Истина всегда одна - Александр Вячеславович Башибузук
Синицына покосилась на якута и едва сдерживая смех, сказала по-немецки:
— Забавный парень, господин лейтенант. И очень колоритный.
— Кто вам разрешил ко мне обращаться, ефрейтор Вернер? — Ваня грозно покосился на летчицу. — Или вам напомнить устав?
— Вот сейчас я сама поверила, что ты немец, — Варвара уважительно покачала головой. — Удивительная способность перевоплощаться. И твой немецкий... ты не жил в Германии?
— Нет, — соврал Иван. — Просто преподавателем была обрусевшая немка из Эльзаса.
— Точно! — щелкнула пальцами Варвара. — Эльзас! Акцент эльзасский!.. — она вдруг притихла и почти шепотом поинтересовалась: — А я сильно на мужчину похожа?
Иван изобразил, что думает, а потом ответил:
— Когда в мужской одежде — да. В женской — нет.
— Ты же меня не видел в платье? — насторожилась Синицына.
— Но представлял, — соврал Ваня и тут же, нарочито строго приказал: — В чем дело, ефрейтор Вернер? Живо доложили мне знаки отличия немецких офицеров!
Летчица просияла и принялась частить:
— Как прикажете господин лейтенант! Ефрейтор... на рукаве нашивка из темно-зеленого сукна в виде равностороннего треугольника, обращенного углом вниз...
Иван вполуха слушал ее и тщательно объезжал ямы на дороге, а еще следил за кромкой леса, прекрасно помня, сколько раз нарывался на дружественный огонь.
По идее, за рулем должна была сидеть Синицина, как младшая по званию, но она не умела водить машину, пришлось замотать летчице кисть бинтом и за руль сел сам Иван.
Где-то с километр они проехали по пустой дороге, а потом пристроились к колонне грузовиков, везущих раненых и проскочили еще десять. За это время успел пройти короткий ливень, дорога сразу превратилась в болото и теперь Ивана и Варвару сплошь покрывала грязь, что добавляло маскировки. В летчице сейчас не то что женщину, даже мужчину трудно было опознать.
Навстречу шел нескончаемый поток техники, фашисты развивали контрнаступление, а Иван, наоборот хотел вырваться из мешка, в котором оказался. Но для этого надо было проскочить злополучное Синявино, так и не взятое советскими войсками. Пока все выглядело правдоподобно, полевые жандармы везли пленного диверсанта в свой штаб расположенный как раз в Синявино, а о том, что будет дальше, Ваня старался не задумываться.
— Ой... — тихонько пискнула Синицына. — Как же это так...
Кюбель догнал огромную колонну оборванных, грязных, едва передвигающих ноги пленных, бредущих практически без охраны.
— Их же почти не охраняют, почему... — Варвара запнулась.
Ваня невесело усмехнулся. Он успел побывать по очереди в двух окружениях, через считанные месяцы, но ответов на вопросы так и не нашел.
Впереди на обочине показался длинный легковой «Мерседес-Бенц» с поднятым капотом, возле которого стоял вытянувшийся во фрунт длинный, нескладный солдатик, с замазанным маслом и грязью лицом. Солдатика распекал такой длинный и нескладный офицер непонятного чина, но, судя по машине, явно немалого.
Увидев «Кюбель», он выскочил на дорогу и властно замахал рукой.
— Ох... — охнула Синицына.
— Спокойно... — Ваня прижался к обочине и затормозил.
— Отлично! Наконец машина в нужную сторону! — радостно заорал офицер, оказавшийся целым штурмбанфюрером СС. — Мне надо срочно в Синявино, а этот... — он презрительно покосился на своего шофера. — Этот недоумок...
Иван неспешно вылез из машины, откозырял и сухо представился:
— Лейтенант Холтофф, полевая жандармерия...
Майор недоуменно на него уставился, а потом закивал и тоже назвался:
— Ах да, ах да, простите, я штурмбанфюрер Шмитц!
Ваня сразу понял, что эсэсовец сугубо гражданский человек, по какому-то недоразумению напяливший форму.
— Мне надо в Синявино! — молящим тоном заявил немец. — Вы должны подвезти меня. Этот недоумок, мой шофер, сначала завез меня непонятно куда, а потом сломал машину...
Ваня раздумывал недолго. Штурмбанфюрер мог оказаться отличным прикрытием.
— Садитесь, — пригласил он и жестом приказал Варваре перебраться на заднее сиденье к Петрухе.
— Я сейчас, сейчас! — Шмитц выдернул из своего Мерседеса большой кофр и неловко залез в «Кюбель», попутно погрозив шоферу кулаком и пригрозив его отлупить.
Иван едва заметно улыбнулся тому, насколько эсэсовец был похож на Паганеля, а еще тому, что шансов выжить стало гораздо больше.
— Я из личного штаба рейхсфюрера СС! * — сразу начал болтать Шмитц. — Из управления «L»*. Прибыл сюда изучить возможность подбора подходящих кандидаток для программы. Но сам я антрополог. Признаюсь, в первую очередь я хочу изучить аборигенов в полевых условиях. Да, да, я кабинетный работник, в концлагерях полно подходящего материала, но истинные открытия можно сделать только в полевых условиях! Но проклятые русские как раз устроили наступление. К счастью, германская армия в который раз доказала свое превосходство над...
Личный штаб рейхсфюрера СС (нем. SS-Reichsführerpersonalstab; Persönlicher Stab des SS-Reichsführer), центральное ведомство СС, выполнявшее личные поручения рейхсфюрера СС или занимавшееся особыми вопросами, которые выходили за рамки компетенции других Главных управлений СС.
Лебенсборн (нем. Lebensborn) — «Исток жизни» (нем. уст. born — источник) — организация, основанная 12 декабря 1935 года по личному указанию рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.
Иван попытался понять, что несет немец, но ничего не разобрал. Правда при этом сделал вывод, что подобрался какую-то эсэсовскую шишку. И очень пожалел, что не сможет доставить его к своим.
Сзади неожиданно послышался пьяненький голос:
— Фасиста, посел в сопу!!! Иди сопа, косел!!!
И Ивана по спине пробежали мурашки. Он вспомнил, что забыл забрать флягу у Петрухи и теперь, судя по всему, эта фляга уже была пустая.
— Что это? — Шмитц недоуменно уставился на Ивана.
— Русский пленный, — признался Иван. — Азиат, скорее всего диверсант. Везем его в Абвер.
— Азиат! Диверсант! — у немца глаза полезли на лоб. — Ого! А можно... можно мне его осмотреть? Лейтенант, у меня есть бутылка отличного коньяка и она ваша! Мне очень надо сделать несколько фотографий и провести измерения его черепа!
Ваня поколебался и кивнул.
— Думаю, делать это на дороге неразумно. Найду подходящее место и остановимся.
Предложение эсэсовца пришлось в тему. Соваться в Синявино днем не хотелось, а ночью при помощи Шмитца можно было проскочить по-тихому.
К счастью, Петруха заткнулся, и штурмбанфюрер опять принялся болтать.
— Как не парадоксально, — убежденно вещал он. — Даже среди славян встречаются расово ценные представители. А некоторых даже можно использовать в целях улучшения, а точнее,
