Борис Сапожников - Большая игра
Разберусь позже. Сунув бебут обратно в ножны, направился к месту схватки. Подняв свой секач, подумал и подхватил еще и саблю Якуб-бека. Стоило бы и коня увести, конечно, но тот остался стоять среди всадников, а подходить к ним решительно не хотел.
– Ваш главарь у нас! – как можно громче крикнул я всадникам, присным Якуб-бека. – Убирайтесь! Я победил!
Странная вышла речь, но она подействовала на разбойников. Один из них, постарше других годами, с длинной седой бородой и в белом тюрбане, вскинул руку и что-то громко прокричал. Еще один, находившийся рядом с ним, энергично замахал обеими руками, делая знаки остальным бандитам, да еще и оглушительно засвистел. Как это вынес седобородый, даже не представляю.
Знаки были понятны разбойникам, – и уже через пару минут они умчались обратно в степь, откуда и прискакали. Однако ни у кого из нас не было сомнений. Этих ребят еще увидим.
В тот день, несмотря на все попытки ротмистра Обличинского продолжить путь, мы уже никуда не пошли. Встали лагерем и остаток дня, а также всю ночь до самого утра провели на военном положении. Вряд ли в ту ночь хоть кто-то сомкнул глаза – все лежали в своих палатках или у костров, прислушиваясь, не уловит ли ухо перестук множества копыт, и вздрагивая от всякого громкого звука.
Я и моя команда провели эту ночь иначе. Мы перехватили Якуб-бека в лазарете. Главаря разбойников, уже перевязанного, выводили из госпитальной палатки двое дюжих слуг Игнатьева. Я видел их не один раз при графе, однако они никогда не выполняли его распоряжений, обращенных к остальным слугам. Поначалу я принимал их за телохранителей, но, похоже, их обязанности были несколько шире.
– Стоять, – велел им я. – Куда это вы повели моего пленника?
– К графу, – коротко бросил один из слуг, крепко державший Якуб-бека.
– Мы забираем его, – заявил я. – Если он так нужен Игнатьеву, пускай сам приходит ко мне. Вместе мы решим судьбу Якуб-бека.
– Этот человек нужен графу, – с нажимом произнес слуга, как будто эти почти магические слова могли все решить.
Не тут-то было.
– Я вам все сказал, – отрезал я. – Дорчжи, Вахтанг, помогите пленнику добраться до нашей палатки.
Ломидзе с молодым рукопашником надвинулись на слуг графа, и те решили не развивать конфликт, а пошли на попятный. Мои ребята подхватили Якуб-бека и повели к нашей палатке.
– Граф узнает о вашем самоуправстве, – бросил нам в спину слуга, но на это я даже отвечать не стал.
Не успели мы довести Якуб-бека к себе, как к нам примчался сам Игнатьев. Он пребывал в высшей степени раздражения, можно сказать в ярости. Только она была какой-то замороженной, ледяной, потому что, чем яростнее был граф, тем спокойнее становилось его поведение. Многих это испугало бы, но уж точно не меня.
– Что вы себе позволяете?! – вспылил Игнатьев.
– Якуб-бек – мой пленник, и я буду распоряжаться его судьбой.
– Я начальник экспедиции, и ничего тут без моего ведома происходить не будет, – отрезал граф. – Немедленно передайте мне Якуб-бека!
– И как же, позвольте поинтересоваться, вы собираетесь поступить с ним?
– Так, как он заслуживает. Так, чтобы это стало назиданием для остальных разбойников.
– Иными словами, вы хотите его медленно и мучительно прикончить, – кивнул я. – Идея хороша, но вам не кажется, граф, что ваш разум застят эмоции? Если мы выставим голову Якуб-бека, насаженную на пику, или его самого посадим на кол и оставим тут же, он станет мучеником для своих людей. Знаменем, символом, который сплотит их в борьбе против нас. Вам ли не знать, какими фанатичными бывают восточные люди, дай им только повод. И вы им его хотите дать – самый лучший. Вы своими руками вложите идеальный расклад в руки врага.
– А вы хотите и дальше таскаться с ним? – спросил несколько поостывший и разумно внемлющий моим резонам граф.
– Пока да, – кивнул я, – а там видно будет. Но уж убивать его точно нельзя ни в коем случае. Едва ли не все воины Якуб-бека видели его поражение и сейчас, уверен, думают вовсе не о том, как вызволить его, а уже начали делить власть. Нельзя дать им в руки козырь в виде общего врага, а именно нас. Сами же не хуже моего понимаете – это самое плохое развитие событий, которое только может быть.
– Ладно, – махнул рукой граф. – Делайте с ним что хотите, но знайте, ответственность за пленника на вас.
– Я это отлично понимаю, граф, – ответил я.
– А вообще, зря вы его не прикончили сразу, вот что я вам скажу, – добавил на прощание Игнатьев. – Это решило бы разом кучу проблем.
