Эсминцы против линкоров - Августин Ангелов
Первая из торпед прошла мимо, вторая же врезалась в поврежденный немецкий эсминец, оторвав ему взрывом половину носа. Третья, как и первая, тоже никуда не попала. Зато четвертая взорвалась, угодив в середину поврежденного крейсера, что создало в его подбрюшье дыру очень значительных размеров. Получив торпедные попадания, эсминец и крейсер начали тонуть. Эти два корабля, поврежденные в бою, уже и без того имели неважный запас плавучести. Ко дну «Эмден» и «Герман Шеман» пошли быстро. А буксирные тросы, заведенные на них, очень мешали двум неповрежденным эсминцам, «Рихарду Байцену» и «Фридриху Экольду», начать немедленное преследование большевистской субмарины. Потому Иванцов, зафиксировав попадания двух торпед из четырех, не стал дожидаться погони, а приказал погрузиться на глубину и уходить, кардинально изменив курс, пока на эсминцах не разобрались с буксирными концами.
* * *
Если капитан-лейтенант Иванцов пытался догонять вражескую эскадру на своей «Щуке», чтобы атаковать немецкие корабли с тыла, то три другие советские субмарины пробовали произвести атаку на встречных курсах. Впрочем, проблемы с недостаточной скоростью у них имелись точно такие же, как и у подлодки Иванцова. К тому же, первоначальное направление движения вражеской эскадры было иным, чем тот курс, на который легли немецкие корабли после морского сражения с легкими силами КБФ.
Давая боевое задание командирам субмарин из отряда «Красных акул», Лисину и Петрову, кавторанг Грищенко считал, что противник не изменит курс, выйдя на траверз полуострова Ханко строго с запада. Но, получилось так, что после боя немецкая эскадра повернула южнее. Если на встречных курсах у подлодок имелись неплохие шансы на проведение атаки, то маневр немцев, разумеется, затруднял для подводников выход на дистанции, позволяющие атаковать торпедами. Вскоре стало понятно, что ни «С-7», ни «Л-3» не успеют настигнуть противника. И только у «Щ-307», которая заходила с востока, имелся какой-то шанс. Успешность атаки зависела от командира подлодки Петрова, от сорока человек его команды и, конечно, от удачи.
Как и приказал Грищенко, «Щ-307» отправилась навстречу врагам в надводном положении, выжимая самый полный ход из своих дизелей. Наблюдатели на мостике наверху рубки вовсю крутили головами, вот только вражеские самолеты все равно заметили поздновато. Подводники успели задраить люки, но не успели погрузиться до того момента, как на субмарину налетели «лаптежники» с черными крестами на крыльях. Несколько бомб упали рядом.
От разрыва одной из них подводная лодка содрогнулась всем корпусом. Внутри погас свет, а люди попадали от удара, но быстро спохватились, поднялись на ноги, включили электрические фонарики, потирая ушибленные места. К счастью, все остались целы, но оборудование после взрыва вышло из строя, лодка была обездвижена, а боевое задание сорвалось. Им еще повезло, что вражеские пикировщики улетели, вовремя отогнанные «сталинскими соколами» на «ишачках». Вот только субмарину теперь предстояло буксировать на ремонт.
Глава 21
С тяжелым сердцем Эрих Редер уводил немецкую эскадру от Ханко. Единственным утешением для него служили пожары, вспыхнувшие во многих местах на берегу после бомбардировок люфтваффе и обстрела полуострова с кораблей. Вот только было неясно, насколько существенный ущерб нанесен русской базе. А потери кригсмарине точно оказались значительными. Несмотря на то, что вторую атаку большевистских эсминцев и торпедных катеров немецкой эскадре отбить удалось, потопив три торпедных катера и вызвав пожар на лидере «Минск», русская подлодка сумела подобраться к буксируемым немецким кораблям. И торпеды этой субмарины достигли целей. Крейсер «Эмден» и эсминец «Герман Шеман» пошли на дно. Хорошо еще, что экипажи на них к этому моменту уже отсутствовали, а на борту находились лишь немногочисленные аварийные команды. Благодаря этому обстоятельству, новых больших потерь в людях не последовало.
Теперь Редеру предстояло объяснять фюреру потерю уже двух легких крейсеров и двух эсминцев, что делало результат всей операции против Ханко весьма сомнительным. Поскольку русские потеряли за этот день меньше. Немецким морякам удалось потопить только большевистский крейсер, лидер эсминцев и три торпедных катера. За два легких крейсера и два эсминца цена не равная. Проигрыш по сути. И это при том, что в огневой мощи имелось явное преимущество немецкой стороны. Видимо, капризная фортуна отвернулась от кригсмарине в этот неудачный день. Единственным оправданием должны были послужить фотографии пожаров на полуострове, сделанные с самолетов. Впрочем, потери среди немецких летчиков, понесенные в ходе налета, тоже совсем не радовали гросс-адмирала. Помимо нескольких истребителей и бомбардировщиков, присланных Герингом, эскадра главных сил кригсмарине потеряла почти все свои гидросамолеты, опытных пилотов и артиллерийских офицеров-корректировщиков.
Немецкие корабли уходили в сумерках курсом на Готенхафен. Там предстояло пополнить боезапас и устранить мелкие повреждения. Глядя на спокойную, почти что штилевую поверхность моря с ходового мостика «Тирпица», Эрих Редер успокаивал себя тем, что, несмотря на потери и отсутствие военной удачи, никакого разгрома все-таки не случилось. Конечно, потеря двух легких крейсеров плохо скажется на боевой мощи эскадры, но это досадное обстоятельство гросс-адмирал планировал купировать, собираясь задействовать на Балтике один из тяжелых крейсеров.
Что же касается потери пары эсминцев, то после сражения при Нарвике, состоявшегося чуть больше года назад, когда военно-морской флот Германии лишился сразу десяти эсминцев, к неудачам с этим классом кораблей Редер уже притерпелся. Но, каждый из потерянных кораблей засел в его памяти. «Вильгельм Хайдкамп», «Вольфганг Ценкер», «Георг Тиле», «Бернд фон Арним», «Эрих Гизе», «Ганс Людеман», «Эрих Кельнер», «Дитер фон Редер», «Герман Кюнне» и «Антон Шмидт» — всех их постигла неудача, но свою задачу они выполнили, высадив десант на севере Норвегии. Британцы, появившиеся с опозданием возле Нарвика, просто лютовали. Хотя и они не отделались легко, потеряв там свои корабли.
Немецких моряков застигли врасплох в Нарвик-фьорде, но они храбро отбивались. «Хайдкамп», «Шмидт», «Кюнне» и «Людеман» стояли в портовой гавани. «Тиле» и «Арним» находились в южном Балланген-фьорде. А «Гизе», «Ценкер» и «Кельнер» стояли в северо-восточном Херьянг-фьорде. Эсминец «Редер», завершив ночной дозор, вернулся в 5:20 утра, встав на якорь на рейде. Как нарочно, случился снегопад с очень ограниченной видимостью. Потому английские эсминцы «Харди», «Хантер», «Хевок», «Хотспер» и «Хостайл» и не были замечены вовремя. Ориентируясь с помощью радаров и эхолотов, они подкрались ко входу в гавань в половине шестого и дали залпы торпедами по неподвижным немецким кораблям.
«Вильгельм Хайдкамп» получил торпеду в кормовой погреб боезапаса, отчего корабль сразу начал тонуть. На
