Злой лев - Михаил Алексеевич Ланцов
Разве что Иоанн, наблюдавший этот отход в зрительную трубу. Но его мнение в этом вопросе, увы, не учитывалось…
Несмотря на успех и победу короля Руси, неприятеля все еще оставалось много. Много больше, чем русских войск. И он все еще представлял определенную угрозу, имея шанс подловить русское войско где-то и вступить в ближний бой.
Да, маршевое преимущество оставалось за армией короля. И в теории, приведя себя в порядок он мог ударить. Но… перед этим ему требовалось выждать хотя бы пару дней. Потому как бумажные патроны, которыми пользовались и аркебузиры, и стрелки, и мушкетеры преимущественно кончились. Во всяком случае на серьезную перестрелку их уже не было. Нужно было накрутить. Да и с артиллерийскими картузами, в которых увязывался и заряд пороха, и ядро или картечь — такая же петрушка.
Много стрелять — это хорошо.
Но много стрелять — это большой расход боеприпасов. И требовалось время, чтобы из походных запасов в полевом лагере это все восстановить. А потом — найти место и время, чтобы навязать неприятелю снова вот такое полевое сражение. Если он вообще на него решится. Что вряд ли. Во всяком случае в ближайшее время…
— Обидно… — буркнул Император вечером, в своем шатре, когда шло подведение итогов.
— Обидно? — удивился командир швейцарцев, который крыл Иоанна остаток дня по чем зря и самыми отборными словами. Оттого такая вялая эмоция вызвала у него удивление.
— Он не дал мне даже сделать хода. Так в шахматы не играют.
— А кто вам сказал, что он играет в шахматы?.. — спросил командир фламандцев.
Все на него посмотрели. Но он лишь пожал плечами.
— А во что он играл? — наконец спросил Александр Литовский.
— В войну. И надо сказать — очень умело. Такой маневр! Такой огонь! Это новое слово в военном деле! Я, признаться, никогда бы и подумать не мог, что эти кулеврины да фальконеты могут быть такими губительными в поле. Он нам едва ли не половину урона нанес артиллерией! Немыслимо!
— Соглашусь, — мрачно произнес командир швейцарцев. — Мы чудом ушли. Видимо Иоанн сам не до конца понимает какой сокрушительной силой обладает. Иначе бы нам конец.
— Карл… боже… как же он был прав… — покачал головой Фридрих.
Часть 2. Глава 8
1484 год, август, 2. Где-то на берегу по Нижней Волги
Жара.
Солнце стояло в зените и пекло немилосердно.
Две армии стояли друг против друга. В этот раз — в степи, в дали от островков цивилизации. И готовились к решительному столкновению…
После переговоров армия султана Ахмета спокойно и чинно отходила. Рассчитывая, что степное войско оставит его в покое, убедившись, что они отправились куда надо. И отойдет, а в идеале — разойдется. Но Даниил Холмский со своими степными воинами следовал за ней неустанно. На некоторой дистанции, желая проводить до самой границы. Которых они почти что и достигли. Где султан Ахмед и осознал — Даниил не отстанет и рассчитывать разбить по частям это крайне неприятное степное войско не получится. Поэтому он решился дать полноценную битву.
Его войско выстроились обычным для Турана образом.
Легкая пехота построилась в несколько эшелонов широким фронтом. Конница заняла позиции в тылу. Оттуда удобнее выезжать на тот или иной фланг, реагируя на обходной маневр противника.
Пехоты было много. Очень много. Но большинство из них имело лишь халат и какой-то тряпичный головной убор. Из оружия — лук с минимум двумя десятками стрел. Все остальное — как придется. У кого-то легкое копье, у кого-то топорик, у кого-то булава, у кого-то сабля и так далее. Отдельные пехотинцы имели элементы доспехов. Еще меньшее количество — хоть какой-то комплект. Хотя бы из кольчуги и шлема. Хорошо упакованных же было единицы.
Такая бедность проистекала из способа комплектования. В пехоту поднимали свободных жителей городов, обязанных службе по законам Тимура. Подавляющая масса этих жителей не имели подходящих доходов для приличного снаряжения. А те, у кого с деньгами было все в порядке, находили способ избегать выполнения этой службы, выступавшей своеобразным тяглом. Поэтому встречались такие ребята в армии крайне редко. Нет, встречались. И были уважаемы. Но большинство влиятельные горожане предпочитали заниматься тем ремеслом, которое им уважение и приносило, а не вот этим всем…
Конница у Турана была степного типа, верстаясь классически — из степных дружин. Разной степени достатка. Эти ребята жили войной, а потому были относительно неплохо снаряжены. В том числе за счет достаточно богатого региона, из которого они выехали. Но богато, не значит добротно. И увидев северное степное войско облизывались на все это честное железо… Хотя отдельные всадники имели и зерцальные доспехи, и бахтерцы, которые как раз в это время и появились в персидском регионе. Но таких было немного. Ибо дорого и дефицит. А тут такие красивая чешуя… Даже какие-то разговоры о скифах пошли, которые по легендам носили именно чешую. И о том слышал любой, кто хоть как-то ими интересовался…
Достаточно странное войско для степи. Но сильное. Ибо такое количество пеших лучников, выстроенных подобным образом, могло создать на направлении удара невероятную плотность стрел. Настолько могущественную, что буквально испаряющую степную конницу неприятеля. Если же та прорывалась и врубалась в пехоту, то сказывалась глубина построения и массив этой самой пехоты, а также собственная конница, оперативно наносящей удар во фланг или даже тыл этих лихих рубак, увлекшихся в атаке…
Именно так войско Турана со времен Тимура и било многие степные рати. Но не все. Ибо ее главной проблемой было движение и маневр. Ведь вся эта иррегулярная пехота не имела внятной строевой подготовки. Поэтому не то, что поворот, но даже простое продвижение вперед нередко разрушало построение. А уж если противник находил способ ударить во фланги со всей силы… Собственной же конницы Турану обычно не хватало для того, чтобы тягаться с полноценными степными ратями. Особенно крепко снаряженными…
Даниил это знал.
Однако он решил действовать иначе. Пытаясь реализовать свой козырь — легкие конные батареи. Для чего выстроил свое степное войско для лобового столкновения, чем немало порадовал султана… ничего не знавшего про батареи…
Строго говоря, они не были артиллерийскими, во всяком случае в привычном виде для местных. Совсем. Они представляли собой аналог корейской хвачха — то есть, реактивную систему залпового огня, пускающую быстро и далеко много стрел. Разгоняя каждую пороховым двигателем.
Правда реализовал Иоанн эту всю конструкцию с целым рядом доработок. Каких-то особых знаний и опыта в создании твердотопливных
