Алексей Карасов - цицерон-15
–Овалися Филимонова, я имею леий дан по каласе. Плосу васа не бись меня по плесю и голове, а я не буду плименясь еме плиёма класе.
–Посла, пошли тяпнем пивка. Глядишь и перестанешь косить и откашивать.
–Вас?
–Слышь, посол, не забывай. Ты японец, а не немец.
–Осиня холосо.
–Ну, попылили?
–Уда?
–Я знаю место.
–Айда.
Забурились в кабак на Пятницкой. С послом припёрлись три японца, я думаю, в качестве охранников. Охране, много пива нельзя и они нас не обопьют.
Сели в уголке, а охрана ближе ко входу, откуда удобнее держать и не пущать.
Заказал кружку пива и рыбку. Рыбки в кабаке не имеется, но за отдельную плату всегда пожалуйста. Японец про отдельную плату не в курсе и его обошли рыбкой. Впоследствии он написал в рапорте, что посетил с министром внуренних дел СССР спец кабак, в котором рыбку дают только членам правительства.
Наслаждаюсь пивом и ни о чём не думаю. Японцу пиво поднесли сильно разбавленное. И правильно, хочешь не разбавленное пиво,-плати вдвое.
Японец не понимал в пиве никогда, а уж глядя как я наслаждаюсь, так вообще изошёл жёлчью.
Думаю из за желчи пытался доставать глупыми разговорами о внутреннем и внешнем положении, о политике и союзах с союзниками.
Я многозначительно хмыкал, хрюкал, а уж когда посол требовал конкретики, то и попёрдывал. Не знаю, московским чекистам принято ли так себя вести в присутствии иносранных послов, но програмисты себя ведут только так.
На очередном совещании некие консрукторы, без буквы "т" в середине слова, предложили проект пассажирского самолёта АНТ-35.
Главный из них, как все лохотронщики, сыплет околонаучными иностранными терминами типа: аэродинамическая хорда, имельман, центроплан, топливная экономичность и прочую лабуду. Главная же изюминка проекта в том, что почти половина деталей нового самолёта взята от серийного бомбардировщика СБ.
Товарищ Сталин внимательно слушает, что-то у себя в записях отмечает и одобрительно кивает головой.
Мне приходится соответствовать, хотя от обилия терминов ужасно хочется спать. Кажется я захрапел.
Товарищ Сталин возмутился:
–Мы не мешаем Вам спать, товарищ Филимонов?
–Товарищ Сталин. Как конструкоры начинают разводилово, так меня тянет в сон, хотя правильнее хвататься за пистолет.
–Чего начинают товарищи?
–Ну, конструкторы и банкиры произносят множество незнакомых терминов, чтобы облапошить лохов. Они и меня посчитали лохом, за это оторву им кое чо лишнее. Виноват, товарищ Сталин, не при Вас будет сказано, что именно.
Главный из лохоронщиков, удивился такому отношением к их энтузиазму:
–Вы чем-то недовольны, товарищ нарком?
–Скажите мне, товарищ ведущий конструктор, цена билета на этом самолёте, какова?
–Будет зависеть от расстояния, на которое летит пассажир.
–В сравнении с существующими самолётами?
–За комфорт приходися платить.
–Комфорт? Диаметр вашей железяки, в которую надо влезть, меньше метра семидесяти сантиметров. Внутри установлены всевозможные устройства и кресла. Будут в салоне сиденья для пассажиров?
–Безусловно, товарищ нарком.
–Пассажирам придётся пролазить по салону на корачках. При аварийной посадке выбраться из самолёта невозможно. Судя по Вашим запросам и расходу топлива цена билета будет больше, чем в америке раза в два, а то и в три.
Мы живём не богаче, чем в америке?
–Ну, товарищ нарком. Прогресс в авиационной технике дорогого стоит.
–В америке, по вашему, прогресса не наблюдается? Загнивают капиталисты? Почему же тогда Вы, товарищ ведущий конструктор, написали донос, что я разъезжаю на импортном автомобиле, а вам выделили отечественный чёрный воронок? Надо понимать, что Вы предпочитаете загнивающий импортный автомобиль?
Вмешался товарищ Сталин:
–Конкретно, что Вы предлагаете, товарищ Филимонов?
–Виноват, товарищ Сталин, не сдержался. Больше такого не повторится.
–Эти поцы настоящие лохатронщики. Их давно надо было арестовать,-предлагают морально устаревшую конструкцию, выдавая за шедевр инженерной мысли.
Ничего, кроме самолёта типа У-2 они сорудить не в состоянии. Понятно, что при большей мощности мотора и размерах. Поскольку, товарищ Сталин, мы наладили производсво алюминия в Красноярске, то имеет смысл делать цельнометалический самолёт.
