Ревизор: возвращение в СССР 12 - Серж Винтеркей
Начала говорить, отметил про себя Павел, есть шанс объясниться.
— Рим, ну хватит дуться. — вернулся он к ней минут через десять. — Давай, поговорим, как взрослые люди.
— О чём? — с тоской в глазах посмотрела на него жена. — О том, что всё не так, как мне кажется?
— Но тебе, действительно, всё неправильно кажется. Я с Пашкой познакомился только потому, что он Галию кадрить начал, работать ей не давал, мне вмешаться, даже, пришлось однажды, так и познакомились. У них роман закрутился задолго до моего возвращения в Москву. И они в Москву уехали поступать ещё в конце июня, Галия от меня уволилась и уехала с ним. А я гораздо позже вернулся.
— Я тебе не верю! — воскликнула жена. — А как тогда они у тебя на дне рождения оказались?
— Пашка молодой, но очень толковый. Мы работаем вместе. Он мне нужен.
— Не ври! Эта девчонка тебе нужна, а не Пашка! — взвизгнула жена и с рыданиями выбежала из комнаты.
Постояв в нерешительности несколько мгновений, комсорг оделся, вышел на улицу и пошел к телефонному автомату ещё раз набрать квартиру Ивлевых. Звонить из дома он не имел ни малейшего желания. Жена еще что-то подслушает, не так поймет, и вот тогда уже совсем все…
* * *
Только я разложился с учебниками на кухне, раздался телефонный звонок. Звонил Сатчан.
— Привет. Поговорить надо. Сейчас заеду, дома будешь? — сходу спросил он.
— Ну, теперь, если и собирался куда, дома останусь. — ответил я. — Случилось что?
— Да, как тебе сказать… Короче, сейчас приеду.
Он был у меня через двадцать минут. На машине примчался. — машинально отметил я.
— Галия дома? — спросил он.
— Нет. К соседям ушла.
— Тем лучше. — он скинул на автомате обувь и разделся, по-хозяйски развесив свои вещи на вешалке в прихожей.
Жестом пригласил его на кухню, теряясь в догадках. Он был очень взвинчен. Что уже такого могло случиться? Неужто какие проверки серьезные?
Сатчан прошёл на кухню и без приглашения плюхнулся на табуретку.
— У меня с женой проблемы. — выдал, наконец, он.
Выдохнул с облегчением. Похоже, просто поделиться приехал по-дружески.
— Рассказывай. — сел я сбоку от него и приготовился сочувственно слушать.
— Римма втемяшила себе в голову, что между мной и Галиёй что-то есть. Что я перевёлся в Москву, и её за собой потянул. Что беременна она от меня. А за тебя я её замуж выдал для отвода глаз, что-то тебе пообещав…
Поражённый до глубины души, я не сразу нашёлся, что на это ответить. Если бы он завел речь про высадку инопланетян в Подольске, я бы также завис.
Сатчан истолковал мое молчание по-своему, и с беспокойством посмотрев на меня, сказал:
— Ну прости, сам понимаю, какой бред. Но это бред дочери министра автомобильных дорог РСФСР. А это человек с очень широкими возможностями, сам понимаешь.
— Какая замечательная фантазия у девушки. — ошарашенно проговорил я, пытаясь сообразить, что за фигня происходит.
Хотя, если посмотреть на ситуацию со стороны, всё, действительно, выглядит очень странно. И всё из-за моего возраста. Ну, правда, всё выглядит именно так, как увидела Римма: Сатчан привёз юную восемнадцатилетнюю помощницу за собой в Москву, предварительно договорившись со мной, шестнадцатилетним, что я на ней женюсь за поступление в МГУ. А если ещё станет известно, что он мне квартиру в Москве подогнал, для всех бесплатную!.. Ничего и никому мы не докажем.
— Фантазия-то ладно. — возразил Сатчан. — Боюсь, как бы она к папе жаловаться не побежала.
— А вот это будет нехорошо… Совсем нехорошо! — озадаченно проговорил я. — Похоже, тебе надо к бате Риммы первым идти. У тебя газеты сохранились из Святославля со мной? — Сатчан кивнул. — Собери их все. Там на одном коллективном фото мы с Галиёй вместе стоим. Принеси все газеты тестю и бей себя пяткой в грудь, что мы с Галиёй вместе уже давно, что от меня тебе пользы много, и газеты ему показывай. Скажи, поэтому ты и в Москве меня нашёл. И в гости пригласил не ради Галии, а ради меня. А Римма чёрте что себе напридумала.
На нервной почве меня пробило на смех.
