Андрей Ходов - «Шарашка» попаданцев. Опередить Гитлера!
— Достаточно много, чтобы понять, что повторить этого мы пока не можем. Для этого такие материалы нужны, такое оборудование…
— Например?
— Ну, например, лопатки газовых турбин. Виктор утверждает, что они изготовлены из жаропрочного сплава в виде монокристаллов. Причем монокристаллы эти с хитро ориентированной кристаллической решеткой. Представляешь? Вроде бы отлиты, но он не понимает как. Мало этого, на лопатки каким-то мистическим способом нанесено многослойное покрытие с уж совсем фантастическими свойствами.
— Не вижу ничего мистического, — улыбнулся Сергей. — Это было в вопроснике, мой подопечный сказал, что это покрытие, видимо, нанесено методом вакуумного напыления, и про направленную кристаллизацию тоже говорил.
— Говорил, говорил, — проворчал Вадик, — а как именно это делать, он говорил?
— Говорил, что нужны специальные установки по вакуумному или плазменному напылению. На них много чего полезного напылять можно, но сам он с этими машинами не знаком. Но принцип вроде понятен. А про направленную кристаллизацию он слышал краем уха.
— Вот именно, что «краем уха»! А в этом двигателе что ни деталь, то сплошная загадка. Одни подшипники чего стоят. Отчасти поэтому движки конструкторам и не отдали. Посмотрят, изучат, попытаются скопировать, и начнется: этого нет, это надо исследовать, это надо осваивать. Лет через двадцать будет готов опытный образец. А так им выдали схему, сообщили некоторые нюансы, сказали, что двигатель крайне необходим. И условия обеспечили для серьезной работы. Пусть начинают на тех материалах и технологиях, что есть в наличии, или можно будет получить в ближайшее время. Вероятно, их двигатели будут не такие шикарные, как у потомков, но они будут. Заодно и опыта наберутся.
Сергей задумался:
— Может, в этом есть смысл. Посмотрим. А что с другими направлениями?
— Все при деле, все работают. И атомщики, и ракетчики и прочие. Но прошло-то всего четыре месяца, что за это время можно сделать?
— То есть реальных результатов нет, — констатировал Сергей.
— Реальные результаты есть, самый главный из них — война 22 июня не началась! Остальное в наших руках.
— И то верно, ладно, будем работать. Посоветуй, чем мне тут у вас пока заняться? Только сразу предупреждаю: песни петь не буду, мне медведь на ухо наступил.
Работать в Усадьбе Сергею нравилось. Особенно после кремлевского сидения. Было с кем поговорить и даже выпить без излишеств в свободное от работы время. Да и место само, считай, что на даче и от высокого начальства далеко. А так все было привычно: вопросы, ответы, печатная машинка. Рутина, одним словом. Только подопечных было больше — тоже разнообразие. Идиллия закончилась через две недели. Только успел заснуть, как его разбудил сержант из охраны.
— Вставайте, товарищ капитан, тревога!
Сергей вскочил с кровати и начал торопливо одеваться.
— А что случилось?
— Не знаю, приказано занять оборону и быть готовыми к отражению нападения! А с вами, товарищ капитан, срочно хочет переговорить товарищ Кобулов. Он ждет на проводе. Быстрее! Потом оденетесь.
Сергей не стал спорить, только натянул второй сапог, схватил ремень с кобурой и побежал к телефону.
— Горелов? — послышался в трубке знакомый голос. — Срочно бери две машины, четыре человека охраны и поезжай за инженером. Возьмешь инженера, возьмешь его охрану и обратно в Усадьбу. За инженера отвечаешь лично. Если вас попытаются остановить — открывайте огонь и постарайтесь прорваться. Выполняйте!
— Есть, товарищ комиссар! — В трубке послышались гудки отбоя.
Сергей рысью бросился одеваться. В Усадьбе уже никто не спал, все суетились. На одном из подоконников двое из охраны устанавливали ручной пулемет. Через пятнадцать минут две «эмки» уже выруливали за ворота.
Только в машине Сергей пришел в себя и смог подключить мозги. Было ясно, что происходит нечто очень паршивое и грозящее крупными неприятностями. Пришедшие спросонья в голову мысли о неких иностранных агентах-парашютистах, подбирающихся к сверхсекретному объекту, он в здравом размышлении отмел.
В этом случае за инженером послали бы не его, да и какие парашютисты под Москвой? Тут дело пахло как бы не переворотом, что было плохо, очень плохо. Так плохо, что даже думать не хотелось.
