Андрей Величко - Гатчинский коршун
– Ах, Георгий Андреевич, могу ли позволить себе обратиться к вам еще и с личной просьбой? Не могли бы вы передать наше с Петром приглашение в гости вашей сотруднице, графине Князевой? Я уже давно мечтаю познакомиться с этой достойнейшей женщиной и, может быть, чем-то даже помочь ей в ее самоотверженных трудах по охране детства…
– А зачем так сложно? Татьяна Викторовна сейчас у себя в кабинете, а он находится в этом же здании, только в центральном крыле. Прямо от меня и зайдите, графиня будет рада.
«Быстро соображает,– подумал я, проводив гостью.– Михаил еще не успел толком ознакомиться с положением дел в инженерных войсках, а она уже на всякий случай убирает оттуда своего благоверного! Ну, Танечка, конечно, и ей найдет соответствующее применение».
А мне снова пора было заняться техникой – не лезущие ни в какие ворота потери «бобиков» при штурмовке ПВО английской эскадры требовали осмысления. Итак, предположим, я вообще ничего не знаю про штурмовики, Ил-2 и Су-6 для меня просто буквы с цифрами. И мне нужен самолет поля боя, то есть предназначенный для подавления малоразмерных целей в условиях сильного зенитного противодействия – это когда по нему лупят из десятков, а то и сотен стволов. Первое, что можно сказать: бомбы для него дополнительная опция. С горизонта не прицелишься, а пикировать хорошо забронированный самолет не сможет. Вообще-то надо начинать с тактики применения… Наверное, так: на минимальной высоте, прячась за чем только можно, подлететь к месту применения, в темпе расстрелять цель и смыться. Начнет вертеться над целью, делать много заходов – никакая броня не спасет. Итак, нужно очень мощное оружие для стрельбы вперед. Пара, нет, тройка пушек, как минимум четыре крупнокалиберных пулемета и реактивные снаряды. Причем пушки лучше располагать на фюзеляже, иначе начнутся проблемы с точностью. Опять же нужен хороший обзор снизу, это что, получается, тут лучше двухмоторная схема? Выходит, так… Да, штурмовик же летает низко, в случае повреждения движка на вынужденную посадку ему придется заходить только к противнику или в море, и парашют тут не поможет,– то есть еще один аргумент за два мотора. И бензобак при такой компоновке проще сделать компактным и разместить в самом защищенном месте… Значит, решено – моторов два. Пушки в носу, пулеметы в центроплане. Да, но как раз такой самолет у меня уже есть, «кошка» называется…
Надо просто заменить ей однорядные звезды на двухрядные, упрочить силовой набор, еще сузить фюзеляж и забронировать уязвимые места. Ну и радикально довооружить, понятно… Скоро там Мосин сделает двадцатитрехмиллиметровую пушку, торопить его или не надо? Подумаем. Что еще? Эти машины должны базироваться недалеко от передовой, чтобы иметь возможность быстро прилетать по заказам пехоты. То есть «кошке» придется добавить еще и серьезную механизацию крыла для улучшения взлетно-посадочных качеств. Думаем дальше… Торпедоносец – это такой же самолет или к нему дополнительные требования? Пожалуй, их нужно два – палубный и сухопутного базирования. Палубный – это та же «кошка», она маленькая, а сухопутный попробуем сделать на базе более крупного и скоростного «котенка». Ну и военный вариант «Кондора» – не как стратегический, а просто как тяжелый бомбардировщик. Плюс чуть доработать «ишака» – и на ближайшие три года качественный состав нашей авиации можно считать определившимся. Вот и хорошо, потому как сегодня я ждал к обеду величество. Как правило, если ему просто хотелось поговорить, он приезжал сам.
Гоша выслушал мои рассуждения про ассортимент самолетов, задал несколько уточняющих вопросов и согласился, что вроде все правильно. Но вообще-то он немного за другим приехал…
– Слушай,– пояснил он,– не расскажешь мне о системах оружейной автоматики?
– Величество, ты, случаем, не переутомилось? Меня зовут Найденов, а не Федоров.
– Вот поэтому я к тебе и обращаюсь. Читал я федоровский труд, точнее, пытался читать. Скорее всего, как учебное пособие для конструктора он хорош, но мне-то нужно всего лишь быстро понять, о чем вообще идет речь! А в трех словах объяснить на пальцах работу любого механизма – это у тебя лучше всех получается.
– Ладно, попробую… Энергию выстрела можно использовать в двух видах – как отдачу и как давление газов в стволе. Вот, значит, первое разделение идет по этому признаку. Давай начнем с чистой газоотводной схемы. Как работает простая магазинная винтовка, представляешь? После выстрела стрелок сначала поворачивает рычаг, тем самым отцепляя затвор от ствола. Затем ведет его назад, взводя пружину и освобождая место под следующий патрон. Потом – вперед, тем самым проталкивая патрон в патронник, и, наконец, опять поворачивает, сцепляя этим затвор со стволом. Все, можно снова стрелять. А теперь представь себе, что мы просверлили примерно посередине ствола дырку и соединили ее с цилиндром, в котором ходит поршень со штоком. Выстрелили.
