Юрий Гулин - Орлы и звезды. Красным по белому(СИ)
- Товарищ Абрамов, - заглянул в комнату один из моих помощников, - тут к тебе морячок рвется.
- Давай его сюда! - распорядился я.
Моряк был невысок ростом, черноволосый с подвижным лицом и умными глазами. На бескозырке надпись 'Аврора'. А чему тут удивляться? Корабль стоит на ремонте в Питере. Самой судьбой суждено ему стать 'Крейсером революции'.
- Протягиваю моряку руку.
- Я начальник объединенного штаба Абрамов. А вас как зовут, товарищ?
- Кошкин мы, - белозубо улыбнулся матрос.
- Матрос Кошкин с 'Авроры'?
- Точно так.
- Какая нужда привела вас, товарищ Кошкин, в штаб?
- Корабль наш стоит на Франко-Русском заводе, на ремонте...
- Хотите, чтобы штаб помог с ремонтом? - улыбнулся я.
- Да нет, - матрос, похоже, не понял, что я пошутил, - ремонт уже почти закончен. У нас другая беда. Командир наш капитан 1-ого ранга Никольский совсем озверел. Держит нас, как в клетке. Берег почти для всех матросов отменил...
- А ты, тогда, как здесь оказался? - перебил я Кошкина.
- Так я ж говорю: почти для всех. А теперь вообще крейсер в плавучую тюрьму превратить удумал.
- Это как?
- Приходили к нам агитаторы, хотели на борт попасть. Так он их велел арестовать и посадить под замок. А тут мне увольнительная, значит, выпала. Братишки меня и попросили на берегу на нашего змея управу поискать.
- Понятно. Входит, Никольский плохой офицер?
- Почему плохой? Офицер хороший, вот только человек поганый. Так вы нам поможете? А то я, куда в другое место пойду. Говорят, в Таврическом дворце новая власть заседает.
- Верно. Только пока она заседает, помощи вам от нее не будет. А мы вам поможем. Терентий! - крикнул я громко. В комнату заглянул помощник. - Ты не видел, Ежов вернулся?
- Вот только очередную партию арестованных доставил.
- Перехвати его пока не уехал, пусть зайдет.
- Все, Дед Мазай, - сказал я вошедшему Ершу, - завязывай на сегодня с благотворительностью. Остальных 'зайцев' от революционного половодья будем спасать без тебя. А ты вот познакомься. Товарищ Кошкин с крейсера 'Аврора'. У него, понимаешь, к нам дело...
НИКОЛАЙ
В нашем времени мне доводилось бывать на 'Авроре'. Сейчас крейсер выглядел менее опрятным. Вахтенный у трапа был один, из-за Кошкина подпустил близко, потому был снят без шума и какого-либо членовредительства. Ставлю у трапа своего человека, с остальными и Кошкиным поднимаюсь на борт. На шкафуте творится неладное. По направлению к трапу конвоируют нескольких гражданских. Чуть дальше волнуется толпа матросов. Между ними и конвоем спиной к нам два офицера с револьверами в руках, отгоняют толпу. У одного револьверов в руках аж два и он, как мне показалось, уже готов начать стрелять. Пришлось офицеров скоренько вырубать - со спины это сделать совсем не трудно. Тут же пришлось палить в воздух из трофейных револьверов, чтобы отогнать бросившихся к поверженным офицерам матросов, поскольку я усомнился в их добрых намерениях. Мои бойцы тем временем разоружили конвой. Обрадованные агитаторы тут же захотели исполнить свой революционный долг. Пришлось мне им коротко объяснить, что мы и без них управимся. После чего мои ребята вежливо, но настойчиво стали оттеснять их к трапу, а я повернулся к матросам.
- Товарищи! Я представитель объединенного штаба рабочих дружин партии большевиков, боевых групп партии эсеров и Красной Гвардии Николай Ежов. Пятый день в Петрограде бастуют рабочие, на площадях и улицах идут митинги и собрания, на которых звучат призывы свергнуть царя. Сегодня выступление народа переросло в вооруженное восстание! Солдаты Петроградского гарнизона целыми полками переходят на нашу сторону. В наших руках артиллерийские склады и Арсенал, мосты, вокзалы, телефон и телеграф! Царские министры арестованы. Последние очаги сопротивления блокированы революционными войсками и вот-вот падут! В эти часы в Таврическом дворце решается вопрос к кому перейдет власть. Дума колеблется. Поэтому решено провести заседание представителей от рабочих, революционных солдат и матросов и на нем избрать Петроградский Совет рабочих, солдатских и матросских депутатов. Если Дума не решит вопрос с властью, то это сделает Совет! Вы тоже можете послать в Таврический дворец по одному представителю от каждой роты.
* * *Из каюты командира крейсера я связался со штабом.
