Алексей Волков - Русский фронтир
– По какому праву вы мне такое говорите? – вскинулся Клайтон.
– По праву представителя власти.
– Я ее не признаю, – жестко отозвался плантатор. – Повторяю – я свободный человек и таковым останусь и впредь.
– Что ж, выбор вами сделан. Сколько дней вам дать на сборы?
– Какие сборы? – Клайтон упорно играл в непонимание.
Или действительно не понимал. Муравьеву собеседник не показался чересчур умным.
– Вы отказались соблюдать законы империи и потому обязаны в кратчайший срок покинуть ее территорию. В противном случае я буду обязан арестовать вас, и дальнейшую судьбу будет решать наместник.
– Что?! – Клайтон приподнялся.
– Я непонятно выразился? – Капитан не двинулся с места.
– Вы предлагаете мне бросить мою землю?
– У вас есть на нее документы?
– Какие могут быть документы? – заорал плантатор.
– Удостоверяющие ваше право на владение.
Сунувшийся было в гостиную негр с подносом от крика хозяина испуганно шарахнулся прочь.
– Убирайтесь вон!
Но дверь резко отворилась, и в ее проеме возник Быкадоров. За спиной сотника виднелось еще несколько казаков.
– Вон отправитесь вы, – по-прежнему спокойно подытожил Николай. – На сборы вам дается неделя. После чего все имущество будет просто конфисковано в казну.
– Мои люди… – начал было Клайтон.
– При малейшей попытке сопротивления, согласно указу наместника, все вы считаетесь разбойниками со всеми вытекающими последствиями, – понял его мысль капитан.
Смотреть на рабовладельца было страшно. Он покраснел так, что, казалось, его сейчас хватит удар. Клайтон задыхался, ловил воздух открытым ртом, а пальцы судорожно шарили у ворота.
Муравьев терпеливо ждал. Ему было ничуть не жаль плантатора. Более того, наглость хозяина возмущала офицера настолько, что он бы не отказался преподать тому урок.
Рабовладелец оказался живуч. Он кое-как отдышался, шагнул к дальнему столику и припал к стоявшему там кувшину с водой. После воды наступил очередь сигары. В нарушении всех приличий гостям ничего не предлагалось, хотя еще вопрос – приняли бы они предложенное?
Пальцы Клайтона, когда он прикуривал, заметно дрожали.
– Когда я смогу получить деньги за землю? – все больше успокаиваясь, спросил он.
– Как вы говорите, земля ничья, так о каких деньгах может идти речь? Если бы вы ее купили или получили официально – дело другое.
– Я вложил в нее свой труд, – веско заявил хозяин.
– Не свой, а рабов, – уточнил Муравьев.
– Обработанная земля, дом, постройки, – не слушая, продолжал перечислять Клайтон.
– Прежде чем что-то занимать, надо как минимум получить на это согласие. Так что через неделю я вновь буду здесь. – Николай поднялся и пошел прочь.
– Столько денег и где я их получу? – донеслось до него причитание. – Столько сил!..
– Это – не мои проблемы, – сказал вместо прощания Муравьев.
18
– Жан, есть прекрасная новость! – Де Гюсак вошел сияющий, словно внезапно на склоне лет получил в наследство секрет омоложения. – Лафит в городе!
– Я знаю. – Липранди оторвался от тетради, куда делал какую-то запись.
Рядом на столе лежала дымящаяся трубка и стояла чашка кофе.
– Откуда? – удивился было Гюсак, но тут же вспомнил о многочисленных знакомых своего напарника во всех слоях общества, равно как и на многих важных постах, и произнес: – Хотя чего я удивляюсь?
– Вот именно, – согласился Липранди и потянулся за трубкой.
Его политика принесла определенные плоды. В кратчайший срок Липранди сделался довольно популярной личностью в Новом Орлеане, и его осведомленность в делах просто поражала. Притом что делился он с напарником отнюдь не всем узнанным.
Незачем было знать Гюсаку все. Например, о появившейся сети доброхотов, которые не только поставляли информацию Липранди, но уже и сами передавали ее дальше. Если какие-то детали пока еще могли ускользнуть от внимания агентов, то общие тенденции просматривались четко.
– Вы далеко пойдете, Жан. – В голосе Гюсака одобрение было смешано с толикой гордости, словно Липранди являлся ему близким родственником. – Я в ваши годы, признаться, был просто повесой, хотя судьба порою давала шансы. Впрочем, жалеть все равно поздно.
– Жалеть поздно всегда. Раз уж зашла речь о сожалениях, значит, случившегося не исправишь. Но какой смысл в несбывшемся? Думать надо о будущем.
– Вы философ, Жан.