— Придёшь к нему такой: Папа! Что делать? Я так люблю вашу дочь! — комично заломил я руки, и состроил несчастное лицо.
Мы оба рассмеялись. Хотя Сатчан и несколько нервно.
— Ладно. Ты прав. Пойду рыдать у тестя на плече. — отозвался Сатчан усмехнувшись. — Больше ничего не остаётся. Может, он в нее ума вставит. Ну, или меня со света сживет, если не поверит. Тоже возможный вариант…
— Давай, удачи. Держи меня в курсе по-возможности. — попросил я, провожая его.
Ой, не было печали, черти накачали. Генетической экспертизы ещё нет. Только по группе крови можно определить родство и то, с точностью плюс-минус километр. Если бы хоть я был светлыми или рыжим и малыш у нас такой родился, то Сатчан ещё мог бы Римму носом тыкнуть, типа, смотри, это его ребёнок! А так, мы, как назло, все тёмные, как из одного инкубатора.
Блин! Прилетело откуда не ждали. Вот, почему жена его такая злая на нас с женой вчера была. И на ребёнка нашего будущего взъелась: аборт, аборт!..
Жаль, могли бы семьями дружить.
Вскоре зашёл Родька и мы ушли с Тузиком гулять. На воздухе немного успокоился. Хорошо бы папа-министр захотел лично со мной познакомиться и посмотреть, правду ли про меня газеты пишут. Уж я бы сумел его убедить в своей неординарности и полезности для его зятя. Дорогами он заведует? Ну, надо на всякий случай ему заготовить лекцию о том, какими они могут в Москве и в целом по России! Исходя из будущего опыта…
Вернувшись, застал Галию уже дома.
— Ну что мы будем делать? К Инне вернёмся или в районную поликлинику пойдём? — спросил я жену, намекая, что вопрос с Риммой Сатчан закрыт.
— К Инне завтра пойду, она мне уже направления на анализы выписала. — как ни в чём ни бывало сообщила жена.
— Вот так, даже. — удивился я, что жена за моей спиной уже всё решила. — И когда ты с ней созвонилась?
— Сегодня. Подумала, что не так уж там и плохо было. — смущённо улыбнулась она.
— Всё правильно. — обнял я её. — Наблюдаться надо.
Галие решил ничего про Риммины фантазии не говорить. Ей и так уже поприлетало со всех сторон. Нечего для беременной еще один нервяк делать. Авось, все рассосется само.
Пятница пролетела в обычном режиме. С утра пары, вечером курсы вождения. В субботу решил поездить по центральным магазинам, поискать подарки на восьмое марта. Женщин у меня много, всех надо порадовать. Жене, Кире и Диане купил капроновые колготки, а бабушки к вещам равнодушны, купил им зефира и пастилы в нарядных коробках. Зефира взял побольше, соседок же ещё надо поздравить и замдекана Эмму Эдуардовну. А то, похоже, она на меня обиделась за то, что от Будапешта отказался. Еще одна мысль возникла, почему она так расстроилась, что я в Будапешт не поехал — сейчас же в силе обычай, что надо привозить щедрые подарки после такой поездки тем, кто помог ее организовать. Вот она, возможно, и злится, что без подарков осталась. Надо ей показать, что я и так человек благодарный, и без всякого Будапешта буду ей подарки на праздники подкидывать.
Купил также Родьке ещё одну модель самолета, а то завтра придёт, как всегда, а клеить нечего.
Галее ещё купил красивую ночную рубашку с рюшечками.
Жене из покупок показал только модель самолёта, остальное спрятал.
Остаток дня прошёл в спокойной обстановке, вечером мы сидели на кухне, занимались. Как вдруг в подъезде что-то стало происходить. За закрытыми дверями мы услышали невнятные крики и мужские, и женские, хлопанье дверей. А потом всё это переместилось к нашей двери. Тузик разошёлся так, что мы не могли понять, что там происходит. Галия загнала его в спальню и закрыла там.
Конечно, я открыл входную дверь посмотреть, что там такое творится. Обнаружил, что к соседям ломилась растрёпанная Лина. Со слезами на глазах она молотила кулаками в соседскую дверь, не обращая на нас с женой никакого внимания.
— Похоже, Иван с конференции не вовремя вернулся. — шепнул я жене и закрыв дверь.
Шила в мешке уже не утаишь, рассказал жене, что видел Лину с чужим мужиком на днях. Мучился ещё, рассказывать Ивану — не рассказывать. А всё и без меня очень удачно само разрешилось.
— Чего же тут удачного? — в недоумении спросила меня расстроенная жена.
— Поверь, дорогая, для него лучше так,
