Сяо Тай и разбойники горы Тянь Ша - Виталий Абанов
— Все мы притворяемся, — кивает головой госпожа Вэйлинг и подливает еще немного вина в чашу перед ней: — истинных намерений не показывает никто, прячась за листвой слов и действий. Но что на душе у человека по-настоящему… никто не в состоянии открыть, даже своему близкому человеку.
— Госпожа Вэйлинг удивительно прозорлива, — говорит Сяо Тай, впервые всерьез обращая внимание на свою собеседницу. До этой фразы она просто пропускала ее слова мимо ушей, в конце концов она сюда расслабиться пришла, вина попить и полюбоваться видами под убаюкивающее чириканье красивой девушки. Однако…
— Эта ничтожная Вэйлинг всего лишь обращает внимание на очевидные вещи. У вас и ваших друзей праздник, господин Гуань Се играет в сянци с сестрой Бэйхуа и наслаждается беседой, ведь острый ум сестренки Бэйхуа известен далеко за пределами провинции. Когда-то она даже сдала Императорский экзамен на придворную даму! Ваш второй друг, господин Чжан Хэй — купается во внимании сестричек из «Юных Лепестков», очень многообещающие молодые леди. Только посмотрите, как ему хорошо. Но вы, юный господин Тай, вы грустны и не веселитесь. Знаете, что я вам скажу? Знаете, почему мужчины так любят приходить в наш «Персиковый Сад»? Не только потому, что здесь у нас красивые девушки, вкусная еда и интересные зрелища. Все это можно увидеть в театре, еду и напитки заказать в ресторане. — Госпожа Вэйлинг вдруг оказывается совсем близко к Сяо Тай и та чувствует приятный цветочный аромат женского тела. Неожиданно часть верхнего одеяния спадает с плеча одной из Богинь Персикового Сада и становится видна кожа, там, где еще чуть-чуть пониже и декольте.
— Я… примерно предполагаю, зачем мужчины ходят сюда… — Сяо Тай отводит взгляд в сторону. Вот же, думает она, в стране слепых и одноглазый король, все познается в сравнении. Ходили бы они все тут голые, и не было бы у нее такой реакции, подумаешь кусочек кожи увидела. Но когда везде одежда, даже такой крохотный намек на обнажение бьет по мозгам. Тем временем Госпожа Вэйлинг смеется. У нее приятный, мелодичный смех и ее грудь подрагивает в такт ее смеху.
— Ну… — говорит она, успокаиваясь и утирая слезы: — я совру, если скажу, что этого нет. Конечно же, очень многие приходят сюда чтобы «сплести ноги в сладостном единении» и чтобы «тучка пролилась дождиком». По крайней мере они себе так говорят. Однако очень быстро понимают, что их сюда влечет не колыхание белой плоти в полумраке спальных комнат. Посмотри… — она обводит рукой зал: — каждый из твоих друзей мог бы взять девушку подешевле и уединиться с ней. Однако никто так не делает. Почему? Да потому, что мужчина — это больше чем животное. Большая часть нашей работы — это общение. Разговоры, вроде тех, что я веду с тобой. Философские диспуты, в которых так сильна сестренка Бэйхуа, тебе надо будет обязательно с ней поговорить. Или — восхищение и похвалы, которыми так щедро награждают господина Чжан Хэя наши «Юные Лепестки».
— Некоторым людям удивительно мало нужно для счастья, — ворчит себе под нос Сяо Тай, глядя как Яростный Кабан Чжан Хэй хохочет, запрокидывая голову, пока одна девушка подливает ему вина, вторая держит в руке виноградную кисть, скармливая ему по ягоде, а третья уже устроилась у него на коленях.
— А что же нужно для счастья этому молодому господину Тай? — спрашивает Госпожа Вэйлинг: — если одной скромной меня ему недостаточно этим вечером?
— Может быть юный господин желает насладится и моим обществом? — рядом с ними опускается на подушки Госпожа Фэнхуа, Утренний Ветер В Цветочном Саду. Она пристраивается к Сяо Тай, с другой стороны, наливая ей вина в чашу и на какой-то миг ее охватывает легкая паника — окружили! Но она быстро берет себя в руки. В самом деле, чего тут боятся? Ну, да, девушки явно ближе к ней, чем полагается по этикету и вообще, вторжение в личное пространство, но ведь это высокооплачиваемые проститутки. Никто ее тут насиловать не будет, за это вообще отдельная плата положена, да и ухаживать за ними придется. Это просто кокетство, легкий флирт. Опять-таки, ну даже если какая-то из Богинь Персикового Сада и возжелает «возлечь на ложе» и там «сплестись ногами», то ничего страшного тут нет. Сильного сексуального желания у себя она не наблюдает, видимо особенности женского, фактически подросткового организма. Так что гормонального шторма от присутствия так рядом столь красивых девушек нет, скорее неловкость от ситуации в целом. Она просто откажет и все. Насколько Сяо Тай понимает, в публичных домах не принято насиловать клиентов, разве что они об этом попросят и заплатят дополнительно. Так что она тут в безопасности, можно выдохнуть. Это она в лагере разбойников не в безопасности, а тут… здешние девушки пока им серебра не отсыплешь — пальцем не пошевелят.
— Для меня большая честь познакомиться с Госпожой Утренний Ветер лично, — говорит Сяо Тай, беря себя в руки: — ваше пение тронуло меня до глубины души. Голос подобный вашему я слышал в своей жизни только один раз.
— Голос подобный голосу Госпожи Фэнхуа? — бровь у Госпожи Вэйлинг, Богини Персикового Сада — изогнулась словно гибкий лук кочевников: — и кто же это был? Все-таки у юного господина есть девушка?
— Трудновато будет назвать ее девушкой. — хмыкает Сяо Тай, вспоминая пение Гу Тин, как она стояла в обтрепанном и грязном рубище в бамбуковой клетке и пела. В тот раз она видимо надорвала горло и больше не пела, берегла связки, разве что напевала себе под нос. Однако ту ее песню Сяо Тай помнила до сих пор.
— Как там? — припоминает она и начинает напевать: — Даже если мир повернулся против тебя, где-то есть дом, в котором горит теплый