В ответ я мог только пожать плечами.
Как только граф ушел, я смог сконцентрировать все усилия на Якуб-беке. Мы усадили его на складной стул, крепко связав руки за спиной, и я встал над ним, нависая.
– Значит, так, – сказал ему я. – В то, что ты не говоришь по-русски, я не поверю никогда. Я не стану тебе угрожать, скажу прямо. Если ты бесполезен для меня, отдам тебя графу Игнатьеву. Уверен, он найдет, как интересно провести время с тобой и сделать твою жизнь максимально разнообразной. Убивать, кстати, не станет, а вот насчет не калечить – не уверен.
Я перевел дух и отступил на полшага.
– Итак, – протянул я драматическую паузу, – будешь говорить?
Якуб-бек молчал, старательно делая вид, что не понял ни слова из моей тирады.
– Дорчжи, – кивнул я, – сходи к графу, передай его ребятам, чтобы забирали Якуб-бека. Он мне больше не нужен.
Однако стоило только спине Дорчжи скрыться из виду, как главарь разбойников заговорил.
– Не надо утруждать ребят Игнатьева, – произнес он с сильным акцентом, весело усмехнувшись. – Я хорошо знаком с его повадками, больше летать мне не хочется.
– Другое дело, – усмехнулся в ответ я. – Давай так, пока не вернулся мой парень, ты быстро отвечаешь, что такого особенного в золотой пластинке, которую он носит на шее. И не надо пытаться обмануть меня. Ты слишком сильно выдал себя, когда увидал ее.
– Аллах, – рассмеялся Якуб-бек, – если ты вырвал меня из лап Игнатьева только из-за этого, то я воистину Его любимец. Если вы едете в Бухару, то не стоит там показывать эту пайцзу, за нее вашего юного друга прикончат, не задумываясь. И не из-за золота – вовсе нет. Я знаю, что значит эта пайцза, и знаю, сколько это знание будет стоить в Кашгаре или даже далеком Китае. Но тебе, урус, оно ни к чему, и я дарю его. Твой молодой друг, которого ты отправил к Игнатьеву, потомок самого Чингиза – великого хана Великой степи. Один из потомков, потому что за столько лет их накопилось достаточно, но в жилах его течет кровь Чингисхана. Вот о чем говорит эта пайцза.
Я потер подбородок. Да уж, сведения, полученные от Якуб-бека, не стоили и выеденного яйца. Кем бы ни был Дорчжи, он для меня в первую очередь рукопашный боец в команде, а все остальное совершенно неважно.
– Да уж, – кивнул я. – Ты прав, ничего интересного мне не рассказал, Якуб-бек.
– Теперь отдашь меня на растерзание Игнатьеву? – Вопреки жестокости слов разбойник широко улыбался, как будто перспектива мучительной смерти радовала его.
– Не для того я пошел на конфликт с графом, чтобы теперь отдавать так легко, – ответил я. – Вахтанг, накинь ему на голову мешок и свяжи ноги покрепче. Так он от нас никуда не денется.
Дорчжи вернулся ни с чем. Игнатьев демонстрировал показное равнодушие, сказал, что Якуб-бек ему больше не интересен и я могу делать с разбойником что захочу. На это и был мой расчет, я уязвил гордость графа, что весьма опасно, с одной стороны, но с другой – делает его в какой-то мере предсказуемым.
До самого утра Якуб-бек просидел рядом с нашей палаткой, связанный по рукам и ногам и с мешком на голове. Когда же экспедиция двинулась в путь, по настоянию ротмистра Обличинского с первыми лучами солнца, его, все так же надежно связанного, усадили на бактриана. Мешок сняли лишь для того, чтобы покормить перед отъездом. Тогда же ослабили путы на руках, чтобы он смог сам держать миску и ложку. Никаких попыток сбежать Якуб-бек не предпринимал. То ли был слаб после схватки и ранения, то ли пока присматривался к нашей экспедиции, выбирая момент поудачней. Отчего-то я был уверен, что дело именно в выборе возможности для побега. Слишком уж быстро переводил взгляд Якуб-бек с одного на другого, особенно когда думал, будто его никто не видит. Но я-то не сводил с него глаз, и Якуб-бек вскоре заметил это. Он потупил взор и почти не отрывал его от тюков, на которых сидел. Вот только меня этим не обмануть, как и пару драгун, словно бы невзначай ехавших все время рядом с ним.
Глава 6
Через Ургенч и по Амударье
Теперь мы старались ехать как можно быстрее – погонщики из местных подстегивали неторопливых бактрианов, чтобы те шустрее переставляли ноги, но толку от этого было не много.
То и дело на горизонте мелькали фигурки всадников – разбойники Якуб-бека демонстрировали нам свое присутствие. Похоже, план Игнатьева не очень хорошо работал – никакого разлада в стане врага не наблюдалось, и разбойники продолжали преследовать экспедицию.
