Владимир Чекмарев - "ВСПОРОТЫЙ ЖИВОТ КУБАНСКОЙ КРЕОЛКИ."

Обстановку в ее спальне я знала достаточно хорошо, и подручные материалы искать долго не пришлось. Удар статуэткой по затылку. Несильно - чтобы только отключить. Привязать шелковыми шнурами от балдахина руки и ноги к углам кровати. Затолкать в рот кляп и обмотать веревкой, чтоб не выплюнула. А теперь нюхательную соль, чтоб пришла в чувство. Подсветить свое лицо керосиновой лампой - чтобы поняла и знала, кто пришел мстить.

Очнулась! Ишь, ты сука! Узнала меня и строит из себя непонимание и удивление! Актриса, ты, соседка, конечно же неплохая, но меня на мякине не проведешь! Показываю ей мачете, и провожу его лезвием по ее животу. В глазах жертвы испуг, задергалась, еще сильнее затягивая узлы на шелковых шнурах. Провожу еще раз, уже сильнее разрезая на животе кожу - в глазах сеньоры Леонсии животный страх и ужас, смешанный почему-то с мольбой что ли и недоумением? Однако пора заканчивать этот спектакль!

Заученным профессиональным движением (откуда????) вспарываю "бедняжке" живот, а затем разрезаю что-то из ее вывалившихся внутренностей. В голове засветилась надпись "Вспоротый живот кубанской креолки - пять очков экспы!". "Милая" соседка потеряла от боли сознание. Засыпаю ей в рану землю с цветочного горшка и еще что-то из баночек ее косметики. Заражение крови ей обеспечено! Теперь снова нюхательная соль. Пришла в себя, хотя видно, что мучается от боли и плохо соображает. Осветить свое счастливое лицо, чтобы соседка запомнила меня на всю оставшуюся недолгую жизнь, что добро (или зло? Я ведь теперь зло!) бывает с кулаками и умеет мстить! Отлично! А теперь пора сматываться, и "немножко" привести экономику соседа в упадок.

Соседские собаки по-прежнему молчат, чуя "хорошую" знакомую и старую "добрую" соседку. Завод. Мне нужны динамитные шашки, бикфордов шнур, и оружие с запасом патронов для дальнейшей мести. Все это есть на складе, охрана которого состоит из висячего замка….

Сеньора Леонсия Гомес умирала в собственной постели. Она знала об этом по мрачному, бледному лицу, сидящего рядом с ее кроватью мужа, унылым лицам окружающих, зловещей тишине в доме и по сопровождаемому нарастающими вспышками боли, чудовищному жару, который терзал ее тело изнутри уже вторые (Или третьи? Или вечность?) сутки. Боль и жар становились все сильнее, и сил у нее осталось только на то, чтобы молиться. Именно молитва не позволяла ей провалиться в бездну беспамятства. И она молилась, молилась беззвучно произнося растрескавшимися губами молитву за спасение души. За что? ЗА ЧТО? За что милая Надин, поступила так с ней? Какое умопомрачение нашло на ее милую и добрую соседку? Ведь это умопомрачение! Она видела и запомнила ее юное, и прекрасное, но перекошенное звериной злобой и сатанинской улыбкой лицо. Сатанинской? Сатана? Нужно молиться, молиться пока есть силы! Молиться за спасение души. За спасение души Надин Марсель, совершившей грех и нарушившей заповедь Божью! Почему за нее? Потому что за свою душу молиться поздно, она скоро предстанет перед судом Божьим. А душа Надин… У нее есть еще шанс осознать свой грех и покаяться… Она, Леонсия, еще может спасти душу Надин. Она простила ее, ибо должно прощать, она молиться за нее, ибо нужно молиться за ближних своих….

И она продолжала шептать молитву. Беззвучно, ибо на слова сил уже не было, цепляясь слабеющей рукой за руку своего мужа…

Ну что Антонио? Доволен? Помог революции? Увеличил прибыль? Стал американцем? Ты ведь этого хотел? Нет? Не этого? А чего? ЧЕГО ТЫ АНТОНИО ХОТЕЛ? Не ты ли два дня назад взялся помочь повстанцам и их американским союзникам в борьбе с испанским владычеством? Что тебе мешало жить спокойно? Ты хотел подарить своей Леонсии, золотое колье с бриллиантами. Но для этого колье нужны деньги. Чтобы иметь деньги нужно стать американцем - тогда твой сахар не будут облагать налогом. А еще нужна независимая Куба, свободная от испанских казнокрадов-чиновников. И??? Не лги себе Антонио, придумывая логичные объяснения своей корысти! Ты винишь во всем умирающую Леонсию? Не колье виновато в происшедшем, а ты и твоя, Антонио корысть. Тебе захотелось стать богаче соотечественников, захотелось занять пост в будущем правительстве независимой Кубы. И ты… Ты с радостью уцепился за отговорку - "революция требует жертв"! "Америка придет на помощь Кубе, увидев зверства испанцев" - внушал тебе Фрэнки Рузвельт, и ты вторил его словам, попав под власть золотого тельца. Только вот зверства не испанцев, а "испанцев". "Их жизни положены на алтарь кубинской свободы и независимости". "Французы от испанцев ничем не отличаются". И ты совсем соглашался, и выражал готовность бороться с иноземными поработителями. Ты ведь мог остановить этого психопата Фрэнки? Мог. Почему не остановил? Только не сочиняй опять снова про колье для любимой Леонсии, ты ведь не ради колье старался. Ты хотел въехать в рай на чужой крови. А ты, кстати, подумал над тем, что до конца жизни будешь помнить тот взгляд Надин Марсель, которой твой американский друг и союзник Фрэнки вспорол живот? Надеялся, что со временем забудешь? Ты ведь мог убить Надин и избавить ее от мук. Мог? Мог! А ты? Ты оставил ее умирать в мучениях там, среди руин ее поместья.