До места доехали без приключений. Местная охрана была предупреждена, поэтому все были одеты и на ногах. Инженер, правда, начал брюзжать и просить объяснений. Сергей сорвался и наорал на него, мол, заткнись и выполняй приказ. Да и что он мог объяснить, если сам ни черта не знал. Потом пришлось потерять несколько минут из-за бумаг в сейфе. Заранее их инженер не приготовил, якобы портфеля у него не было. Обозвав его чистоплюем, Сергей лично содрал наволочку с ближайшей подушки, в которую и свалили все, что выгребли из сейфа.
Никаких засад на обратном пути, как опасался Сергей, тоже не оказалось. Только на подъезде к Усадьбе чуть не влетели в неприятности. Увидев в рассветных сумерках на узкой лесной дороге незнакомых вооруженных людей в форме НКВД, Сергей приказал тормозить и покинуть машины. Развернуться там было негде, поэтому оставалось только вступить в бой. Хорошо хоть в последний момент углядел среди чужаков Вадика Иванова. А ведь едва не отдал приказ открыть огонь, как инструкции предусматривали. Приказав всем оставаться у машин в готовности к бою, Сергей прошел вперед для переговоров.
— Привет Вадик, что это за бойцы? Я их не знаю.
— Пока ты ездил, подошел батальон НКВД из оперативных войск, у них приказ защищать наш Объект. Так что давай, проезжай быстрее. Нечего тут на дороге торчать.
— Ни фига ж себе, прямо-таки целый батальон? Да что же такое происходит?
— Потом расскажу, а сейчас давай к своим людям, пока мы ненароком друг друга не перестреляли. Нервные тут все. Я к вам сяду, специально тебя ждал.
— Будешь тут нервным, — сплюнул Сергей и побежал к машинам.
Пока ехали, удалось разглядеть, как бойцы из батальона готовят позиции по периметру парка, в центре которого и стояла Усадьба. Возле бывшей конюшни разворачивалась минометная батарея.
Наскоро устроив инженера в свободной комнате и позаботившись о его охране, Сергей снова отыскал Вадика, который вместе с другими сотрудниками ОИБ отирался возле кабинета начальника охраны объекта. Приятели отошли в сторонку и закурили.
— Давай выкладывай, что знаешь! Удалось выяснить, что происходит?
— Стреляли в товарища Сталина, он тяжело ранен.
— В товарища Сталина? Сволочи! Кто стрелял? Где?
— Да там, прямо в Кремле, вроде бы один из охранников, когда он шел по коридору. Подробностей мне, ясное дело, не сообщили.
— Что еще?
— Он сейчас здесь!
— Кто здесь? Ты о чем?
— Да товарищ Сталин, его сюда привезли.
— Товарищ Сталин здесь? Тяжело раненный? Его же в госпиталь надо!
— Наверное, надо, но Власик привез его сюда. Получил сообщение, что Молотов убит…
— Что, и Молотов тоже?!?
— В том и дело, Власик решил, что в Кремле оставаться слишком опасно. Только перевязали и сюда поехали. Точнее, большая часть колонны пошла на дачу товарища Сталина, а две машины потихоньку отделились и сюда. Сейчас наши врачи товарищу Сталину операцию делают. Хирург у нас вроде неплохой, опытный, операционная тоже имеется. Помнишь, были инструкции, что в связи с большой ценностью «объектов» предусмотреть возможность оказания им экстренной медицинской помощи.
— Да, помню. Получается, Власик знал, чем мы тут занимаемся?
— Вряд ли. Был здесь со Сталиным несколько раз. Поэтому знал, что тут есть секретный объект, надежная охрана, медики, вот и привез его сюда.
— А кто тут сейчас командует?
— А хрен его знает! По идее, командовать должен Кобулов. Но он пропал. Сказал по телефону, что отправил батальон, сказал, что сам выезжает, но до сих пор не появился.
Поэтому пока Власик распоряжается, на всех орет, всех пужает. Мол, имел он все наши секреты, когда речь идет о жизни товарища Сталина. Начальник охраны и комбат смотрят ему в рот. Еле уговорил разрешить тебя встретить, а то бы полоснули из пулеметов и все дела.
— Спасибо! А где Берия? О нем что-то слышно?
— Его нет в Москве. Вроде где-то в Якутии. Связаться с ним не могут.
— Хреново дело, — заметил Сергей. — Якутия далеко, оттуда пока доберешься.
— Это точно, — кивнул Вадик. — Как думаешь, кто пока встанет во главе?
Сергей долго не думал:
— Если Молотов того… Товарищ Каганович, больше некому. Д-а-а-а, что делать будем?
— А что мы можем сделать? — пожал плечами Вадик. — Будем ждать, посмотрим, чем все кончится. Товарищ Каганович, говорят, верный соратник товарища Сталина.
— Говорят, — Сергей вздохнул и глубоко затянулся.
