В. Бирюк - Найм
— Хорошо. Будет у тебя в хозяйстве грамотей. Как сыщу. А пока — запоминай что делаешь.
Ну вот, ещё забота: к печнику и бочару нужен ещё и учитель. Как у них тут это дело организовано? Где человека-то взять?
Летось притащили ко мне душегубов интересных. На дыбе глаголят: «мы, де, не просто так злобствовали, а сыскивали „Сокровенную книгу Мараны“. Ибо в той книге есть тайны великие, истины сокрытые, могущество несказанное». Верно глаголят: и истины там, и тайны. Только сыскивать книгу Мараны незачем. Она у каждого лекаря на столе лежит. «Русский травник» — называется. Вот в этот год уже восьмой раз печатать будем — людям для пользы. А ещё издадим по третьему разу «Велесову книгу». Она так и зовётся: «Об уходе за скотом и про прочих полезных животин».
Есть люди такие, которые сокровенного знания ищут, а открытого, пусть бы и доброго, нужного — не приемлют. Бестолочи суемудрующие. Те-то злодеи уже и сгнили поди — с моей-то каторги быстро ногами вперёд выносят.
Есть постоянное и странное отличие всевозможных историй о попаданцах, фэнтазийниках и, даже, авантюрников — от реальной жизни. Закономерность, причины которой я не понимаю. Во всех этих историях практически отсутствуют понятия предательство, измена. Максимум, что допускается, типа, например, у Жюля Верна в «Пятнадцатилетнем капитане» — «плохой» человек прикинулся «хорошим». Это всем понятно, но его терпят. Пока он особо ярко не проявит свою «плохишность».
Возможный вариант: «хорошо замаскированный вражеский агент». Так построены «Бригада» и «Ликвидация». Ещё один вариант: изначально «хороший», но слабый человек становиться «агентом противника». Это использовано в «Олигархе».
Всё это есть в реальной жизни. Но основное, типовое направление развития отношений в группе людей, объединённых общей «великой целью», добивающихся её совместной работой, «идущих вместе» — включает в себя «раскол», неизбежный внутренний конфликт в команде. И тогда стороны говорят друг о друге: «измена идеалам», «предательство интересов»… И ведут между собой «борьбу на уничтожение». Формы такой борьбы определяются конкретной ситуацией: Стив Джобс уходит из Apple, Федора Дана высылают из России «как врага советской власти», Дантона отправляют на гильотину…
«Революция пожирает своих детей» — эти слова Дантона являются общим правилом.
Каждый попаданец — изначально «революционер». Своими отличиями от туземцев, манерами, языком, привычками, знаниями, мировоззрением… просто присутствием своим — он показывает пример новых, иных возможностей. Он сам пытается и других подталкивает, провоцирует на изменение существующего порядка. Да он просто занимает чьё-то место!
И «закон пожирания своих детей» должен действовать для попаданцев в полном объёме.
Создание команды, формирование окружения — неизбежно. «Один в поле не воин» — русская народная мудрость. «Бумаги сами не ходят — у них ног нету» — мудрость бюрократическая. Всякое дело делается не само собой, но людьми. А они — разные. Более того — они ещё и меняются по-разному.
Ещё раз: проблема не в том, что изначально было два человека — «хороший» и «плохой», замаскировавшийся под «хорошего». А в том, что два изначально вполне «хороших» человека со временем становятся непримиримыми врагами, стремящимися перерезать друг другу глотки. Закономерно становятся, неизбежно.
Совместная работа в команде приводит к успеху, к достижению поставленных целей, к изменению ситуации. Теперь нужно заново оценить новое состояние, сформировать новое множество целей, расставить приоритеты… А люди-то изменились. По-разному. В разные стороны, с разной скоростью.
Классический пример: Брестский мир. Пока была первая цель — «свержение самодержавия» — все были вместе. А вот когда она оказалась достигнутой… Эсеровский мятеж летом 1918 года… Прекрасные парки Ярославля — потому что город был на четверть уничтожен Красной Армией…
Все были против этого мира. И собственная команда Ленина, и старые друзья, вроде Мартова, и «революционное сообщество» вообще… Все. Только и навык — «против всех» — у Ленина уже был. Раз за разом он оказывается в этой ситуации — «один против всех». Это нормально для лидера команды, действующей в чрезвычайных, экстремальных условиях. Поэтому он и гений. За единственным исключением, от которого и пошло слово «большевики», он всё время, будучи в меньшинстве, «переламывал» большинство своих соратников, добиваясь исполнения своего решения. «Переламывал» — не «буржуазию с самодержавием», а всяких «легальных марксистов» с «военной оппозицией». Товарищей-единомышленников. Почти таких же, как он сам. Почти…
Как-то после распада Советского Союза стало модно рассказывать «страшные истории» об Ульянове-Ленине. О его любовницах, о его сифилисе… Как будто масса народа только и интересуется вступить с ним в сексуальную связь. Будто расшалившиеся подростки, вырвавшиеся после нудного урока на переменку. Могу прямо сказать: «маленьким гигантом большого секса» — он не был.
