Красный вервольф - Рафаэль Дамиров
Крут мастер по изготовлению яиц, ничего не скажешь…
Настоящее сокровище, даже боюсь предположить, сколько такое может стоить.
Какие-нибудь коллекционеры за такое удавятся.
Злата протянула руку, замерла на несколько секунд, потом осторожно коснулась золотого кружева кончиками пальцев.
— Богачество-то какое… — прошептал Рубин. — И что мы теперь делать с этим будем? Партизанам передадим?
Вообще-то сначала у меня самого была в голове такая же идея. Но сейчас, когда цыган ее озвучил, она показалась мне не очень дальновидной. Потому что партизаны, как и мы же, находятся у немцев в тылу. А золото, особенно такое, им там как не пришей кобыле хвост. Что они с ним делать будут? Зашлют в город своего парня, чтобы тот цацки на хлеб и мясо выменял? Ну да. И попадет это сокровище в руки какого-нибудь барыги, который потом этот комплект или по частям распродаст, или вообще переплавит от греха. Чтобы не спалиться на такой заметной вещи.
И пропадет произведение искусства.
— Нет, не партизанам, — я покачал головой и закрыл футляр. Чтобы эти гипнотические кружева перестали взгляд притягивать. — Война только через несколько лет закончится, нужно такой тайник устроить, чтобы когда Красная Армия эти места освободит, можно было найти.
— А ты почем знаешь, когда война закончится? — встрепенулся Кузьма.
— А я и не знаю, — спохватился я. — Просто… Ляпнул первое, что в голову взбрело.
— В голову взбрело ему… — проворчал Кузьма и закряхтел, поглаживая отбитые ребра.
Бл*ха, вот я лопухнулся только что! Орлы-то мои не в курсе, что я прямиком из будущего прибыл. А рассказывать им такое — так они же сами меня под белы рученьки подхватят и проводят до ближайшего психиатра. Нет-нет, дядь Саша, ты лучше базар-то фильтруй!
— Я знаю, где мы это спрячем, — сказал я. — Тут недалеко есть домик заброшенный…
— Барская дача! — воскликнул Рубин.
— Вот там и спрячем в фундаменте, — сказал я.
Улыбнулся. Короткой волной нахлынули воспоминания о том, как мы с пацанами в этом фундаменте копались, пытаясь клад найти. Не помню уж, почему нам это в голову взбрело. То ли «Острова сокровищ» насмотрелись, то ли кто байку какую сочинил.
— А ежели убьют нас всех, тогда что? — Рубин похлопал ресницами.
— Тогда пацаны какие-нибудь деревенские откопают, — усмехнулся я.
А вдруг… А вдруг я и правда сейчас поменяю историю, что сам же потом это сокровище и найду, а?
И тут же меня нахлобучило другой мыслью, которая мне уже приходила. А если я убью случайно своего деда, то просто исчезну? Или что? Как звали деда, я отлично помню. А что за имена были у тех двоих, которых мы положили сегодня?
Мысль была настолько болезненной, что я даже незаметно ущипнул себя за руку. Не растворяюсь пока что в воздухе, нет?
Встряхнулся.
— Так, орлы, хватит нам тут прохлаждаться, пора за дело, — я резко поднялся и сунул чехол с цацками себе за пазуху. — Михалыч, найдешь куда в лесу лоханку и прочие трофеи спрятать?
— Да это я завсегда, — подбоченился Кузьма. И тут же лицо его сморщилось, зубы скрипнули. Сломал все-таки ему фриц пару ребер. У меня спина тоже слегка заныла. Громила меня нормально так приложил, саднит в районе лопаток.
— Тогда делаем так, — я оглядел лица своих соратников. Молодцы у меня орлы, глаза азартно блестят, щеки раскраснелись. Остановил взгляд на Злате, которая почти уже стерла со своего лица белый грим. — Злата, я же совсем забыл! Ты как додумалась этот спектакль устроить? Ты же должна была дерево уронить…
— Вообще-то я еще раньше подумала, что… — Злата смутилась и опустила глаза. — Ну, когда мы тогда… В том доме… В общем, я же много разговоров фрицев слышу. Они страшные истории всякие обожают. Вот я и подумала, что если они увидят привидение, то их кондратий может хватить. А с деревом… Саш, я пыталась. Услышала мотор, дерг-дерг… А оно никак. Ну я тогда одежду скинула, и на лицо муки сыпанула. Прихватила с собой чуть-чуть… С тобой не обсуждала, извини. Подумала, что посчитаешь глупостью…
— А если бы они стрелять начали? — спросил я.
— Ну не начали же… — усмехнулась Злата и лукаво посмотрела на меня. А хороша все-таки чертовка, а! Не удивлен, что фрицы на нее все, как один западают!
— Так! — я встряхнулся. — Вернемся к нашим баранам, в смысле делам. Михалыч…
— Да я понял, беру ихний кубель и в лесу прячу. И ружьишки ихние тоже прихвачу, не в в город же вам их тащить…
— Рубин, — я повернулся к цыгану. — А твоя задача будет провести нас обратно домой твоими тайными цыганскими тропами. Сможешь? Или они только на выход работают?
— Обижаешь, дядь Саша! — Рубин расплылся в улыбке и стукнул себя в грудь кулаком. — Только, чур, меня слушаться по дороге!
— Есть, сэр! — засмеялся я. — Тогда что, разбежались? Михалыч, ты ребра только побереги, не перенапрягайся, лады?
— А я? — подал голос неожиданно долго молчавший Яшка. — А! Я знаю! Я приползу на КПП в ужасе и расскажу им, как на нас в лесу напал оборотень и мертвая женщина. И что я еле выжил, едва убег… А еще!
— Соображаешь, — я хлопнул его по плечу. — Не спеши только, лады? Поныкайся в лесу подольше, в город иди ближе к рассвету. Чтобы раньше времени не переполошились. Точно уверен, что отболтаешься? А то ведь подвесят тебя за ноги, начнут кожу на ремни резать…
— Отболтаюсь! — решительно заявил Яшка. — Не впервой!
— Как знаешь, Яков Моисеевич… — я покачал головой. Недоверия к этому парню у меня почему-то не осталось. Отчаянный тип, мне такие нравятся. Понятно, что предателем может кто угодно оказаться, но если в каждом видеть предателя, то кукушкой поехать можно. Если уж поверил в парня, значит поверил.
Я переоделся обратно в шмотки, которые мне еще в тот раз Кузьма выдал. С самым большим сожалением расставался с берцами. Очень пригодились сегодня мои удобные ботинки… Но в город в них нельзя.
Мы с Рубином и Златой направились через лес к заброшенной барской даче. Яшка залег в кустах рядом с дорогой. А Кузьма завел лоханку и укатил.
Операция закончена. «Один — ноль в мою пользу, фашисты!» — подумал я, и тут же отвесил себе мысленного подзатыльника. Будешь так говорить, дядь Саша, когда на своем чердаке окажешься и одеялом накроешься до носа. А в город еще пробраться нужно.
— Здесь подождите, — прошептал я, когда
