Дмитрий Дудко - Воины Солнца и Грома
Возле статуи Асклепия, в тени священного дерева ашваттха восседал красивый, величественный старик. Гриву белоснежных волос его удерживал золотой обруч с хризолитом и двумя сапфирами. Широкая борода сливалась с белой одеждой из хлопка. Перед стариком стояли и лежали пришедшие или принесенные издалека больные. Сегодня день у Царя-Лекаря был несложный. Он вернул зрение князю, пострадавшему от яда (хорошо, хоть сами глаза уцелели). Исцелил парализованную руку деревенскому ремесленнику. Изгнал из тела молодого крестьянина весьма вздорного демона из бывших кшатриев. Вправил и срастил бедро охотнику на тигров. Глава мудрецов уже собрался отдохнуть перед тем, как соберется Совет двенадцати, возглавлявший ашрам; как вдруг его мозга достигла почтительная, но настойчивая мысль извне. Он замер, вслушиваясь в нее, и лицо его становилось все более исполненным тревоги. Больные тихо ушли, дабы не мешать медитации наиболее чтимого из мудрецов. А тот поднялся, вошел в хижину и целый час просидел, вчитываясь в вынутый из золотого футляра свиток и чертя на пальмовом листе замысловатые янтры.
Затем он вышел и направился к поляне, где на расставленных кругом невысоких тронах из черной меди сидели десять немолодых мужчин в таких же, как у него, белых тогах, оставлявших обнаженными правое плечо и руку. Длинные волосы их стягивали белые повязки. Никто не носил ни обуви, ни украшений, кроме перстней с самоцветами. В этих перстнях, а также в резных посохах были заключены разнообразные магические силы. Из десяти пятеро были индийцы, двое — желтые скуластые жители Уттара Куру, остальные — перс, грек и сак. Еще один человек, одетый в небогатый кафтан и шаровары, стоял чуть в стороне. Его живое лицо с крупным кавказским носом обрамляла седеющая курчавая борода.
Царь-Лекарь сел на высокий трон черной меди с двумя золотыми фигурами всадников на крылатых конях по бокам и золотыми ножками в виде грифонов. Заметив кавказца, он указал ему на пустующий медный трон:
— Садись, достойный Мгер Арцруни. Брат Лицзы сейчас далеко отсюда. Итак, кто же теперь глава Братства Солнца? Прекратились ли наконец ваши распри?
— Прекратились. Главой избран Аполлоний из Тианы.
— Я хорошо помню его. По-прежнему ли он бескорыстен и рассудителен?
— Да. С его избранием согласились даже братья-иудеи, хотя он поддержал Веспасиана, чьи легионы сейчас осаждают Ершалаим. Но, видит Михр, лучшего императора нынче взять негде, есть только худшие. Дух Нерона ищет себе тело, и загнать его в преисподнюю сможет разве что Аполлоний. Он теперь лучший маг среди нас.
— Конечно. Потому что ищет мудрости повсюду, где ее стоит искать. Скажи, что в Палестине?
— Плохо, — опустил голову армянин. — Совсем плохо. Всюду измена, раздоры. Евреи уничтожают не так римлян, как друг друга. А вражду сеют чарами наследнички Симона-мага. Особенно усердствует Левий бен Гиркан, он же Клавдий Валент со своими Перстнями Зла.
— Гнусное изделие Захарии Самаритянина, — заметил грек. — Обычные семь перстней, посвященные семи светилам, — Аполлоний получил такие от нас, но изготовленные так, что с их помощью можно обращать на службу злу и пороку силы, связанные со всеми светилами.
— Вот поэтому у нас в Иране и считают всякую планетарную магию злой, — вмешался перс. — Погоди, а разве не вы справились несколько лет назад с Захарией?
— Мы, — неохотно проговорил Мгер. — Я с Элеазаром бен Йаиром. И тогда же, как базарные ротозеи, упустили эти проклятые перстни. Да и самого некроманта мы не одолели бы, если бы не один мальчишка — сармат по имени Ардагаст.
— Ардагаст? — переспросил Иарх. — Не тот ли дружинник, что принес Куджуле Кадфизу знаменитый амулет Атарфарна?
— Он, — улыбнулся армянин. — А поручил ему передать амулет потомкам Герая Кадфиза я по велению Богини Огня. — И тут уж Мгер Арцруни не ошибся.
— Вернемся к делу. Как я понимаю, Братство Солнца просит у нас помощи? — спросил Царь-Лекарь.
— Да. Ведь вы — мудрейшие и сильнейшие маги во всей ойкумене…
— Но не такие всемогущие, как кажется издалека, — устало вздохнул глава мудрецов. — Матхура, город Кришны, в руках Деванаги, и мы не можем покончить с этим змеиным отродьем. А теперь и Таксила… Не так давно, при моем деде, ашрам был в упадке. Из семидесяти мудрецов остался он один — в сто тридцать лет.
