Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды
-- Приходили в фирму... Ещё попробуй их адреса найти, все в подвалах попрятаны, на заброшенных заводах, а общагах каких-то. Так, мол, и так, мы оттуда, хотим взять товар на реализацию с отсрочкой платежа, вот копии учредительных, Устава, вот печать. Мялись и думали все, давали далеко не все. Но даже тогда давали! Потому что мало левых кассет и дисков накатать, мало книжек наштамповать, это всё ещё продать нужно. В розницу! И вот что вышло в оконцовке: те, что боялись, года через три с рынка ушли, исчезли. Те же, кто рисковали, трясясь потом в думах, почему они каким-то провинциальным ухарям тонны товара доверили, и сейчас живы, у них крупные фирмы, серьёзные базы и объёмы. Нельзя по-другому было. "Других риэлторов у меня для вас нет!" -- сама обстановка так говорила. Вот так вот... Набрали -- искать борт грузовой. А где? Ни грузоперевозчиков, ни свободных самолётов на рынке. "Аэрофлот" губы дул, там всем похрен было. К воякам! Грузчиков в портах нет, кроме государевых, транспорта не найти... Везде и всё за нал, с заносом, только в карман -- причём каждому отдельно, без централизации -- и без всяких чеков. Потом сами садились в холодный салон "Ан-12" и летели верхом на поддонах, как в холодильнике, сами не зная, долетим на этой разрухе или нет. А если и долетим, то куда? Честно довезут, или прямо на ВПП какой-нибудь мутной военчасти грохнут. Ну, продавали всё быстро, тогда вообще всё быстро продавалось, жилеты на пузо -- и назад, в Москву с молитвами. Там развозили пачки и брали следующие партии.
-- Так ты, значится, свой первый сундук наколотил? -- с интересом посмотрел на меня шкипер.
-- Угу. Недолго, правда, я этим делом занимался, рискнул на другом, и выиграл. Знаешь, я тогда у одного друга ширпотребные "ориенты" брал, у другого -- галстук фирменный, чтобы хоть как-то выглядеть. Были бы у меня тогда швейцарские котлы и рекомендация от мэра... Манауса! Что ты... И всё равно товарный кредит давали! Потому что умные всегда есть в массе. Ты не дашь, -- дадут другие, а ты сдохнешь, сидя как Гобсек на своих кулях! А здесь многое уже устоялось, дураки в бизнесе вымерли. Не могли не дать, вопрос был лишь в проценте скидки и днях отсрочки платежа. А ты говоришь, пароход. Пароход, это круче любых часов на руке и рекомендаций губера! Это капитал, потенциал. Сбегать в джунгли с товаром? Поверь, у опытных коммерсантов чуйка развита так, что той Ванге и не снилось. Понятно объяснил?
Слева мощно плеснуло -- вспугнутые кайманы прыгнули в воду. Днем они прячутся, и увидеть их трудно. А вот ночью всплывают, и, если направить на них луч фонаря, то глаза рептилий засветятся красными точками, этакие зловещие угольки в темноте. Подёргаешь фонарём -- им не нравится, угольки с плеском гаснут в воде.
На каждом повороте нас встречает какая-нибудь новая живность, однако разобрать, кто это, как правило не успеваешь, прячутся.
Два раза мы видели заброшенные стоянки небольших групп людей, эти места хоть и редко, но посещаются -- на полянках стояли шалаши или балаганы, уже покосившиеся, полуразрушенные, все на левом берегу реки. Вряд ли зорги строят точно так же. И костерок в центре, и рогатина над ним под котелок... Можно допустить, что заходили с юга? Во всяком случае, визитов не было давно, иначе бы выброс баржи заметили до нас.
Аракара -- не Лета, петляет что надо. И всегда есть, на что посмотреть.
-- Илья Александрович, а тут гигантские бегемоты могут баловаться, как ты думаешь? Всплывёт такой неожиданно, и хвать клыками за плицу! -- вот тебе за корчи на мостике!
-- Малый ход! Ты чё! Фу, на...
Впереди поджидали то крутые повороты реки, то отмели, как вот эта, чёрт знает какая по счёту, -- мы забрались уже километров на тридцать выше того места, где "Темзу" выбросило в джунгли Кристы.
-- Александр, внимательней смотри, поворот крутой!
Вперёдсмотрящий специально снаряжен и проинструктирован. Каски палубной команды теперь выкрашены в чёрный цвет, как и "спецжилеты" -- четыре спасательных тоже перекрашены, а вместо пенопласта в карманы вставлены железные пластины, халтура страшная. От огнестрела не поможет, а вот стреле гоблинской не пробить.
