Крест и полумесяц (СИ) - Руслан Ряфатевич Агишев
— Парламентер, кажись, вашбродь! — крикнул один из караульных, молоденький безусый солдат с пикой у руках. — К вам вести?
Спешившегося горца вскоре привели к высокому каменному зданию, в котором обычно обитал начальник укрепления, а сегодня сам командующий.
Несколько больших костров освещали довольно высокую фигуру крепкого мужчины в темной черкесе, опоясанной узким поясом с многочисленными серебряными насечками. Богато украшены были и ножны, из которых вытащили кинжал. Сам горец высоко задрал подбородок и с вызовом смотрел на генерал-лейтенанта, стоявшего в паре шагов от него.
— Я Арслан, правая рука великого имама Шамиля. Его именем говорю тебе главный урус, — при этих словах многие из офицеров непроизвольно схватились за клинки. Слишком уж неуважительно прозвучало обращение к командующему. — Имам Шамиль, голос и меч Пророка, да пошлет ему Аллах свою милость, в месяц полной луны объявляет начало Великих соревнований. Зовет на них всех батыров для борьбы, метких стрелков, лучших наездников, чтобы они показали свою удаль и храбрость. Обещает мир, кто прибудет на земли Кавказа…
Замолчав, горец протянул в сторону генерал-лейтенанта большой коверт, который тут же был взят ординарцем командующего.
Вельяминов вскрыл конверт и углубился в чтение. Письмо от имама Шамиля, адресованное, что удивительно, именно ему, было весьма любопытным. Имам Шамиль ни мало ни много организовывал в горах Кавказа Олимпийские игры, которые не проводились уже более тысячи лет.
—…Послушайте, господа, что нам пишут. Это будут первые в нашей истории Олимпийские игры, должные послужить миру и процветанию народов и государств. В них могут принять участие в желающие, которым ни в чем не будет чиниться препятствий… — Вельяминов не сдержался и стал зачитывать вслух некоторые, показавшиеся ему неимоверными, места из письма. — За каждое из трех призовых мест участник получить от Господа благословение, а от меня золотой или серебряный подарок. Самому лучшему стрелку из ружья будет вручена золотая ваза, весом в тридцать пять испанских унций…
Один из офицеров, стоявший почти у самого костра, ахнул и непроизвольно шагнул вперед, угодив в самое пламя. Едва не вспыхнул. Приз почти в килограмм золота никого не оставил равнодушным. Даже солдаты с казаками зашевелились, удивленно вытягивая головы в стороны командующего. Про испанские унции они, конечно, особо ничего не поняли. Но по реакции господ офицеров сообразили, что вес у кубка должен быть очень существенным.
—… Признаться, господа, я удивлен. Вот еще зачитаю вам одно любопытное… — Вельяминов кашлянул, прочищая голос, и продолжил. — Занявшему первое место в любом из видом соревнований, я, имам Шамиль, дарую именем Всевышнего нашего, дарую право свободного прохода через горские земли. С победителя не будет взиматься пошли и плат, в каждом нашем селении он найдет прибежище и защиты, — на некоторое время он замолчал. — Интересно, господа, а есть ли среди вас охотники испытать свою храбрость и воинское счастье…
Задал ли он вопрос или предложение было не очень понятно. Только со стороны офицеров в сей же момент началось бурление, закончившееся громкой перепалкой. Охотников оказалось довольно много. Пожалуй, все офицеры, как местные, так и пришедшие с командующим, пожелали принять участие в соревновании. Со стороны рядового состава раздавались точно такие же возгласы.
Удивленно вскинувший голову, командующий насчитал больше трех десятков поднятых рук. Пора было хвататься за голову, подумал он. Ведь, когда о содержании письма станет известно в других крепостях и укреплениях, разразиться самая настоящая буря. Можно было даже не сомневаться, что охотников посоревноваться с горцами и сами собой будет поистине неимоверное число.
— Что тут сказать… — задумчиво протянул Вельяминов, пытаясь сформулировать свою мысль, засевшую в голове. — А не опростоволоситесь? Не посрамите Россию-матушку? — абсолютно серьезно спросил он, оглядывая застывший гарнизон. — Ведь в детские игры зовут играть. С той стороны серьезных поединщиков выставят. Вытянете?
