Артур Прядильщик - Прозрачные воды южных морей
Он помолчал и добавил:
— Ах, да! Когда он тебя принес, ты была одета. Хоть и утверждала обратное…
И в удивлении округлил глаза — Реви после этих слов вдруг вскинулась, будто что-то вспомнила, сорвалась с места и скрылась в направлении туалета.
Датч и Бенни переглянулись. Блондин пожал плечами и вернулся к прерванному занятию. Датч, обреченно вздохнув — тоже. Муха на стене дернулась и неуверенно поползла куда-то вверх, а через секунду, будто оклемавшись, все-таки смогла оторваться от стены и взлететь с натужным «з-з-з».
— Странно. — Пробормотал Бенни, осторожно пинцетом вставляя в очищенные разъемы какую-то крохотную деталь. — Вроде опохмелялась… да и организм молодой. Может, Бао ей паленный вискарь подсунул?
— О, да! — Задумчиво покивал негр. — Вьетконговцы, они такие — мстительные и коварные твари! Уж я-то их повидал в свое время…
Хлопнула дверь. Реви появилась из туалета. Легкая улыбка, чуть покрасневшее лицо. Чем-то она была очень довольна.
— Случилось что-то хорошее? — Поинтересовался Бенни.
— Ничего. — Смущенно буркнула Реви и добавила. — Маленький беленький засранец… Это я не про тебя, если что…
— Ну, да! Какой же я маленький! — Гордо ответил Бенни.
— О! — Округлил глаза негр. — Так вы уже помирились, голубки? Хе-хе-хе… А то слухи по городу ходят всякие…
— Какие… какие слухи? — Осторожно уточнила Реви.
— А ты не помнишь, что говорила вчера в «Желтом Флаге»?
Реви честно попыталась вспомнить. Она помнила, как ей в голову пришла замечательная идея, когда она увидела вошедшего в «Желтый флаг» Йогана с какой-то «левой» девицей. Она, кажется, даже узнала, что это была за девица. Но… она помнила, КАК пришла идея, но не помнила саму идею!
Черт! Кажется, способность, не раз выручавшая ее в критические моменты, в этот раз вылезла боком.
— Ну, тогда слушай… — Правильно расшифровав озадаченный вид компаньонки, расплылся в предвкушающей улыбке Датч.
* * *Уже в обед мы были в Японии. Все трое — я, Йонг и Маргарита. Расселили нас в каком-то частном двухэтажном доме с крохотным — буквально четыре на три — садиком. Всех троих — на втором этаже. Но Маргариту — отдельно, а меня и Йонг, под возмущенно-насмешливое фырканье Риты, вместе, в одну комнату. Хотя, казалось бы, логичнее наоборот: девочки — отдельно, мальчики — отдельно.
Урок японского языка начался, едва мы бросили спортивные сумки в своих комнатах…
Наш наставник — сморщенный сухонький старичок-японец с козлиной бородкой. Весь такой безобидный, постоянно улыбающийся и кланяющийся. Круглые маленькие очечки делали его похожим на японского Антона Павловича Чехова. Или на состарившегося японского Гарри Поттера, отрастившего козлиную бородку. Сейчас он, вытянув руки по швам, стоял у стены с вывешенным настенным экраном.
Вводная часть. Японец говорил на очень грамотном английском языке без малейшего следа акцента (насколько я, полиглот эдакий, мог понять):
— … в процессе речевого общения японцу, который должен считаться с этой довольно сложной и противоречивой иерархией, каждый раз приходится решать — разумеется, интуитивно, бессознательно и мгновенно — задачу на старшинство иерархических признаков собеседника. Конечно, любой взрослый японец в подавляющем большинстве случаев решит эту задачу верно. А вот иностранцы, даже хорошо освоившие язык во всем остальном, легко могут ошибиться и попасть в неприятную и неудобную ситуацию…
Он почти строевым шагом промаршировал к столу возле окна.
— … исходя из этого, примем за аксиому: изучение тонкостей японского этикета возможно только и исключительно на интуитивном уровне! Я вам больше скажу — только так и возможно изучить японский язык! А единственный способ развития интуиции — накопление собственного опыта в нужной сфере знаний! А самый лучший и быстрый способ усвоения полученного опыта — это…
Он торжественно сдернул салфетку, скрывавшую какие-то предметы на столе…
Какие-то полоски кожи. Ремни. Или… собачьи ошейники?
Рядом едва заметно поежилась Йонг. Хм… я чего-то не знаю?
— … неприятное болезненное сенсорное или эмоциональное переживание, которое в несколько раз увеличивает способность мозга к запоминанию, усвоению и к тому, что принято называть интуицией! Боль! — Японец вежливо улыбнулся. — Средства обучения… — И неожиданно рявкнул. — Надеть!