Бывшие конструкоры, нынешние арестанты, научатся кроить новый для них материал, набьют руку, наберутся опыта. Тогда можно проектировать нечто более серьёзное.
А пока пусть рисуют простые вещи, типа деревенского сортира на колёсиках.
Самолёт биплан, с двигателем возможно большей мощности, например М-62 в 750 л.с., расчитан на перевозку не менее десяти человек. Мощность двигателя со временем возрастёт. Стало быть в конструкцию необходимо заложить возможнось увеличения грузоподъёмности без ущерба для производства. Обязательно носовое колесо.
Высота салона не менее двух метров, не наружный диаметр трубы, к которой крепятся крылья, а внутреннее пространство самолёта. Да и дверь в самолёт такую, чтобы входить не наклоняясь.
Стоимость билета должна соизмеряться со стоимостью билета на современных самолётах или меньше.
Полагаю, называть самолёт своими инициалами не скромно. Назовём новый самолёт Ан-2.
Сталин возмуился:
–Бипланная конструкция устарела, товарищ Филимонов.
–Безусловно, товарищ Сталин. Устарела там, где имеется развитая сеть аэробаз и взлётнопосадочных полос. У нас же ничего похожего пока не наблюдается.
Через пять шесть лет построим аэробазы надлежащего качества и запустим в серию чеырёхмоторный гигант, предлагаемый вышедшими на свободу арестантами, бывшими конструкторами.
–Они предлагают двухмоторный.
–Двухмоторные морально устарели. Пусть проектируют чеырёхмоторные. Но сначала АН-2.
Товарищу Сталину хотелось поразить мир созданием новейшего скоростного пассажирского самолёта, но удалось его обломать. Конструкторам предложили через неделю представить полноразмерный макет самолёта АН-2.
Они завыли, что сроки нереальны. Однако я сообщил: или выдерживают сроки, считая себя условно арестованными или направляются в соответствующее учреждение, считая себя безусловно арестованными.
Понятно, что при поставленных условиях победил разум.Через пару дней, меня опять попросили задержаться в кабинете тов Сталина. Его интересовали подробности переговоров с японским послом. Тов Сталин взял быка за рога:
–Товарищ Литвинов спрашивает как прошли переговоры с японским послом?
–Собственно, товарищ Сталин, мы с японским послом пришли к консенсусу.
Помятуя о том, что товарищ Сталин недолюбливает иносранные слова и что в столе лежит приспособление против таких слов, я поспешил разъяснить:
–Консенсус, товарищ Сталин, это согласие при полном непротивлении сторон. Ну, например. Буры в Южной Африке захотели независимости, а дерьмократичные англичане привели их к консенсусу с помощью пушек и пулемётов.
–Хотелось бы, товарищ Филимонов, узнать подробности переговоров.
–Как Вы и предполагали, товарищ Сталин. Япошка шантажировал и угрожал разоблачением, я делал вид что испугался, а потом мы договорились. Япошки передают нам дубликат производства 25 мм пушек, а мы даём им возможность украсть линию для пулемётов 12,7 мм в америке.
–Я, товарищ Филимонов, просил работников иноотдела записать ваши переговоры на магнитную проволоку. Есть несколько непонятных моментов. Давайте вместе послушаем:
…хррр-хррр…овалися салин узнае огга буде …фрр… хрр… плохо оварися филимонова боися…прр-рр-р…
И далее после паузы :
–Хочешь…пррр-рр-р…в …хррр-прр-рр-р…репу…хр-прр-рр-р…
–Щас сам…пррр-х-рр…получишь в…ххх-рр-р тыкву…рр…
–Товарищам поняно, что речь шла о сельском хозяйстве. Хотелось бы узнать, что скрывается за "хр-р" и "пр-р". Конкретные предложения о поставке продовольствия?
Ну, я попал. Не говорить же, что за звуки я издавал. Овалися Салина може обиддеся.
Тюфу ты господи, прости меня грешного! Я и думать-то стал как японский шпион.
–Видимо дефект магнитофона, тов Сталин. Он шепелявит и похрустывает и естественно записывает собственные звуки. Думаю, если НКВД выделить необходимые асигнования, то мы сможем в ближайшем будущем изготовить магнитофон с приемлимым качеством звучания.
–Вы не можете сказать, какие слова произносились в момент издания магнитофоном собственных скрипов?
–Ну, если подумать, то наверняка можно вспомнить. Вы должны понять, товарищ Сталин, что личного авто у меня нет и на природу вывозить товарища японского посла не могу. Пришлось зайти в кабак и разговор разбавлять пивом. А, под пиво, да тем более с рыбкой, чего не наговоришь!