– Отнюдь. Я сугубый практик, – не согласился Липранди. – Потому моя цель если не на сегодня, то на завтра – сходить в море вместе с Лафитом да прикупить у него по дешевке товара.
– Да, здорово. Тогда я со спокойной душой смогу окончательно свернуть здесь все дела и вернуться в Европу. О Париж! Хотите, отправимся туда вместе?
– С радостью бы, однако пока молод, надо успеть переделать кучу дел. Я еще в стольких местах не был!
– Да, вы действительно молоды, раз тянет на путешествия, – вздохнул Гюсак. – Не то что я…
Утешать в подобных случаях бессмысленно. К тому же напарник Липранди, как многие французы, по натуре отчасти являлся неосознанным позером и нуждался не столько в утешениях, сколько в аплодисментах.
– Судно у нас есть. Остановка за малым – получить приглашение Лафита на его базу, – рассуждал, затягиваясь трубкой, Липранди.
– Ваш тезка сам звал нас к себе, – напомнил Гюсак. – Важно, чтобы он не отказался от своих слов.
– Не откажется. И база не столь далеко.
– Вы уже и это знаете? – без удивления спросил француз.
– Конечно. На самом деле в мире очень мало настоящих тайн. Вернее, они лежат несколько в иной сфере. Просто не хотелось являться в гости без приглашения.
Де Гюсак с интересом ждал продолжения.
– Напротив Мексики есть остров, который называется Галвестон. Там, говорят, весьма удобная бухта, а около нее наш общий знакомый построил небольшой городок и дал ему имя Кампече.
– Поражаюсь вашей осведомленности, Жан. Даже мне ничего узнать не удалось.
– Ничего странного. Буквально до недавнего времени продажа товара происходила неподалеку от Нового Орлеана. Очевидно, Лафит решил не терять времени на дополнительные перемещения, вот и приоткрыл тайну паре торговцев. А там понемногу пошли круги по воде. Вот и мне вчера шепнули на ушко. Кстати, хотите еще одну новость, о которой сегодня наверняка будет говорить весь город?
– Разумеется, – не стал чваниться Гюсак.
– Помните, то и дело возникали голоса о необходимости покарать казаков?
– Конечно.
– Свершилось. Правда, кара пала на тех, кто отправился это проделать. Но разве есть в том особая разница? – улыбнулся Липранди.
– Как это? – не понял француз.
– Подробностей пока не знаю. Так, в общих чертах. Некие плантаторы объединили свои силы, взяли своих присных, присоединили к ним каких-то разбойников и напали на одну из казачьих станиц. Не учли лишь одного, очевидного любому, кто сталкивался с русскими: казаки – извечные воины. Про них можно сказать и хорошее, и дурное, однако служба у них всегда на высоте. А дерутся они так, что от противника лишь перья летят. В общем, налетчиков расколошматили. Многих убили, зато уцелевшие удирали, словно на крыльях. Один уже утром был в Новом Орлеане. С чем его можно поздравить. Набегом же руководил какой-то Маккойн или Маккейн.
– Маккуйн, – машинально уточнил Гюсак.
– Особой разницы не вижу.
– Известная личность, один из богатейших землевладельцев Луизианы. А уж люди у него – один к одному. Их едва ли не каждый в штате боится.
– Теперь местные жители могут позабыть свои страхи, – с иронией прокомментировал Липранди.
– Вы что? Маккуйн такой авторитет, за него столько людей вступится вплоть до губернатора! Вы не знаете, он жив?
– Губернатор?
– Нет, Маккуйн. Губернатору ничего не сделается.
Липранди пожал плечами и лишь затем сказал:
– Понятия не имею. Вы думаете, беглецам было время посмотреть, не случилось ли что-нибудь с начальством? Но, думаю, к обеду станет известно.
Гюсак ушел и через минуту вернулся с бутылкой.
Отказываться Липранди не стал. Мужчины выпили, и лишь после этого Гюсак спросил:
– Скажите, Жан, вы ведь уже сталкивались с казаками. Они могут в отместку напасть на Луизиану?
– Если на всю, то в чем смысл? На завоевание целого штата нужен приказ начальства. Тогда вопрос: нужна ли России война? Как вы думаете?
– Вы шутите, Жан? Сейчас им необходимо навести порядок в Мексике. Зачем им еще земля?
– Вот вам и ответ, – кивнул Липранди.
Гюсак наполнил стаканы вновь:
– А если сузить вопрос? Скажем, вероятно ли нападение на асиенды? Того же Маккуйна или другого, на кого выведет след? На случайного плантатора, в конце концов?
Липранди не спеша выбил трубку, прочистил мундштук, а затем принялся набивать ее вновь.
– Тогда ответьте мне – будут ли наказаны Маккуйн с компанией за нападение на войска другого государства?