Вот такой безобидный и постоянно улыбающийся старичок…
Оказалось, что это, действительно, собачьи ошейники. Для дрессировки крупных пород собак. С электрическими разрядниками.
Кажется, скоро я начну ненавидеть электрофизику и все, с нею связанное.
Бедные собачки!
* * *— Как поспали, мистер Ченг! — Смущенно спросила Мэй.
— Сойдет. — Зевнул Ченг, потягиваясь.
И с удивлением себя осмотрел.
Свидетель по делу об убийстве Чо Ванга была смущена не просто так — инспектора, пока он спал, раздели. Стянули носки, расстегнули ремень на брюках, сняли форменную рубашку и, разумеется, галстук. Все было аккуратно сложено на стуле.
И? Как она умудрилась это сделать? Да еще и так, что Ченг, который научился спать очень чутко, даже не дернулся?
С кухни доносились приятные запахи.
— Я приготовила обед, мистер Ченг!
— О! И что же у нас на обед, госпожа Мэй?
За веселым тоном Ченг попытался скрыть запоздалый страх — его пистолет в наплечной кобуре тоже висел на спинке стула.
«Совсем старый стал… — С неудовольствием думал он. — Размяк, что ли? Ну, тогда, выходит, брат сделал неправильную ставку. Не один ко дну пойду — хоть какое-то утешение!»
— Свинина в кисло-сладком соусе…
Ченг изумленно посмотрел на Мэй. Судя по досье, готовить девушка не умела совершенно — не то воспитание у воровки на доверии.
— … С овощами. — Мэй вздохнула, правильно поняв изумление инспектора, и пояснила. — Полуфабрикаты в супермаркете взяла.
— Уже не боишься днем на улицу выходить? — Усмехнулся Ченг, ни капли не смущаясь (а чего теперь-то смущаться?), одеваясь.
— Ну, вы же меня уже нашли. — Пожала плечами Мэй. — Кстати, господин констебль внизу просил передать, что вам звонили из управления, а ваш телефон не отвечает. Он у вас, действительно, сел — я поставила его заряжаться. Но не включала. И господин констебль был так любезен, что помог мне донести сумки. Я удивлена — полиция Гонконга, оказывается, может быть очень вежливой!
«Глупышка. — Усмехнулся Ченг. — Это он таким образом хотел убедиться, что со мной все в порядке, и что ты не попытаешься удрать»
— … наверно, хотел убедиться, что с вами ничего не случилось. И что я не попытаюсь удрать.
«М-да… очень обманчивая девушка. Зачем же убийцы Триад тебя с собой потащили и почему в живых оставили? Случайность? Или именно для того, чтобы я сейчас над этим голову ломал?»
* * *Две недели нас продержали в доме. Преподавали основы японского языка и культуры. Только и исключительно. Разумеется, с использованием электрошока, так хорошо себя зарекомендовавшего в лингвистическом обучении не только для нас с Йонг, но и, как оказалось, в случае с Маргаритой…
От Риты мы узнали, что именно от русских мистер Ченг и слямзил этот «педагогический» метод. И, как я предположил, умудрился подсунуть его Йонг. А уж мы с Маргаритой настолько убедительно доказали действенность метода, раскалывая чужие языки, как орехи, что… Кажется, наши покровители уверились в нашей гениальности и не успокоятся, пока не впихнут нам в головы словари десятка-другого языков.
Ватанабэ-сенсей. Или, говоря по-русски — учитель Иванов. Другими словами, нарочито ненастоящая фамилия. Зверь и садист. С постоянно приклеенной улыбкой. Мы стали его тихо ненавидеть уже к вечеру первого дня — он использовал пульт разрядников при малейшем подозрении, что кто-то из нас слушает невнимательно. Использовал, сука такая, для всех троих! Кнопка была одна на всех. Принцип коллективной ответственности во всей своей красе. Урод!
Через две недели нам дали деньги и отправили по магазинам. Порядок практикума был следующий: вначале в магазин входил «доктор Менгеле». После этого, всей тройкой, запускались мы.
Мистер Ватанабэ указывал на товар, который мы должны были купить. Для каждого — свой. А после этого надо было просто расплатиться за купленное на кассе, или попросить товар у продавца, если это был не магазин самообслуживания.
После получения заслуженных электрических звиздюлей, начинался быстрый «разбор полетов». Чего у «доктора Менгеле» было не отнять — так это таланта объяснять понятно и доходчиво.
Оказалось, что слова, их порядок и интонации в этом гадском языке зависят не только от того, кто говорит — девочка или мальчик. Но и от того — кому и что говорит! Различия между «мужской» и «женской» речью в японском языке — это «все и так знают» и это, как шепнула нам огорченная Рита, оказывается, ерунда! Если б дело было только в этом, этому было б несложно научиться.