Она была угнетательницей кубинцев! Угнетательницей? Не смеши сам себя! Она давала работу твоим соотечественникам. В ее поместье, в отличие от твоего никого никогда не наказывали. Кто лечил твоих заболевших работников? А ты? Помог безумцу Фрэнки, положить ее на "алтарь революции". И чему же ты Антонио удивляешься? Тому, что возмездие наступило так быстро? Твой сахарный завод наполовину разрушен, твоя жена умирает у тебя на глазах. Тебя не удивляет, что ей вспороли живот? Так же, как на твоих глазах вспороли живот Надин, и женщинам ее поместья. Ага. Значит, не удивляет. Ты догадался, что это месть. Месть уцелевших, или…твоих людей Антонио. Тех, кто участвовал с тобой в "антииспанской" акции. Почему Леонсия? Ведь она никогда и никого не обидела! А как ты хотел Антонио? Она ни в чем не виновата? Она не знала о твоих "революционных делах"? Да, она не виновата. Да, она не знала о твоих "революционных делах". Надин Марсель тоже не виновата и не знала о твоих делах и помыслах, и где она теперь? Там, где скоро будет твоя Леонсия! Почему? Потому что ТЫ УБИЛ ИХ, польстившись на блеск золота, не увидев из-за этого блеска (или не захотев?) человеческой крови. А теперь увидел. Раскаиваешься? Чем это поможет ЕЙ, которую ты любил? Что? Ты боишься ей признаться в том, что во всем виноват? Боишься, что это убьет ее? Тогда сиди и смотри на то, как она умирает. Сиди и смотри на дело рук своих… Если у тебя на это осталось смелости. ОНА УМИРАЕТ. ОНА МОЛИТЬСЯ ЗА СПАСЕНИЕ ДУШИ. Не твоей ли Антонио? За чью еще душу ей молиться? Чьи прегрешения должен простить Бог? ОНА ВСЕ ЗНАЕТ АНТОНИО. И ПРОСТИЛА ТЕБЯ. И МОЛИТСЯ ЗА ТВОЕ СПАСЕНИЕ. Поэтому сиди и смотри. На то, как ОНА умрет. И думай, как ты будешь жить с ЭТИМ дальше…

Через четверть часа, после того, как сеньора Леонсия Гомес испустила дух, сеньор Антонио Гомес, ушел к себе в кабинет, чтобы "привести бумаги в порядок". Примерно еще через четверть часа, прислуга услышала выстрел из револьвера. Выломав дверь кабинета хозяина, они обнаружили его мертвым. В одной руке он сжимал револьвер "Кольт", подаренный неким Фрэнки Рузвельтом с надписью "Американский народ Освободителю Кубы", в другой фотографию покойной сеньоры Леонсии…

Надин Марсель могла торжествовать - ее месть удалась! Впрочем, месть, как известно, чем-то сродни ремонту - процесс практически бесконечный…

Глава. Прогрессоры.

Что-то я упустила. И что-то очень важное. И опасное. Или накручиваю? И есть ли разница? Страшно ведь по-настоящему! Даже нет никакого желания пороть Светлану! Это уже звоночек! Крыша? Вряд ли. Манией преследования вроде не страдаю. Клаустрофобия - тоже не мой профиль. Только вот… Только вот иногда тяжело перешагнуть нарисованную мелом на полу полосу. Почему? Потому что иногда (не всегда) эта полоса, оставленная возможно маленьким ребенком, почему-то мерещится не полосой, а чертой. Запретной чертой, за которой открывают огонь на поражение.

Казалось бы чего проще - протянуть руку к спецсвязи и позвонить куратору из ФСБ. Позвонить и переспросить. Поделиться страхами, сомнениями и подозрениями. Так нет же! Поселился червячок сомнения - а вдруг это не "наезд" каких-то уродов, а изменение политики ФСБ по отношению к нам. И своими расспросами, я только ускорю исполнение уже подписанного смертного приговора?

И как все не вовремя! Аникей стал вплотную заниматься яхтой, и я активно ему помогала. И тут на тебе! Визитеры. Прошли через портал, как обычные туристы, а потом… "Марина Андреевна, Марина Андреевна…" А голосок… Жуть! И взгляд такой, что рука тянется к пистолету. "…Там у нас следующая группа пойдет. Дату сообщим чуть позже. Этой группе НУЖНО сделать исключение по ограничению веса багажа… Вы поняли Марина Андреевна?…" И я - дура! Вместо того, чтобы сразу стукануть про наезд дежурному офицеру ФСБ, проглотила все это молча. Запустила внутрь себя страх и неуверенность. А ведь можно было, задать простой вопрос: "На каком основании я должна нарушать действующие инструкции?" Ан-нет! Поймала клина в чистом виде, и теперь меня гложет порожденный моей же глупостью страх. Попробовать решить проблему самой? Или нажаловаться ребятам? Мыслей пока никаких!