Сначала все как в только что рассмотренном случае – затвор сцеплен со стволом. Летит, значит, себе пуля по стволу, летит и долетает до дырки. Как только пролетает, пороховые газы начинают толкать поршень в нашем цилиндре. Шток в начале своего движения поворачивает затвор, то есть отцепляет его от ствола, а потом тащит его назад. Хитрость тут в том, что поступательное движение штока преобразовать во вращательное затвора можно либо при помощи какого-нибудь механизма, то есть дополнительных деталей, либо за счет параноидально сложной формы самого затвора с канавками, как в «калаше». Есть, правда, еще и клиновые затворы, то есть которые для сцепления со стволом не поворачиваются, а клинятся чем-нибудь выскочившим сбоку. Тоже механизм нужен… В общем, это не так просто сделать. И есть у этих схем врожденный недостаток – прыгающий туда-сюда поршень. Он ведь по определению находится не на оси ствола и, значит, своим трепыханьем сбивает прицел. Наш ПНФ-1905 именно так устроен. Но пулемет тяжелый, и у него возмущающее действие поршня невелико. А у автомата – весьма заметно, ибо он в четыре раза легче.
– Пока все понятно,– кивнул Гоша,– давай дальше.
– А дальше у нас идут системы с использованием отдачи. Их несколько, и делятся они на те, у которых ствол закреплен жестко, и те, у которых он подвижный. Я бы даже сказал, дергающийся… В общем, при выстреле ствол с прицепленным к нему затвором едет назад. Дальше затвор отцепляется. Если это происходит в конечной точке, такая автоматика называется «с длинным ходом ствола», а если где-то по дороге – «с коротким». Для пистолетов есть и совсем ублюдочная разновидность, у которой ствол еще и наклоняется задним концом вниз. Это позволяет сделать очень простой механизм зацепления, но ни о какой точности стрельбы тут речи не идет. А если ствол двигать строго параллельно самому себе, то получается пулемет «максим» или пистолет «Маузер-96» – видал, сколько там деталей? В общем, чисто интуитивно не нравятся мне эти системы. Ствол – это все-таки не хрен, чтобы им туда-сюда ерзать.
Ну вот, а еще есть системы с затвором разной степени свободы, у них ствол закреплен жестко. Самый простой вариант – наш автомат. Затвор вообще никак со стволом не сцепляется, он просто тяжелый. Стреляем, пуля летит вперед, затвор едет назад. Соотношение пройденных путей в первом приближении обратно соотношениям масс – пуля весом в пять грамм пролетает четыреста миллиметров ствола, а затвор весом в полкило за это время отъезжает на четыре миллиметра назад. На самом деле побольше, за счет трения пули о нарезы. Чем мощнее патрон, тем тяжелее у него пуля, то есть требуется более тяжелый затвор, да и доля сопротивления пули тоже растет. В результате такая схема нормально работает только на пистолетных патронах, а с более мощными начинается геморрой.
– Притормозить чем-нибудь затвор, трением например,– предположил Гоша.
– Можно. Но ведь где трение, там и износ. Хотя в нашем ПФ именно так и сделано – затвор тормозится бронзовым башмаком, прижимаемым к нему давлением газов через отводной канал. Башмак легкосъемный и дешевый, в комплект входят сразу два запасных, заменить недолго. Но это у пистолета замена детальки через пятьсот выстрелов допустима, а у автомата или пехотного пулемета – нет. У авиационного, кстати, тоже ничего страшного – в четырехлинейном башмак меняют с каждым боекомплектом. Кроме простоты, у этой схемы есть и еще преимущество – уменьшенная отдача. Пуля летит вперед, затвор – назад, суммарный импульс оружия теоретически равен нулю. На практике, конечно, так не получается, но уменьшение есть, и заметное. Собственно, мы оттого и сделали таким авиационный пулемет, чтобы он фюзеляж «бобика» не ломал отдачей. Какая тут еще тонкость, навскидку сказать можешь?
– А гильзу не разорвет, когда она своим задом из ствола высунется?
– Вот! Пистолетную – нет, а у более мощного патрона вполне может. Выход, кроме притормаживания затвора – кстати, не только трением, есть и инерционные механизмы,– в том, чтобы донце гильзы делать помассивней. Грубо говоря, высовываться она должна как раз на длину своей сплошной части. А ее можно сделать и подлиннее, для авиационного пулемета мы приняли именно такой патрон. Понятно, лишний металл и трудоемкость – это не есть хорошо. Вот сейчас Мосин с Филатовым пытаются такой промежуточный патрон сделать под схему с полусвободным затвором. А Федоров классику с газоотводом и поворотным затвором вылизывает… Потом сравним и будем чесать репу, что лучше. Я так понимаю, ты захотел малость вникнуть в эту тему, чтобы хоть в общих чертах представлять себе, о чем собачится народ в спорах о перевооружении армии?
