Звезда заводской многотиражки 4 - Саша Фишер
– Ну мы собирались… – протянул рыжий. – Доставали тетрадки. Делали упражнения из учебника. Иногда Костя просто говорил делать домашнее задание, а сам читал и следил, чтобы мы не шумели.
– А статьи писали хоть раз? – спросил я. – Хотя бы стенгазету выпускали?
– Неа, – нестройно ответили все хором.
– А журналистика-то когда должна была начаться? – спросил я.
– Когда мы без ошибок писать научимся, – пожал плечами Витек.
– Не понял, – нахмурился я. – А в конкурсе «Пионерской правды» вы разве не участвовали?
– Участвовали, – сказал пацан с книжкой.
– И как же вы писали туда статьи? – спросил я.
– Ну, Костя раздал нам вырезки из газет и сказал пересказать их своими словами, – объяснил Витек.
– Понятно, – я вздохнул. Кружок для галочки. Так себе история, конечно. – А вас такое положение вещей вообще устраивает? Ну, упражнения, домашка и вот это все?
– А чо такого? – Витек дернул плечом. – Все равно в «Пионерскую правду» никого из нас бы не взяли, там давно все поделено уже.
– Нет, – тихо проговорил мелкий рядом со мной. Я осмотрел остальных. Остальные ребята как-то прятали глаза и мялись.
– Хорошо, – хмыкнул я. – Ну, то есть, плохо, конечно. Будем исправлять это дело.
На самом деле кое-какой опыт работы с подростками у меня все же был. Я просто не стал рассказывать про него строгой директрисе. В «Молодежной правде» на меня несколько лет подряд свалилвали всех практикантов факультета журналистики и школьников, которым нужно было пройти творческий конкурс на этот же самый факультет. Они, правда, были чуть старше, но в целом…
– Давайте начнем с того, что познакомимся, – предложил я.
Юра, Миша, Федя… Каждый сказал, как его зовут, и в какой школе он учится. Устраивать из этого игру я не стал, не в детском саду все-таки. Витек был интересной фигурой. Похоже, папа у него серьезный. И уже расписал своему отпрыску программу обучения на много лет вперед. Причем, вуз рассматривался явно не новокиневский. Мажорчик такой. Упакованный и прикинутый. И все ему подражают, как могут. Интонации копируют ленивые, разговаривать стараются вот так же, через губу.
Час от часу не легче, блин… Впрочем, пока я их слушал, у меня появилась идея, что можно со всем этим сообществом сделать.
– Значит так, ребята, – сказал я, уперев кулаки в колени. – Послушал я вас всех и понял, что дальше так дело у нас не пойдет. Уроки какие-то… Упражнения… Ими вы и в школе можете позаниматься. Мы с вами будем делать газету.
– Стенгазету? – разочарованно скривился рыжий. – Мы что, в третьем классе?
– Странные у вас взгляды на жизнь, молодой человек, – хмыкнул я. – Но нет, не стенгазету. А нормальную настоящую газету. С тиражом, колонками, новостями и всем остальным прочим. Как «Пионерская правда». И первый наш с вами номер выйдет через… скажем… неделю. Что? Мало времени? Ну хорошо, давайте десять дней. Сегодня у нас вторник, к следующей пятнице газета должна быть готова.
– Но мы же… – начал рыжий Сергиенко и быстро-быстро заморгал. – Мы же…
– Ничего не умеете? – я иронично приподнял бровь. – Вот заодно и научитесь. А сегодня мы с вами займемся самым интересным делом – придумаем нашей газете название, девиз и составим план работы.
– Прямо как в лагере, – фыркнул Витек.
– Ты так говоришь, будто это плохо, – я подмигнул. – Или лагерь ты тоже не любишь?
– А вам-то что? – ухмыльнулся Витек.
– А что, кстати, ты любишь? – поинтересовался я. – Ну, хотя бы пять позиций, чтобы я понимал, как нам с тобой общий язык найти.
– А зачем нам его искать? – Витек опять пожал плечами. У кого-то бывают слова-паразиты, у кого-то жесты паразиты. Кажется, я тоже злоупотребляю иногда тем, что пожимаю плечами. Надо бы за собой последить, со стороны по-дурацки выглядит.
– Затем, что ты будешь у нас главным редактором первого выпуска газеты, – сказал я. – А у нас еще конь не валялся, даже название не придумано.
– Я буду главным? – на губах его заиграла издевательская усмешка. – И все меня должны будут слушаться?
– Все так, – кивнул я.
– Отлично, живем! – он потер ладони друг об друга. – Значит так, Юран и Федя, идите к дальней стене, Мишка, у тебя часы с секундомером, будешь считать…
Ну да, примерно так я себе это и представлял. Посмотрим, насколько сильно он тут доминирует. И найдется ли смелый, чтобы ему возразить…
Глава двадцатая. Самый гуманный суд в мире
Поднялся гвалт, все разом зашумели и замахали руками. Мне осталось только облокотиться на рояль и наблюдать.
– Тебе надо, вот ты и прыгай!
– Сам ты ослиные уши!
– Повтори, что сказал!
– Давайте название придумывать лучше!
– Да не получится ничего, кто нам газету-то напечатает?
– А ну быстро к стене, слышали, я главный редактор!
– Да без своего папы ты ноль без палочки!
– А ну повтори!
– Бананы в ушах, да? Ноль! Ноль-ноль-ноль! Теперь услышал?!
Повисло молчание. Перед Витьком в воинственной позе, сжав зубы и кулаки, замер мелкий. Я даже не успел отследить, когда он включился в общий кипиш. Вроде только что сидел тихо рядом со мной на подоконнике, и вот он уже готов броситься в драку на вдвое большего парня.
– Ты что там пискнул, щегол? – тихо и угрожающе проговорил Витек и сунул руки в карманы.
– А то! – мелкий раскраснелся. Было заметно, что вот теперь ему стало страшновато, но отступать он не собирался. – Если тебе неинтересно, то это не значит, что другим неинтересно! И нечего тут свои порядки устраивать!
– Надо же, кто у нас заговорил… – на лице Витька зазмеилась издевательская улыбочка. Он медленно достал руку из кармана, раздалось звонкое металлическое «щелк!», и в руке Витька блеснуло лезвие выкидухи. Явно той же самой, которой он тут хвастался не так давно.
Вряд ли он собрался порезать наглого малька, но сейчас он дал мне очень жирный повод вмешаться. Я отлип от стены и шагнул вперед. Перехватил руку с ножом, вывернул, специально сжав так, чтобы наглый подросток взвизгнул от боли. Отобрал нож. Мельком глянул. Ничего сверхъестественного, выкидуха была вовсе не импортной, простой советский «Турист». Аккуратно убрал лезвие и сунул в карман.
– Отдай! – Витек покраснел и подался вперед. – Ты! Вы не имеете права!
– Мои права, друг мой Виктор, это не твоя забота, – насмешливо сказал я.
– Да я и не собирался ничего делать… Отдайте! – Витек засопел. Забавно было наблюдать, как почти взрослый и вальяжный мажорчик превращается в обиженного и насупившегося ребенка.
– Обязательно отдам, – я энергично кивнул. – Только твоему отцу. Потому что для самостоятельного владения
