Скорость. Назад в СССР 2 - Адам Хлебов
Но люди потратившие годы на выстраивание бизнеса, обросшие большой клиентурой не спешили расставаться со своими доходами.
Попытки пресечь нелегальную торговлю продолжились, а вместе с ними и гонки.
Водилы отлично знали друг друга, про самых удачливых, отъявленных и талантливых слагались легенды.
И вот однажды кто-то предложил устроить неофициальное соревнование со ставками между лучшими из них.
Забава стала популярной, выросшей в первую официальную гонку в Дайтоне в 1936 году.
А потом все разрослось до крупнейшей гоночной корпорации Наскар. Правда, больше всех на этих гонках, как всегда, заработали не владельцы машин и гонщики, а букмекеры. Так же как и у нас.
Он с горечью констатировал последний факт и опустил глаза в пол. Нищета и проигрыш давили на него.
Пришла пора начать разговор.
— Комбинатор, а ты бы хотел заработать больше, чем букмекеры?
Глава 18
А потом все разрослось до крупнейшей гоночной корпорации Наскар. Правда больше всех на этих гонках, как всегда, заработали не владельцы машин и гонщики, а букмекеры. Так же как и у нас.
Он с горечью констатировал последний факт и опустил глаза в пол. Нищета и проигрыш давили на него.
Пришла пора начать разговор.
— Комбинатор, а ты бы хотел заработать больше, чем букмекеры?
* * *
Комбинатор просто горел моей идеей. Он в исступленно рассказывал, как можно сделать так, чтобы букмекеры не подозревали, что на «темную лошадку» ставят одни и те же люди.
Как придать этому естественности, и что заставит их расплатиться. Он уже видел, как мы развернемся к концу сезона.
— Главное, чтобы тебя не выбросили на повороте и ты не улетел с трассы. Ты уверен в своих силах?
На этих словах голове что-то щелкнуло, и я погрузился в видение.
…Горная дорога, я уверенно веду любимую машину, и тут из-за поворота навстречу появилась морда французской малолитражки.
Это маленькая машинка с двумя молодыми женщинами туристами на переднем сидении. На заднем я разглядел годовалого ребенка в детском кресле.
Что это за хрень? Я все еще пытаясь стряхнуть с себя это наваждение — машина которую я вел пробила заграждение и как в замедленной съемке летела в пропасть.
Над пустым пассажирским сидением, словно в невесомости повид телефонный аппарат.
Да-да, это был телефон без проводов. Необычной формы с плоским экраном вместо кнопок, такой же, как те из моих фантазий, о которых я рассказывал Саше.
Это были мои веселые придумки о будущем и я пудрил мозги красивой девушке время нашей первой ночной прогулки.
Она прекрасно понимала, что это игра и с удовольствием принимала в ней участие.
Но сейчас мне это больше не казалось игрой. Я прекрасно знал имя, фамилию, отчество и помнил жизнь того человека, который падал в машине.
Я знал кто и почему его преследовал, я знал что за сообщение появится на экране телефона в следующую секунду.
«Документы передал. Все ок».
А потом машина ухнула на дно ущелья. Мои внутренние органы встряхнуло ударом так, что кажется они завязались узлом. Я зажмурился
Мне показалось, что я как будто на секунду потерял сознание от боли. Теперь открыв глаза, видел, как я кувыркался в Москвиче команды Академии Наук СССР.
Мое сознание отказывалось принимать воспоминания того чужого с горной дороги. Внутри происходил диалог.
«Нет, так не бывает, чтобы кто-то попал в мое тело!», — утверждал я.
«Успокойся, бывает. Нам дали второй шанс, надо не растратить его на ерунду», — отвечал мне голос.
«Нам? Ты сказал, что нам дали второй шанс?» — я отказывался соглашаться.
«Пацан, а ты думаешь, что многие остаются в живых после таких кульбитов, которые ты совершил на четыреста двенадцатом Москвиче?» — иронично прокомментировал голос.
«Да нет, это какое-то безумие. У меня раздвоение личности?» — мне переставал нравится этот диалог.
«Тебе нужно просто свыкнутся, скоро наше сознание станет единым. В конце концов лично тебе сплошная выгода от этого. Это мне нужно привыкать к твоим странным решениям и подстраиваться», — недовольно парировал голос.
«Как это станет единым? И с чего ты решил, что мне выгодно?»
«Ну смотри: есть черный кофе, а есть молоко. Если их смешать, то получится кофе с молоком. В будущем мы будем в шутку его называть „русиано“. Так и наше сознание перемешается, как кофе с молоком. Ты получишь мой опыт и знания, я твои.»
«Какое „русиано“? Какое будущее? Твой опыт?».
Голос помолчал, давая осмыслить услышанное.
«Два горизонтальных Вебера. Помнишь сдвоенные карбюраторы, которые ты рисовал ментам и прибалту, в день драки? Где ты их увидел? Неужели в журнале?»
Теперь пришло время молчать моему сознанию. Выходит то видение было чем-то типа путешествия в будущее?
Но я и вправду не мог найти ответ на заданный вопрос.
«Так это был ты?» — спросил я другого через несколько секунд.
«Я еще кучу всего знаю про автомобили, мы я же говорю надо не растратить шанс на ерунду!»
«Ты всегда был здесь?»
«И да, и нет, но теперь все меньше и меньше»
«Не понятно, поясни»
«Сначала я тоже думал, что мне все сниться, и просто слушал и смотрел. Потом стал сживаться с тобой, я знаю твое прошлое. Я, как отдельное прежнее сознание появлялся, когда тебе надо принять сложное решение или найти ответ.»
«И когда же такое было?»
«Такое постоянно происходит в твоей жизни. Вот к примеру, те же карбюраторы или тренировка, когда ты нарушил инструкции и побил результат князя. Когда решил не сдавать комбинатора ментам или, например, когда на трассе велел Серому выталкивать этих мордоворотов на обочину по встречке.»
«А если бы мы разбились? Дурацкое решение, принятое „на ура“. Это было небезопасно для моих друзей»
«Не разбились бы, я просчитал траектории всех машин впереди. Это для тебя оно принято „на ура“. Самое безопасное в той ситуации.»
«Не знаю. Я не уверен в этом».
«Не уверен, не обгоняй. Тоже самое касается идеи поставить на самого себя на черном тотализаторе. Думай, что хочешь, я могу пока помолчать. Мы теперь обречены быть вместе в одном теле, до тех пор пока границы наших личностей не сотрутся и не объединятся. В любом случае теперь, мои воспоминания — твои воспоминания и наоборот».
«Кто такой Ваха? Я его знаю?»
«Он младший брат одного из бандосов Котэ, но мы с тобой его еще не видел ни разу».
* *
