Сергей Шкенев - Заградотряд Его Величества. "Развалинами Лондона удовлетворен!"
Но, тем не менее, качество одерживало верх над количеством. Вполне боеспособные части оставляли баррикады, едва заметив тянущиеся к ним дымные следы, и очень часто оказывалось, что жертвами оказывались только два-три верных присяге, или просто самых медлительных защитника. Впоследствии учёные-историки назвали эту ситуацию "началом заключительной стадии Лондонской агонии", а сейчас всё только начиналось... Боже, тебе не надоело хранить Англию?
Капитан Лопухин ради экстраординарного случая предпочёл позабыть о запрете командира, как и об обязанностях начальника штаба батальона, и лично возглавил один из взводов. Иван Михайлович ориентировался на звуки выстрелов, в которых тонкий музыкальный слух аристократа в Бог ведает каком поколении без труда вычленял знакомые голоса кулибинских винтовок, и планировал прибыть на помощь к Нечихаеву самым первым. А ещё надеялся на знание города и его закоулков - в своё время немало исходил их вдоль и поперёк, составляя подробные карты и определяя возможные узлы будущей английской обороны.
Что интересно - почти ни одно из тогдашних предположений не походило на нынешнее положение дел. Островитяне усвоили истину о необходимости строительства укреплений, но подошли к этому в строгом соответствии с принципом "кашу маслом не испортишь", так что завалили весь Лондон с достойным уважения и лучшего применения энтузиазмом. Господа британцы, ну нельзя же так бездарно разбрасываться столь ценным ресурсом, как время!
Кстати, о времени и его экономии:
- Сворачиваем здесь!
Сержант Оболенский, самозвано объявивший себя при капитане кем-то вроде телохранителя, на всякий случай уточнил:
- Прямо через окно. Иван Михайлович?
- Чем оно вам не нравится? Зато через окошко с той стороны сразу попадём на соседнюю улицу. Идём обычным порядком.
- Слушаюсь, господин капитан! - Оболенский зашвырнул в дом гранату, и, дождавшись взрыва, сделал гостеприимный жест рукой. - Добро пожаловать, Иван Михайлович!
Документ 17
Заявление графа А.Х.Бенкендорфа на заседании парламента Шотландии
"Теперь можно подвести итог первой части работы заседания. Закончились прения о поправках в обращении к императору Павлу Петровичу. При этом достигнуто важное для успеха единодушие. Приступили к работе комиссии и подкомиссии, в которых представители всех сословий возрождаемого королевства Шотландия примут участие в рассмотрении многочисленных старых и новых предложений и поправок. Российская делегация придает главное значение следующим принятым на совещании четырех поправкам:
1. В параграфе "Цели" теперь специально сказано о соблюдении принципов справедливости и международного права. Здесь сказано также о необходимости уважения и поощрении равноправия и самоопределения народов, чему Российская Империя всегда придавала первостепенное значение. К принципам равноправия и самоопределения будет привлечено особое внимание народов бывшего Соединённого Королевства, что поможет столь необходимому ускорению осуществления этих великих принципов. Кроме того, в параграфе "Цели" теперь сделано указание о поощрении уважения прав подданных Российской короны без различия расы, языка, религии и пола.
Российская делегация настояла на своем предложении указать, что к важнейшим правам российского подданного должно быть отнесено право на защиту его жизни и имущества от посягательств любого иного государства.
2. Как известно, в печати высказывалась мысль о желательности раздела остальных частей Соединённого королевства на более мелкие государства. При этом, видимо, подразумевалось образование независимых от Лондона королевств Ирландии, Уэльса, Англии, Корнуолла, Эссекса и республики Ливерпуль. Российская империя готова поддержать это разумное предложение, при условии запрета вновь образованным государствам иметь военный и торговый флот в течение последующих 99 лет.
3. Вопрос о смене династии в королевстве Англия отложен до окончания войны и будет решён после подписания полной и безоговорочной капитуляции.
В заключение я хочу выразить уверенность, что Парламент Шотландии сумеет уже в ближайшие две-три недели рассмотреть все основные вопросы, связанные с выплатой компенсаций за издержки, понесённые Российской Империей во время проведения операции по восстановлению шотландской монархии и независимости. Теперь, когда героизм русской и армий союзников обеспечил нашу победу в Европе, надо быстро двинуть вперед всю работу по урегулированию финансовых споров, и заложить основы послевоенной организации международной безопасности".