— Возродил ашрам ты… — подал голос один из индийцев, но Царь-Лекарь остановил его:
— Только не расхваливай меня перед гостем, чтобы наши братья на Западе потом не удивлялись, как такой великий мудрец и маг не смог спасти одного из лучших своих учеников и лучшего в Индии царя… Я не раз предупреждал Фраата о том, что творится в ашраме Шивы. Но Шиваракшит заверял его, что иначе нельзя удержать от волнений темных крестьян и утихомирить ракшасов. А Стратон и вовсе покорил Фраата болтовней о соединении эллинской мудрости с индийской.
— Эти шиваиты сошли с ума! — воскликнул сак. — Обучить владению астравидьей тщеславного юнца! Ведь человек порочный или слабовольный может вызвать оружие богов и не суметь его остановить. А самая мощная астравидья применяется только против богов и демонов, но не против людей, иначе она может сжечь мир!
— Шиваракшит не решался ни на что подобное, пока не появился этот Шивасена. Кто же он такой и откуда? — задумчиво произнес Царь-Лекарь.
— В Гималаях мне удалось мысленно связаться с Лицзы. Он считает, что Шивасена — это даосский маг Чжу-фанши, известный придворный интриган, доносчик и лазутчик Сына Неба, — сказал желтокожий мудрец.
— А мне он напоминает одного сакского князя из Хотака, проходимца и охотника за магическими секретами, — заметил сак.
— Кто бы он ни был, он, похоже, из тех, для кого нет ни племени, ни отечества, ни законов, — подытожил Царь-Лекарь. — В их руках любое знание обращается во зло. Только что Ашвамитра сообщил: дело обстоит еще хуже, чем мы думали. У Стратона уже есть мелуххский шестилучевый амулет. К тому же у него очень сильная шакти. Это не простая нагини, как мы считали, а одно из существ, выведенных Деванагой.
— Ну вот, — развел руками перс. — А в храме Михра никто не владеет астравидьей. У этого лесного колдуна Хираньи нет способностей даже к боевым заклятиям.
— Не совсем. Отражать их он может, Значит, отразит и астравидью.
— Для этого нужна гораздо большая духовная сила…
— Вот мы ему и дадим ее. Все двенадцать. И заклятия подскажем.
— На таком расстоянии? — покачал головой перс. — Это же не мысленный разговор и не подглядывание через магическое зеркало.
— Я это учел. Вот, глядите, — Царь-Лекарь показал собратьям исчерченный янтрами пальмовый лист. — На середине пути, в священном месте Солнца, лучше всего подойдут алтари Александра — достаточно сильный маг будет принимать духовную силу от нас и передавать ее Хиранье.
— И кто же у нас так силен?
— Чандра, подойди сюда.
В круг мудрецов вошел, стеснительно улыбаясь, темнокожий юноша с шапкой курчавых волос, больше похожий на негра, чем на индийца. Между его бровями сиял небольшой полумесяц, и это не было украшением из металла или вообще чего-либо вещественного. В руке у юноши был золотой жезл в виде якоря.
— Вы думаете, если Чандра из дикого лесного племени, то он может только бегать по вашим поручениям и проводить гостей сквозь облако на гору? Нет, на этой горе мало кто умеет передавать и принимать мысль лучше его. А главное, он очень вынослив. Многим из того, чего мы достигаем аскетическими упражнениями, в джунглях владеет каждый охотник. Там без этого просто не выжить.
Чандра блеснул великолепными белыми зубами.
— Мое племя древнее, самое древнее. Мелуххи еще не строили городов, а мы уже жили в лесах. И магия наша самая древняя. Я был учеником нашего великого колдуна. У него испытания очень трудные, труднее, чем здесь. Это он послал меня сюда. Здесь наши древние колдуны говорили с Птицей Солнца.
— Вот и посмотрим, какой колдун из тебя самого. Бери грифона и лети к алтарям Александра. Хорошенько помой и вычисти жертвенники Солнца — и Сурьи, и Аполлона. Потом очисти их — там, у большой дороги, жертвы приносит кто угодно и не всегда с хорошими целями. А с утра будь наготове: если Стратон употребит астравидью против войска Вимы, мы, чтобы ее отразить, будем передавать волшебную силу тебе, а ты — своему другу Хиранье.
В глазах юноши вспыхнул восторг.
— Вима Кадфиз — великий воин! Он очистил от демонов наши священные пещеры, в которых мелуххи устроили капище своего рогатого бога. А Хиранья — очень сильный колдун, с любым зверем говорить умеет.
— Вот и поработаете вместе. Только ни на что не отвлекайся, хоть бы рядом с алтарями еще одна битва шла. Если что, тебя защитит грифон. Только поешь хорошенько — сил тебе понадобится очень много:
