Красный вервольф - Рафаэль Дамиров
Та с побелевшим лицом беззвучно мотнула головой, казалось сил отвечать у нее не было.
— Некогда рассиживаться, — деловито заявил Рубин, взяв на себя временное командование нашей диверсионной группой. — Сейчас фрицы обойдут развалины и нас караулить будут. Пошли скорее, пока они еще под землей плутают.
Мы выбрались на тихую улочку. Рубин довел нас до дома «козьими» тропами, а сам растворился в темноте ночного города.
Первая наша совместная миссия прошла успешно. Хотя несколько раз норовила пойти псу под хвост. «Первый блин всегда комом» — вспомнил я шуточный девиз парашютного клуба.
* * *
Еле продрал глаза. Давно и прочно тренированный навык просыпаться точно в то время, когда нужно — отличная штука. Вот только мне уже давно не двадцать, когда после пары часов сна я вскакивал бодрым, и моего боевого задора вполне хватало на десяточку кросса в полной выкладке. А сейчас я выполз из-под одеяла деревянный, как тот буратино. Ушибленная спина болит, в башке — вата. Ну ничего, сейчас взбодрюсь! Я нарочно заранее проснулся, чтобы успеть до речки сбегать и смыть с себя следы ночных похождений. Я же по легенде вчера в баню ходил, если на работу явлюсь весь, как чушка грязный, ко мне точно возникнут вопросы. В баню, я, конечно, сходил, вот только, что от той бани осталось к утру-то…
Я рысцой доскакал до берега, скинул портки и бросился в воду. Брррр! Купаться в конце августа в этих широтах — это уже далеко не для всех удовольствие, но зато всякие там «буратиновые» симптомчики снимает как надо. Отфыркиваясь, я выбрался на берег, приплясывая, завернулся в прихваченную как раз для этих целей простыню. Ничего похожего на полотенце в моей каморке просто не нашлось.
Со стороны вышки раздался жизнерадостный гогот. Я посмотрел туда. Ну да, дежурные фрицы скалятся. Помахал им рукой и тоже натянул на лицо лыбу. Как бы они про мою разукрашенную спину где попало не разболтали. Хотя по фиг. Не осталось в живых того парня, который меня спиной об дерево приложил.
Вернулся в спящий еще дом. Заглянул на общую кухню, где в углу висело старое, покрытое черными разводами зеркало. Нормально вроде выгляжу. Очки нацеплю, и снова превращусь в ботана-переводчика при графе.
На работу я шагал в приподнятом настроении. И даже мурлыкал мотивчик, наподобие пивных песен, которые каждый вечер фрицы у бордельхауса горланят. Прошел по коридору, покивал, здороваясь со всеми встречными.
И чуть не споткнулся, увидев что рядом с моей дверью трется мужик в черной форме. Многозначительно так топчется, вроде как, мимо шел, но загляделся на узор из трещинок на стене.
— А, герр Алекс! — во все зубы оскалился гестаповец, когда я приблизился. Приветливую улыбку изображает, не иначе. — Вот так встреча!
Глава 18
— Доброе утро, герр штандартенфюрер, — я вежливо кивнул, опустил глаза и попытался прошмыгнуть мимо него в дверь своей каморки. Ага, хрен там угадал, как говорится… Гестаповец как бы невзначай оказался у меня на пути и оперся рукой о косяк. Намек понял, херр фриц… Что-то тебя от меня нужно, морда фашистская.
— Меня вот один вопросик все мучает и не отпускает, — не прекращая улыбаться, произнес Алоиз. — Ты вроде как сказал, что из Ленинграда сразу нам навстречу пошел. Вот только не выпускали из Ленинграда с десятого июня без спецпропуска. За что же таким пропуском удостоили простого учителя немецкого языка, а?
Опа, прокол… Не знал этой подробности, мой косяк! Надо выкручиваться!
— Так я же учитель, — я развел руками и простодушно уставился в его ледяные глаза. — У нас уроки как заканчиваются тридцатого мая, так я вещички собираю и — фьюить! — на все лето в деревню. Так и в этот раз было. А про начало войны я по радио услышал.
— И в какой же деревне ты был? — с нажимом спросил гестаповец.
— В Вырице, — не моргнув глазом, ответил я. Вот уж, что я хорошо знаю, так это Ленинградскую область. Фиг подловишь! — Знаете, может, на реке Оредеж, там еще рядом…
— В Вырице, говоришь? — усмехнулся гестаповец. — Знаю, конечно. Ее наши войска как раз вчера заняли без единого боя… Мог бы никуда не ходить, просто там нас подождать.
— Терпеть сил уже не было, герр штандартенфюрер, — я снова развел руками и ссутулил плечи, как мне, ботану, по образу и полагалось.
— А при каком пожаре ты свои документы утратил? — быстро спросил гестаповец.
Вот, сучонок! Копает ведь под меня, франт хренов. А в форме черной ходит, наверное потому что она выглядит помпезнее, ее же вроде отменили уже давно. Я ведь все это рассказывал только на бирже труда, значит херр гестаповец взял в оборот Арсения Павловича вместе с его «приятелем» шарфюрером.
— А это еще до того, как все началось было, — сказал я. — Сарайка у нас загорелась. Пока тушил, метрику умудрился спалить, незадача какая. А чтобы новую выправить, надо было в Ленинград ехать.
— Действительно, незадача, — покивал Алоиз. — Как вовремя, главное…
— У вас еще есть ко мне какие-то вопросы, герр штандартенфюрер? — невинно спросил я. — Если что, я всегда готов отвечать, на рабочем месте я с девяти утра…
— Нет, герр Алекс, больше вопросов у меня нет, — гестаповец прищурился. — Иди работай. Пока…
Он убрал руку, преграждавшую мне путь и зашагал к приоткрытой двери кабинета моего босса.
Выдох. Вдох.
Зарррраза… Какое настроение испортил, все ведь так отлично складывалось, почти забыл про этого гаврика. А он выпрыгнул, с*ка, как чертик из коробочки.
Рванул на себя дверь, зашел в кабинет, сел на свое рабочее место.
— Алекс, у тебя что-то случилось? — поинтересовалась Марта, поднимая голову от печатной машинки. — Какой-то ты… Взъерошенный.
— Все нормально, — немного натянуто улыбнулся я и подмигнул. — Я немного скучаю, между прочим. Может быть, задержимся сегодня и поработаем… Сверхурочно на благо Великого Рейха, ммм?
— Это очень заманчивое предложение, — ее бледные щеки порозовели, Марта многозначительно облизнула губы. — И я его очень внимательно рассмотрю.
Снова застрекотала печатная машинка, ну и мне пора было приниматься за работу.
Из кабинета графа вдруг раздался грохот. И сразу следом громкий вопль.
— Что значит, напали?! Кто напал?! Я сказал, чтобы по прибытии немедленно шли ко мне в кабинет, почему их до сих пор нет?! Вы морочите мне голову, слышать ничего не желаю!!!
И снова грохот. И сразу следом — звон чего-то разбитого. Похоже, досталось вычурному вазону возле окна.
— Что происходит? — прошептал я и посмотрел на Марту.
Та пожала плечами, и мы, не сговариваясь,