Глава 18
Странное невезение преследовало Нечихаева весь сегодняшний день. Взрыв мины в подвале английского парламента несколько выбивался из общей череды несчастливых событий, а вот остальное внушало тревогу и опасение не вернуться живым из опасной экспедиции. В общем-то, на жизнь наплевать, на благое дело её положить не жалко и не обидно, сложнее примириться с мыслью, что важнейший документ не попадёт в нужные руки. А ведь к этому всё идёт.
Сначала совершенно нелепая и ненужная встреча с мистером Керри, оказавшимся доверенным лицом и лучшим личным шпионом самого английского премьер-министра, потом глупая схватка с патрулём. А уж бегство с мешками бумаг и пленником на плече и вовсе стыдно вспомнить.
Ещё в бывшей шляпной мастерской осаду держали - тут можно гордиться, так как под стенами чёртова флигеля положили не менее взвода англичан. И ушли оттуда, напоследок громко хлопнув дверью. Полпуда лучшего артиллерийского пороха оказалось достаточно для превращения маленького строения в груду развалин. Заявившихся принимать капитуляцию солдат во главе с офицером насмерть посекло обломками разлетевшихся кирпичей - к огромному сожалению сержанта Иоселиани, совсем было приготовившегося пустить туда ракету.
На этом злоключения не закончились - шальной пулей убило мистера Керри. Дрянной был человечишка, если честно сказать, но мог бы послужить неисчерпаемым кладезем информации, ушедшей, увы, вместе с ним. Наверное, сам Господь не захотел разглашения тайн британского премьер-министра. Неужели они настолько грязные?
- Справа двое! - предупреждение сержанта Замойского прозвучало одновременно с его же выстрелом. - И ещё, пся крев!
В сложные минуты граф использовал польские ругательства, так как русские, по его мнению, нужно учить с младенчества, и лишь тогда их можно применять с полной силой и отдачей. Правда, когда становилось совсем плохо, Александр Степанович забывал об этом, и легко переходил на командно-матерный, как его называли с лёгкой руки фельдмаршала Кутузова
Англичане попались то ли неопытные, то ли непуганые, раз собрались остановить рассерженных гусар ввосьмером. А может быть, они не подозревали о существовании многозарядных пистолетов?
- Мать... и через колено вперехлёст... и бабушку тоже! - Замойский бросил мешок с бумагами и стрелял с двух рук, что было редким зрелищем и ранее считалось невозможным из-за слишком сильной отдачи. И попадал, что самое удивительное. Четырёхлинейные тупоконечные пули, будучи направлены твёрдой рукой, способны творить чудеса, а выходные отверстия после них не закроешь и суповой тарелкой. - Съели, хамские отродья? Кончилось ваше время!
Однако граф поторопился праздновать победу - расстрелянные солдаты оказались авангардом большого отряда, и неприцельный залп сразу поубавил энтузиазм сержанта и сбил шапкозакидательное настроение.
- Сворачиваем! - крикнул Нечихаев.
Замойский взглянул удивлённо:
- Что, прямо сквозь дом пойдём? Меня мама учила, что в чужие окна можно залезать только к прекрасным паненкам. Или это говорил мой папа?
- Твою мать! - Возглас майора относился вовсе не к почтенной матушке сержанта Замойского - грохнувший внутри дома взрыв вынес наружу тучу стеклянных осколков, и довольно крупный кусок воткнулся пригнувшемуся Мишке точнёхонько ниже поясницы. - Уходим отсюда! Мешки бросайте к чертям собачьим!
Вот эти приказы сержанты выполнили с превеликим удовольствием, особенно последний, насчёт бумаг. Господи, как же ты долго не мог услышать молитву измученного тяжёлой ношей гусара! Тебе не стыдно, Господи?
Без мешка на плече бежать значительно легче, и граф Замойский вырвался вперёд. Да, совсем было вырвался, но вовремя заметил, как командир отстаёт и при беге припадает на левую ногу. Вот ведь незадача...
- Мишико, помоги господину майору!
Иоселиани подхватил Нечихаева, и, не долго думая, потащил к двери ближайшего дома:
- Сейчас перевяжем.
- Иди ты к чёрту со своими перевязками, князь! - попытался отмахнуться Мишка, у которого понимание комизма ранения в задницу заглушала боль от глубоко засевшего стеклянного осколка.
- Сам к нему иди, - вполголоса огрызнулся Иоселиани, и ловко пристроил ручную гранату к дверному замку, попросту привязав её к ручке верёвочкой. - Сейчас откроется, я волшебное слово знаю.