Слишком заметен для других…
-//-//-
Статья в английской газете «Таймс» за 24 ноября 183… года
«Удивительное событие в варварском крае»
«…Эсквайер Этнони Хантингтон из Дублина, путешествующий по торговым делам по странам Востока, сотрудничает с нашей газетой, пересылая попутными пакетботами свои путевые записки. Нашим читателям в каждом номере мы всякий раз предлагаем некоторые, заинтересовавшие нас, выдержки».
'… В этом варварском крае, где царят свободные нравы, и жители живут подобно зверям, я стал свидетелем удивительного события, которое там назвали Олимпийскими играми. Почти на неделю там прекратились сражения между горскими отрядами и войсками русского царя Николая. Не стреляло ни одно ружье, ни одна пушка.
… Горцы и русские солдаты, которые еще недавно стреляли и резали друг друга, сейчас соревновались в разных упражнениях, что показались мне очень необычными и занимательными. На Играх соревновались в стрельбе из ружей и пистолетов, в гонках на скакунах, в схватках на кулаках, в поднятие каменных валунов. Особенно интересным показалось мне соревнование, названное странным словом «джи-ги-тов-ка».
… Я был поражен, когда увидел то, чем награждали победителей соревнований. Сильнейшему борцу, самому меткому стрелку, лучшему наезднику были вручены золотые кубки, вес которых превышал четыре с половиной фунта. Мне даже удалось подержать один из таких призов. Уверяю вас, господа, это необыкновенное чувство, когда держишь в руках столько чистейшего золота. Это же стоимость целого поместья под самим Лондоном…'.
-//-//-
Игры, названные Кавказскими играми, прошли хорошо. Как бы сейчас сказали, прошли на высшем уровне.
Вельяминов, командующий войсками империи на Кавказской линии, долго не думал, прежде чем дать согласие. Видимо, увидел в этом возможность продлить и дальше стихийным образом установившийся мир на границе. Кому хочется терять своих людей и «получать за это по шапке»? Никому! Вот и он хотел, чтобы это перемирие на границе продержалось, как можно дольше.
Выбрали место близ Тифлиса, чтобы было и не нашим, и не вашим. На широкой равнине, зажатой между горами и лесом, проигранные с окрестных станиц казаки срубили двух, а кое-где и трехярусные трибуны. Поставили три крепких сруба с мощными ставнями и толстыми дверьми, куда, как в «холодную», думали сажать провинившихся в чем-то. Ведь обязательно должна была найтись какая-нибудь паршивая овца, которая или напьется, или передерется с кем-нибудь в кровь, или стырит что-то у товарищей.
Договорились по поводу судей, в число которых поровну вошли горские старейшины и русские офицеры в немолодых годах. Последнее судейское слово, понятным образом, оставалось за двумя командующими — Вельяминовыми и им, имамом Шамилем. Как иначе? Они здесь аки пятиглавый Змей Горыныч: и за ВАДа[1], из МОК[2], и за ГАНОК[3], и за САС[4], и за НОК[5].
Перед самым началом, когда равнина оказалась заполненной сотнями и сотнями людей, Ринат «толкнул» речь:
— Сегодня здесь собрались люди гор и люди равнин, без страха и ненависти глядя друг другу в глаза. Вы, рождённые в крошечных аулах Чечни, и вы, появившиеся на свет в деревушках Новгородчины, отринули вражду, чтобы явить этому миру пример несгибаемого воинского духа, истовой веры в себя и своих братьев…
Он говорил о том, что тут же находило отклик в сердцах настоящих воинов — о воинском братстве, о чести, о ярости боя, о горечи поражения. Вспоминал имена национальных героев, известных своими героическими поступками. Причем, в едином ключе упоминал и горцев, и русских, что, похоже, шокировал и тех, и других.
—… Вы первые, кто переступил через свою ненависть и злобу, кто решил победить своего врага не сталью и свинцом, а своей силой, волей и упорством… Всевышний сказал: истинно мужественный человек тот, кто идет против своих страстей. Разве не про вас это сказано? Про тебя, тебя, тебя и тебя. Про вас всех, — гремел сильный голос Рината, обращавшегося к каждому из стоявших на равнине людей. — На вас смотрят и восхищаются великие герои древности: вайнах Идиг, что вместе со своим отрядом целых двенадцать лет держал оборону на горе Тембулоста против монгольских орд; резанец Евпатий Коловрат, тоже сражавшийся с монголами и наводивший на них ужас… Наши предки, боровшиеся против единого врага и громившие его «в хвост и гриву», даже не догадывались, что через шесть сотен лет их предки сойдутся в кровавой битве…
Удивленно переглядывались русские, шептались кавказцы. Никто из них
