Стальной кулак - Алим Онербекович Тыналин
* * *
Октябрьское утро выдалось промозглым. Пока машина пробиралась через московские переулки к лаборатории Коробейщикова, я просматривал утренние сводки.
Строительство первой башни Шухова шло по графику. Уже заложили фундамент и начали монтаж нижних секций. Но сейчас меня больше беспокоило производство танков. Вернее, проблемы КБ.
Лаборатория располагалась в дальнем конце нового КБ, неподалеку от нашего бывшего тайного исследовательского центра в подвалах. Когда я вошел, Коробейщиков, как всегда в прожженном сюртуке, колдовал над каким-то агрегатом, разбрасывающим синие искры.
— А, Леонид Иванович! — он размашисто вытер руки ветошью. — Как раз вовремя! Сейчас покажу что-то невероятное!
Его длинная нескладная фигура заметалась между установками. На стене я заметил аккуратно развешенные схемы. Почерк Патона Оскаровича, его методики автоматической сварки под флюсом.
Кстати, история с самим Оскаровичем получилась почти детективная.
После заседания технического совета в Наркомтяжпроме я специально задержался в коридоре. Евгений Оскарович как раз выходил из зала. Высокий, подтянутый, с аккуратно подстриженной бородкой. В руках он держал потертый портфель с чертежами.
Я сделал вид, что случайно столкнулся с ним у окна. Завязался разговор о качестве советской стали.
Патон говорил скупо, внимательно вглядываясь в собеседника. Чувствовалось, что после истории с обвинениями во вредительстве в 1929 году он стал очень осторожен.
— Знаете, — сказал я, доставая образец сварного шва, — у нас серьезные проблемы с броневой сталью.
Патон взял образец, внимательно изучил излом. В его глазах мелькнул профессиональный интерес.
— Неправильно подобран режим сварки, — заметил он. — И электроды никуда не годятся.
Мы проговорили больше часа. Я рассказал о проекте, не вдаваясь в детали. Патон слушал молча, иногда делая пометки в блокноте.
— Интересная задача, — наконец произнес он. — Но у меня сейчас много работы в моем институте, не здесь.
— А если мы организуем лабораторию здесь, в Москве? — предложил я. — Под вашим научным руководством. Есть толковый инженер Коробейщиков, который мог бы вести практическую работу.
Патон задумался, разглядывая в окно московскую улицу.
— Коробейщикова я знаю, грамотный специалист. Хоть и странный. Ладно. Присылайте документацию и образцы, — наконец сказал он. — Буду консультировать. Но при одном условии. Никакой официальной должности. Просто научное сотрудничество. Я уже наслышан про вас, Леонид Иванович. Про вашу гениальную команду. Рад буду присоединиться.
Так и начали работать. Оскарович присылал подробные инструкции, чертежи, расчеты режимов. А Коробейщиков со своей неуемной энергией воплощал все это в металле.
— Вот, смотрите! — он включил подачу проволоки. — Евгений Оскарович прислал новые расчеты. Мы модифицировали систему подачи флюса.
Сварочная дуга вспыхнула ослепительным светом. Я наблюдал, как ровный шов ложится на броневую пластину. Действительно впечатляюще. Никаких брызг, идеальное проплавление.
— Через тернии к звездам! — провозгласил Коробейщиков, поднимая защитную маску. — А теперь главное!
Он схватил уже остывшую пластину, согнул ее в тисках. Шов даже не дрогнул.
— Прочность выше основного металла! И главное — скорость. Представляете, сколько корпусов можно будет варить?
Я внимательно изучал образец. Действительно, качество превосходное. Надо поставить такое оборудование на поток.
— Хорошо, — я положил пластину. — Сколько времени нужно на подготовку серийного производства?
— Месяц на отладку автоматов, еще месяц на обучение сварщиков, — Коробейщиков уже что-то чертил карандашом прямо на верстаке. — Но мне нужны точные копии установок. И конечно, хорошее электропитание.
В этот момент зазвонил телефон. Звонили из моторного цеха. Просили срочно приехать. Возникли проблемы с новым двигателем.
— Поехали вместе, — предложил я Коробейщикову. — Заодно посмотрите, где можно разместить сварочную линию.
По дороге в моторный цех я размышлял о предстоящей поездке в Нижний. Нужно будет проверить все узлы танка, от ходовой части до вооружения. А пока надо разобраться с московскими делами.
В моторном отделении КБ нас встретил Воробьев, невысокий худощавый человек в круглых очках и мешковатом костюме старого покроя. Он нервно протирал очки, глядя на показания приборов.
— Леонид Иванович, хорошо что вы приехали, — его тихий, слегка дрожащий голос выдавал волнение. — У нас проблема с системой охлаждения нового дизеля.
На испытательном стенде был закреплен опытный образец двигателя. Вокруг него суетились техники, протягивая провода к измерительным приборам.
— При длительной работе на максимальных оборотах температура поднимается выше расчетной, — Воробьев развернул график испытаний. — А нижегородская группа ждет окончательный вариант для серийного производства.
Коробейщиков тут же полез разглядывать двигатель, бормоча что-то себе под нос. Его длинная фигура нависла над агрегатом.
— А что если… — он вдруг оживился. — Вот здесь, в районе гильз, можно применить новый метод сварки. Увеличим теплоотдачу на тридцать процентов!
Я внимательно изучал показания приборов. Действительно, проблема серьезная. Без надежной системы охлаждения нечего и думать о запуске в серию.
— От Варвары Никитичны пришли расчеты по модификации радиатора, — продолжал Воробьев, привычно теребя пуговицу на пиджаке. — Но нужно провести полный цикл испытаний в Нижнем.
Я взглянул на часы. До поезда оставалось четыре часа.
— Сколько времени нужно на доработку чертежей?
— К вечеру подготовим полный комплект, — Воробьев уже раскладывал бумаги в идеальном порядке, как он всегда делал. — Успеете забрать с собой в Нижний.
Я кивнул.
— Ладно. Все документы и отчеты заберу с собой. Будем думать, что делать с системой охлаждения.
Выйдя из моторного отделения, мы направились в броневую лабораторию.
По пути я размышлял о том, как изменилось старое здание усадьбы Рябушинского за последние месяцы. В бывших парадных залах теперь размещались кульманы и чертежные столы, в подвалах оборудовали испытательные стенды, а в мезонине расположилась техническая библиотека.
Величковский встретил нас у входа в лабораторию.
— Пойдемте, Леонид Иванович, — он широким жестом указал в сторону. — Только что получили результаты испытаний новой марки брони.
В лаборатории пахло металлом и химическими реактивами. На длинном столе лежали образцы стали с аккуратно пронумерованными бирками. Рядом громоздился новый немецкий спектрограф.
— Вот, смотрите, — Величковский поднес к свету металлографический снимок. — При добавлении хрома в определенной пропорции структура металла существенно улучшается.
Коробейщиков тут же схватил образец:
— Через тернии к звездам! А ведь такую сталь вполне можно варить моим методом!
— Тише, Семен Артурович, — мягко остановил его Величковский. — Сначала нужно закончить все испытания. Вот здесь, — он указал на графики, — данные по вязкости и прочности. А вот результаты обстрела.
В этот момент в лабораторию вошел Мышкин,