А вот логика и осторожность в его «Материализме и эмпириокритицизме» — явственно выделяются из написанного в ту эпоху по этой теме. Ещё интереснее способы создания организации, методы принятия решений и контроля их исполнения… Раз за разом он выступал против общепринятых стереотипов, представлений о допустимости, приоритетов. Вместо этикеток — видел сущности, реальность. Вот это — интересно, вот это — поучительно. «Путь к успеху». И ещё более поучительны его ошибки.
Всякий попаданец, просто в силу своего происхождения, дополнительного опыта человечества, собственного уникального опыта жизни в существенно иных, нежели туземные, условиях существования, стоит перед выбором: или стать здесь сумасшедшим, или стать гением. Гениальным лидером. Чётко понимая, что ситуация «один против всех» — будет постоянно повторяться. Предвидя неизбежный раскол, вражду товарищей. Предательство и измену, попытки «пожирания» собственной «революцией».
Посмотрите записи великих людей — реформаторов, революционеров, полководцев. Лидеров. Они значительно больше времени и сил тратили на своих, на борьбу, на уничтожение членов своей команды, чем на всех внешних врагов. Именно свои, соратники, сотоварищи и составляют главную проблему. И — главную опасность. Лидер — это не тот, кто победил противника, это тот, кто сформировал команду, которая победила противника. И ухитрился — «остаться в живых среди своих».
«Война — фигня. Главное — манёвры» — безусловная военная мудрость.
Временами я рассматриваю моих ближников и пытаюсь предугадать — кто первым попытается всадить мне нож в спину.
Николай? Увидев какую-то существенную прибыль от моей смерти?
Чарджи? «Невместно иналу, потомку потрясателей вселенной, служить ублюдку-недобояричу»?
Ноготок? «Оно-то выросло. Но мало».
Ивашко? «Сильно выпить захотелось. А ты не велишь».
Сухан? Всякое внушение имеет срок действия, спадёт с него «заклятие волхвов» — и что тогда?
Да вообще — у любого и каждого здесь есть или могут возникнуть причины сунуть мне нож под ребро. С Кудряшком мне, как это не парадоксально звучит — повезло. Я всегда ждал от него гадости, я всегда был по отношению к нему насторожен и внимателен. Хорошее напоминание.
Пугачёв носил под одеждой панцирь. Когда один из его приближённых казачьих атаманов ударил его во время конной прогулки копьём в спину — это спасло ему жизнь. Инцидент списали на пьяное веселье. А сподвижника удавили ночью.
Надо бы и мне какую-то «кольчужку на голое тело» подобрать…
Многие годы носил я под одеждой кольчугу, особливо на путях будучи или в собраниях. Бывало так, что месяцами не снимал, бывало — и спал в железе. Другая же защита моя во внимании, в привычке, уж и неосознаваемой часто, смотреть на движения людей вокруг, на руки их. На взгляды, на оттопыривающуюся одежду, еду проверять, не садиться у окна или дверей, но видеть их… Многие приёмы есть. Дабы голову сохранить — надобно ею по сторонам крутить.
А по возвращению в Пердуновку случилась у меня небольшенькая радость: Беспута заявилась.
— Батюшка велел поклон низкий передать да спросить: поздорову ли боярич? Хорошо ли в поход сходил, да не надобна ли помощь кака?
Чтоб Всерад до такой вежливости додумался — не поверю. Тут чисто разведывательная операция коллективного разума: уточнение и проверка информации. «Пауки» нервничают: а не начну ли я за дела их взыскивать? Прошлый-то раз мне с их веси пришлось бегом бежать. Вот девку и подослали. Только агент — не только приёмник информации, но и её источник. При умелом обращении и к взаимному удовольствию.
— А пойдём-ка, красавица, во лесок. По-беспутничаем.
