Ложная девятка - Аристарх Риддер
— Ха, понятное дело. Но ты сравнил, ЗиЛ и гостиницу в Вильнюсе. Надеюсь, что ночью под окнами будет тихо, а то спать придётся не только под какофонию, но ещё и в духоте.
— Под какофонию? — непонимающе переспросил я.
— Ну да, это же Литва. Местные вообще на голову отбитые, когда дело доходит до спорта, особенно когда приезжают московские команды. Запросто могут всю ночь спать не давать или того хуже. Баскетбольному ЦСКА, правда не в Вильнюсе, а в Каунасе, постоянно жизни не дают. Мужики сюда как на войну приезжают. И если бы «Жальгирис» шёл, допустим, в тройке, то и нам стоило бы быть очень внимательными. В прошлом году, когда литовцы в вышку выходили, были инциденты.
— Это как? Деньги предлагали за сдачу матчей?
— Ха, если бы! Нет, и про это слухи ходили и ходят, но тут история куда круче. Когда «Локомотив» сюда приезжал, то у пары ребят в завтраке знаешь, что находили?
— Что? Тараканов?
— Скажешь тоже, тараканов. Проволоку стальную, вот что. Порубленная проволока в омлете. Такое проглотишь по невнимательности и привет. Какая там игра, вырежут пару метров желудка.
— Ты серьёзно? А куда смотрит администрация? Это же подсудное дело.
— Как куда, к себе в карман. Так что, Славик, будь внимателен и аккуратен здесь. Да и не только здесь, на самом деле. Выезды к кавказским командам тоже не сахар. Там тоже любят добиваться результата грязными фокусами.
Да уж. Нет, то что в советском футболе были проблемы с договорными матчами, я знал. Не зря же лимит на ничьи вводили. По воспоминаниям игроков, которые как раз сейчас играют, это было в порядке вещей. Как и предвзятое судейство, кстати.
Но опускаться до такой низости, как умышленное причинение вреда игрокам соперника, это надо иметь особенный склад ума.
Впрочем, если разобраться, и это не выглядит чем-то из ряда вон. Тот же ЦСКА отравили в Афинах в середине девяностых. Так что почему что-то подобное не могли провернуть и здесь, в СССР.
А если вернуться к договорным матчам, то СССР тут не один, даже не близко. Тот же итальянский футбол и договорняки — это считай синонимы. Не зря же главный коррупционный скандал в футболе будущего будет носить итальянское название «кальчополи». Так что всё везде одинаково.
Лично мне подобное мерзко. И как это ни печально, почти наверняка рано или поздно мне придётся столкнуться с чем-то подобным.
И как на это реагировать, я пока не знаю. Поживём — увидим.
В любом случае пятнадцатилетнему пацану никто денег за сдачу игр предлагать не будет. По сроку службы не положено, как говорится.
Из-за рассказа Дозморова я что на ужине, что на завтраке был ну очень внимательным. Пару минут разглядывал содержимое тарелки, и прежде чем начать, сначала пробовал, пытаясь понять, всё ли в порядке.
Само собой, что Дозморов это заметил, да и не только он.
— Славик, ты чего омлет гипнотизируешь? — со смехом спросил меня Валера Сарычев, наш второй вратарь.
— А это он пытается понять, есть ли там проволока, — ответил Дозморов Сарычеву.
— А, ты ему рассказал про «Локомотив», тогда понятно. Хорошего мало, да.
Но еда оказалась без сюрпризов, так что моя внимательность была ни к чему.
После завтрака у нас была короткая поддерживающая тренировка и собрание.
На котором Иванов огласил 11 человек, которые начнут игру с первых минут. Тут обошлось без сюрпризов. Меня в старте ожидаемо не было.
Как и Петракова, единственным номинальным форвардом у нас в составе значился герой прошлого матча Коля Васильев.
Непосредственно перед самим матчем состоялась официальная церемония награждения победителей восьмой летней спартакиады народов СССР, футбольный турнир там выиграла сборная Литвы, и сразу несколько членов этой сборной вышли сегодня против нас.
Ну а потом настала пора главного блюда — игры.
— Ну что, Слав, волнуешься? — спросил у меня Чанов после предматчевой разминки.
— Конечно, — не стал лукавить я, — волнуюсь. Первый матч за основную команду. Пусть и в роли запасного.
— Волноваться — это нормально. Все волнуются. И не только перед своим первым матчем. Если Козьмич тебя выпустит, ты, главное, это волнение на скамейке оставь. Ты парень способный и умный, так что справишься. Если выйдешь, конечно, — повторил Чанов.
— Спасибо! — искренне поблагодарил его я. — Удачи!
Наш первый номер хлопнул меня по плечу и потрусил на своё место в воротах, я же занял своё на скамейке.
Скамейка запасных на «Жальгирисе» располагалась достаточно далеко от кромки поля, даже дальше, чем на «Торпедо». Да и вообще стадион в Вильнюсе мне не понравился. Как и наш, он был не чисто футбольным, беговые дорожки — это бич и символ советских стадионов — тут тоже имелись.
Но если на «Торпедо» ЗиЛ чувствовалась какая-то особая энергетика, что ли, то тут всё было бездушно, что ли.
Вроде бы и трибуны, на которых собрались зрители, и осветительные вышки, и табло — всё было на месте. Но как-то неуютно.
И дело, само собой, не в том, что надписи на табло были на литовском, что меня очень удивило, всё-таки я мало ещё знаю СССР. В конце концов, в будущем я много где играл, и табло меня никогда не смущало. Нет, видимо, мне просто тут не нравилось.
Такое иногда бывает и с людьми, и с городами. Вот всем здесь нравится, ну или человек всем приятен, а ты чувствуешь себя не в своей тарелке.
Ну а на поле между тем шёл ремейк игры с ЦСКА. Притом чуть ли не полный.
Именно такое впечатление у меня сложилось после того, как прошло двадцать минут.
Нашей главной задачей на сегодня была строгая игра в обороне, это на предматчевом собрании озвучил Иванов. Строгая игра в обороне и быстрый переход в атаку.
И как это ни странно, небольшим подспорьем для нас являлся регламент чемпионата. «Жальгирис», в отличие от нас, уже практически исчерпал свой лимит на ничьи, и если победитель не будет выявлен сейчас, то в дальнейшем они за ничьи будут получать баранку. И если ничейный результат в гостях — это ещё куда ни шло, то дома надо побеждать. Поэтому им, вроде как, было куда нужнее идти в атаку, чем нам.
Вот только с атаками у них
