отвлёкшись, на автомате создал конструкт из домашней школы. Лечебно-поисковый. В своём роде диагностический щуп. Только вот по моей невнимательности, он был направлен не внутрь, а наружу. К лисе.
Чёрт его знает, как я такое мог провернуть — конструкт не был предназначен для взаимодействия с чем-то за пределами собственного организма. Не иначе как дурную шутку сыграла отправка послания Унию.
— Не знаю… — включил я простака. — Как-то само вышло…
— Никогда так больше не делай, хорошо? — кицунэ даже пальцем перед моим носом помахала. Для лучшей усвояемости.
— Чего именно? — тупить так тупить!
— Ты только что передал мне часть своей ки, — пояснила девушка. — Это высокоранговая техника, на твоём уровне развития меридианов, она может тебя убить. Это я могу почувствовать и заблокировать ки другого человека, а другой даже не осознаёт, что происходит. И будет принимать энергию до тех пор, пока кто-то из вас двоих не погибнет.
— Ого! — впечатлено протянул я. — А как я это сделал, если не мог этого сделать?
Ринко пожала плечами.
— В самом факте передачи ки от одного человека к другому, нет ничего сложного. Тем более, мы были в прямом контакте и в совместной медитации. Как ты и сказал — случайно вышло. Видимо, ты в этот момент думал обо мне. — и девушка лукаво стрельнула глазами. — Но без контроля куда более высокого уровня, чем у тебя, делать этого нельзя. По вполне понятным причинам.
Ух ты, какой у меня познавательный сегодня урок вышел! Надо над этим поразмыслить. И, несмотря на то что сказала лиса, попытаться понять, как из данной техники извлечь пользу. Навскидку ничего в голову прийти не может. Ну, кроме очевидного — оказывать лечебное воздействие не только на себя, но и на других. Но тут она права — на моём уровне контроля это может и к смерти привести. К моей или пациента.
— Ладно, на сегодня хватит, — махнула рукой лиса. — Видимо, я вас обоих вымотала сильнее, чем сама думала. Давайте отдыхать.
С этим никто спорить не стал. Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по своим комнатам. Уний, кстати, уже вторую ночь спал на диване в гостиной на первом этаже. С той ночи, как Ринко его выгнала из моей спальни.
По пути в свою комнату улыбался. Столько открытий. Но главное — связь работает! Осталось только научить товарища формировать и отправлять сжатые послания в обратном направлении, и мы получим не отслеживаемый и очень быстрый способ общения. Это точно стоило разрушенной концентрации и небольшой потери ки!
Уже из своей комнаты я кинул другу ещё одно послание. Куда более объёмное. Вспомнил всё, построчно и побуквенно, что знал о данном формате связи. Прибавив собственные практические наработки. Пусть тренируется, собака такая! А то и поговорить о доме не с кем.
Глава 37
Разнообразия ради, следующие несколько дней прошли тихо и мирно. Мы с лисой ходили в школу, после чего я шёл на тренировку, а она, с компанией Зенбулатовой, с которой сдружилась, в кафешку, где дожидалась меня. Потом мы топали домой, уже втроём занимались энергоканалами, а под конец дня я отправлялся в дом призрения к своему второму перемещённому земляку. И очередному кандидату-реципиенту.
Догуляй уже пришёл в себя, чем потряс лечебное учреждение. Местные врачи просветили его всем, чем только могли, но не смогли обнаружить ни следа повреждения мозга. Как и постороннего вмешательства, которое спасло пациенту жизнь. Но особого научного открытия из этого делать не стали. Просто приняли этот факт со словами: «Чего только не бывает! Я вот помню у меня был случай в практике…» и стали готовить пациента к выписке. Но столкнулись с полной амнезией и немотой чудесно исцелённого. Что делало выпинывание бродяги на улицу немного проблемным.
Как я и предполагал, меня тоже опросили. Медсестра рассказала о том, что накануне волонтёр держал больного за руку и читал ему псалмы. Врачей этот момент заинтересовал, но не настолько, чтобы действие молитвы восприняли всерьёз. Однако стали относиться ко мне приветливее и доброжелательнее. Доверили уход за пациентами, а не только мытьё полов.
С Догуляем я потом, выбрав время, поговорил. Объяснил ситуацию, сказал, что несколько дней он пробудет в больнице, после чего — граф я или не граф? — предложу персоналу забрать несчастного бездомного к себе в качестве слуги. Не сказать чтобы прямо распространённая практика, но в духе этого мира и этой страны. Раз уж наследник дворянского рода не гнушается грязной тряпкой по полу возить и ночные горшки из-под лежачих больных выносить, то и этому акту милосердия никто не удивится.
«Глава профсоюза», когда никто за нами не наблюдал, заверил, что будет вести себя тихо, как мышь, и выполнять все распоряжения врачей.
