Кайл Соллей (СИ) - Тимофей Кулабухов
Никаких богомерзких нордов в моей земле не будет. Ну, может, когда какой рыбак, кузнец или плотник поселится, но лишь затем, чтоб жил по здешним законам и дети его и внуки забыли о северной свирепости. Понятно я излагаю?
Я устало кивнул. От сложности взаимоотношений чужих мне народов, эха истории благородных семейств, религий и вождей разболелась голова.
— Баста. Всё. Мой старший, Гильом — хочет с тобой познакомится. Он в саду. Допивай бокал и пойдем.
* * *
Полушаг влево и ловкий быстрый удар Гильома рассек пустоту. На мгновение его исказила тень гнева. Вероятно, парень считал себя ловким фехтовальщиком. Так, возможно, и было. Всего мгновение — достоинство, легкая усмешка и гордость вернулись на лицо молодого Бюжа.
Из-за подстриженных кустов за мной приглядывал Снорре. Судя по звукам, что-то выпросил на кухне и жевал.
Гильом Жако Де Бюж, мой ровесник и будущий наследник земель вернулся с гор, сославшись на усталость, утомившись беготней по горным кручам за лохматыми недружелюбными горными козлами — предметом охоты. Жесткую вонючую козлятину он не любил, хотя и не перечил отцу и прочим родственникам, воспользовался случаем и ретировался. В своей доме, обнаружил меня, завтракающего с матушкой Ангелиной и пожелал попрактиковаться в фехтовании.
Новый противник, северянин. Он думал, что я буду силен, но неуклюж. После тяжелого разговора на сложные темы настроения развлекаться не было, я вяло отмахивался и почти не контратаковал, тем не менее оставаясь недосягаем для тренировочного меча противника, чем доводил до бешенства Гильома. Внезапно он решил, что моя мрачность — его вина, сбросил маску надменности и попытался меня разговорить.
Он оказался неплохой парень, пятнадцати лет от роду, пылкий, влюбчивый, знающий наизусть множество стихов, так же как мать и отец — златовласый, что среди темноволосых басконцев считалось божественно красивым, довольно грамотный и любящий верховую езду.
В обмен на несколько, как ему показалось, северянских приёмчиков пригласил осмотреть страну Бюжей верхом.
— Нет, вот так. Отбиваешь простой удар клинком и сразу же разворот корпусом. Вся сила, весь вес щитом об щит противника. Только чуть раскрываешься и бьешь ребром. Не бойся, щит большой, не промажешь. И он же защищает тебя от вражеского клинка, кроме удара снизу.
Когда я показал ему технику, он упал. Расхохотался, вскочил и теперь уже я стоически принял такой же удар в верхнюю часть щита, получил по лицу, так что слегка треснула губа.
— Здорово. Грубо, по-северянски, но здорово. У нас так никто не умеет. Я пока ещё не лучший клинок в наших местах, но тренируюсь. Длинными руками и ловкостью одолеваю почти всех. Возьмем с собой в поездку воды или вина?
Мы взяли и того и другого, а также мяса, хлеба и ароматного сыра, нагрузили этим домашнего слугу Жиля и Снорре. Так и тронулись на лошадках. Вчетвером. Мы впереди, норд с бюжевским толстым слугой Тоту — следом.
Петляли дорогами, Гильом не подвергал меня допросу, как его мать, зато был отличным рассказчиком. Дороги, дома, семейства, которые в этих домах жили. Он знал всех и обо всём с удовольствием и озорно рассказывал.
Любой человек, завидев его, улыбался, кланялся и махал руками. Девушки с корзинками звонко засмеялись, прикрывая для приличия рты, смотрели чуть искоса, пронзительно хлопали огромными глазищами. Без сомнений, в стране Бюжей был мир и покой, а сами они пользовались не страхом, а любовью и уважением. Красавчик Гильом предмет обожания всех молодых девушек и женщин в округе.
С такой компанией, не всегда понимая, где мы и что делаем, двигались вдоль залива от одного скопления домов до другого.
Так как страна Бюжей не знала стены, то и жители не были собраны в одном месте. Не было города, не было центра. Селились то там, то здесь, у берегов чистых ручьев, возле своих виноградников, садов олив и пшеничных полей. Или, напротив, у берега моря. Дороги, такие же беспечные, как и жители, делали большие легкомысленные дуги и повороты.
Страна Бюжей, с улыбающимися жителями, залитая солнцем, насыщенная жизнью, зеленью, цветами, с открытыми улыбками девушек, одна из которых подмигнула мне, казалась мне прекраснейшим местом. В груди теснилась и радость от того, что я вижу, и грусть при воспоминании земли Соллей, не ужасной, но совсем другой. И чувство беспокойства за отца. Как там наш замок? Поездка проветрила голову. Мысли все так же возвращались к трем нордам, жующим для экономии дешевую кашу и делящим одну койку в таверне Спарта.
— Что беспокоит моего кузена-северянина?
Поколебавшись, рассказал ему про нордманнов и их просьбу к Бюжам, про умирающую землю и поиски нового дома. Как-то незаметно история перетекла в конфликты и стычки уже в землях графства Конкарно. Он искренне восхитился той победе, что я одержал над кровными врагами в Вороньем замке, но порадовался тому, что его семья ни с кем не в ссоре.
— Ну, в твоей беде не помогу, мои родители сами решают все вопросы, да и они правы, куда нам ещё и пять сотен бородатых морд. Придёт пара дюжин, можно поселить поближе к горам, там полно пустых мест, но целые роды попросту не поместятся. Другое дело в Пиренейских горах. Южнее. Война с маврами выкосила целые долины. Спроси, не согласиться они жить в долине? Правда вместо вулкана они могут получить карательный отряд легкой арабской конницы, который утащит выживших в рабство.
— Нет. Они определенно ищут море, берег. Они рыбаки и корабелы. Море их стихия, а горы с козлами и баранами — нет. Да и дальше на юг жарко им, они же вообще лютые норды, считай голой жопой во льдах сидят, а тут солнце печёт иногда нестерпимо. Жаловались, что обгорают на солнце за полчаса, ходят потом с красными опухшими рожами. Хотя может, привыкнут. Здесь остановимся?
Место, куда привёл южанин, было красивым. Хоть картину пиши. Возвышенность чуть в стороне от берега, редкие деревца, людей никого, отличный вид на залив. Я по привычке прикинул, где укрыться в случае нападения и откуда могут наброситься, потом выкинул эти мысли из головы. Трудно поверить, но здесь не нападают на странников.
Ковригу хлеба и кусок сушеного мяса явно стрескали в пути наши с Гильомом хитрые приспешники, но мы не подали вида. Пили вино прямо из небольших кожаных мешков, слуга Тоту оказался неиссякаемым источником баек и смешных историй. Развлекая всех, Снорре пытался добросить камнем до воды и не преуспел.
— А сколько дворов в твоей