- Глеб, 'Аврора', считай, наша! Командира крейсера и старшего офицера я арестовал, остальные офицеры блокированы в кают-компании. На корабле сыгран 'Большой сбор'. Сейчас морячки горлопанят, выбирают судовой комитет и делегатов на заседание по выборам Петросовета.
- А ты чего не с ними? - спросил Глеб.
- Да ну! У меня от их криков уши закладывает. Выберут комитетчиков - с ними и погутарю.
- В это время в дверь осторожно постучали.
- Все, Глеб, потом договорим, ко мне пришли.
- К тебе или за тобой? - уточнил Васич.
- Типун тебе на язык! - Я положил трубку и громко сказал: - Войдите!
Вошел Кошкин. Матрос в командирской каюте чувствовал себя неловко.
- Тут... это... комитетчики пришли. Желают с вами поговорить.
- Так пусть заходят. Проходите, товарищи, рассаживайтесь!
Комитетчики осторожно пристраивались на непривычной матросскому заду 'командирской' коже. Я смотрел на их немного смущенные лица и думал: 'Робеют ребята. А как пообвыкнут, да будет их воля, обдерут кожу с дивана, ей-ей обдерут!'
- Так о чем вы хотели поговорить со мной, товарищи? - прервал я затянувшуюся паузу.
Взгляды комитетчиков потянулись в сторону не самого приметного среди них матроса. Тот, ободренный доверием товарищей, кашлянул в кулак и произнес:
- У нас, товарищ Ежов, стало быть, вот какой вопрос. Как вы нам и присоветовали, выбрали мы делегатов в Таврический дворец. Так им уже идти надо или как?
Я посмотрел на часы.
- Вряд ли заседание начнется вовремя, но лучше, если ваши делегаты прибудут во дворец до его начала.
- Слышали? - обратился матрос к товарищам. - Делегаты, давай на выход!
Кошкин и еще несколько человек поднялись с мест.
- Погодите, товарищи, - попридержал я их. - У вас что, все делегаты одновременно и члены судового комитета?
- А что, так нельзя? - забеспокоился матрос.
- Почему нельзя? Можно. Просто я хотел побеседовать с судовым комитетом в полном составе.
- И как теперь быть? - озадаченно спросил матрос.
- Как ваша фамилия, товарищ?
- Матрос 1-ой статьи Звягинцев.
- Я так понимаю, товарищ Звягинцев, вы являетесь председателем судового комитета?
- Братва так решила, - смущенно улыбнулся матрос.
- А давайте, товарищи революционные моряки, поступим следующим образом. Сначала мы все вместе побеседуем, а потом я довезу ваших делегатов до Таврического дворца на машине. Подходит вам такой вариант, товарищ Звягинцев?
- Подходит, товарищ Ежов, - кивнул Звягинцев.
- Ну, тогда, товарищи, возвращайтесь на свои места и будем разговаривать? Сначала я вам расскажу про то, что творится за бортом 'Авроры', а потом вы мне поведаете, что да как у вас на борту. Лады? А за бортом, дорогие товарищи, революция! И на этот раз Николашке на троне не усидеть. Этот вопрос, можно сказать, решенный! Тут важно другое: куда плыть теперь России, к какому берегу ей пристать?
Я осмотрел моряков, как бы приглашая их ответить на вопрос. Чей-то неуверенный голос произнес:
- Так на то у нас Дума есть. Пусть она и решает.
На него зашикали, но я заступился за моряка.
- А что вы так всполошились? Дело товарищ говорит! Раз царских министров арестовали и у самого царя корону с башки, считай, сбили, то кому как не Думе назначить новую власть? То, что она пока колеблется - то не беда. Дума, как девка. Прежде чем согласиться, ей поломаться надо!
Эти слова моряки отметили дружным хохотом.
- Беда в другом, - продолжил я сочиняемую на ходу речь. - Депутатов представляющих интересы трудового народа, я уже не говорю о солдатах и матросах, в этой Думе крайне мало. Почитай и нет их там вовсе! А значит и назначенным ей министрам интересы народа блюсти будет не с руки. Наобещают, конечно, с три короба. Может и вольности какие дадут. Но только закончится все новым ярмом для нашей с вами шеи.
Я замолчал, давая морякам время переварить услышанное. Первым опомнился Кошкин.
- Погоди, товарищ Ежов, а для чего мы тогда сегодня Совет выбирать будем?
- Молодец, Кошкин! - похвалил я матроса. - В самый корень узрел. Именно Совет должен стать той силой, которая передаст власть в руки народа! Но не сразу...
- Почему? Почему не сразу? - понеслось со всех сторон.
- А потому, товарищи, что те светлые головы, которые могли бы возглавить Совет, сейчас по тюрьмам сидят, да по заграницам маются. Никак им сюда сегодня не поспеть!