Пушка на корме развёрнута в левую по ходу судна сторону, откуда в первый день и прилетела памятная стрела. По одному наблюдателю -- на верхних палубах, но они лишь изредка выходят на палубу, чаще смотрят через окна. Сейчас на палубах никого нет, "тревожный" берег проплывает совсем рядом. Правда, пока никаких признаков присутствия зоргов не замечено. Аракара вообще не лучшее место для жизни, вода очень грязная, заросли буйные. Кто знает, может, это был просто охотничий отряд, возвращающийся в поселенье с добычей.
-- Самый малый! Семён, правей прижмись. Тише-тише...
Локатор не помогает, повороты крутые, видимость минимальна, река сузилась.
Пш-шш...
-- Впереди открытая вода! -- прошипел в динамиках радиостанции голос Сашки. Я, прихватив подзорную трубу, быстро вышел на левое крыло мостика.
-- Наблюдатели на палубу! -- раздался приказ Самарина по громкой связи.
После завершения поворота нос "Темзы" встал курсом на блестящую полоску воды в миражном мареве, открывающуюся между двумя мысами, заросшими высокими деревьями так, что кроны крайних нависали над рекой.
-- Озеро! -- бодро доложил я.
-- Затон, -- небрежно поправил меня шкипер. -- Так это дело называется. Речной залив, заводь. Маловато будет для озера, просто рельеф такой.
Берега сразу за мысами разбегались в разные стороны, открывая водную поверхность километра в полтора шириной. Сразу появился обзор, ширина... По левому борту за лесом стояли зелёные холмы, конечно, грунт тут другой будет! Вот и галечные косы -- почти невидаль в этих местах. И серьёзные горы вдалеке, оказывается, они есть и на этом участке бассейна Леты.
Минута, и пароход выкатился на простор, заскользив по гладкой поверхности воды, показавшейся мне гораздо более чистой, чем в самой Аракаре.
-- Глубина три! -- доложил рулевой.
-- Отлично, Сёма, смотри дальше, -- принял информацию капитан. -- Поди и ямы есть, как думаешь, Герман? Что за затон без ям... Вот бы здесь потягать родных да безотказных окушков да ершей... эх! Из речки-то в затон попадают, а потом следуют вдоль глубинной бровки и через денёк акваторию покидают, возвращаясь в Аракару уже ниже. А мы ту бровку эхолотом -- хрясь! И удочки по всему борту! Надоела вся эта экзотика скользкая. Щуки где, я вас спрашиваю!
По обоим берегам обширного затона много ровных площадок, почти долин, не заросших джунглями. Значит, это пастбища, на Лете всё идёт в дело, всё используется живой природой.
-- Живность на берегах будет, можно свиней настрелять, антилоп, -- решил я, посмотрев на винтовку, висящую на стене.
Погода опять играет. С запада медленно приближалась тёмная грозовая туча, глухие раскаты грома звучали всё явственней. Это хорошо, жара надоела до невозможности. Лёгкий ветерок со стороны надвигающегося дождя поднял слабую рябь на зеркале воды, зашевелили кронами прибрежные пальмы.
-- Дело к вечеру, между прочим... Ага, хватит, Гера, а то разолью ещё по пульту, -- сказал шкипер, принимая из моих рук подстаканник с горячим чаем. -- Тут такое дело, раз уж разговор о живности зашёл. Я сам как-то не подумал, да и ты не заметил...
Что ещё?
-- Да, тяжело понятия натурального жития в голову укладываются, со скрипом! -- поднял голос шкипер. -- Ты вот как собирался вверх по Лете идти, скажи на милость, а? Груды свежих продуктов, куры в клетках, две козы возле пушки привязаны...
Я аж вздрогнул! Логисты-порнографисты. Коз ведь надо в Ибинь доставить, деревеньку китайскую, что предпоследняя перед Манаусом! Деньги взял, подписался! Вот нахрен мне такие услуги? С другой стороны -- приработок. А мы дня на четыре вверх по Лете собрались. А корм, а уход, а если сдохнут по какой-то причине? Заказчики ждут. Идиотия.
-- Фрукта завянет. Самогону, конечно, ничего не станется, он тут крепкий. А вот вино... ну, для вина можно и ещё один холодильник подключить, но это ить ресурс, надо учесть, -- помог окончательному пониманию проблемы шкипер.
Сам-то хорош, только вспомнил...
Трудно отпускает цивилизация. Сколько мы суммарно уже ошибок совершили? А ведь это примитивная логистика, фиксировать надо, продумывать, графики составлять. Обманчива вся эта натуропатия, замыливает глаз простотой натурального обмена. Китайцы эти... Ибинь, твою душу, стратег.
Ещё и собака бегает, как ужаленная, но это уже наша, Брашпилем прозвали. Пароход осваивает новый член экипажа, восьмимесячный мальчик смесовой породы без названия, уже адаптированный. Все его тискают, кормят, боцман носится с ним, как с писаной торбой, обещая, что теперь на судне будет образцовая ночная охрана палубы.
-- Илья Александрович, вызовите по громкой Марину, совещаться будем по срокам, что теперь делать.
