Михаил Ланцов - Маршал Победы. Освободительный поход попаданца

— Вы полагаете, что Москва вторгнется на Балканы?

— Сложно сказать, как это будет выглядеть, — пожал плечами Франко. — Полагаю, что очень похоже на Турцию, которая формально пошла на союз с Конфедерацией, но при этом оттянула на себя очень большие силы из-за расцветшего там сепаратизма и бандитизма. И, признаться, я не уверен, что в ближайшие десять-пятнадцать лет ее получится превратить во что-то цивилизованное. Одна сплошная горячая точка. Да и русский Кавказ с Закавказьем и Средней Азией тоже стали перегреты после вхождения в союз шиитской Персии. Это было очень большой ошибкой руководства Конфедерации, пытаться объединить столь разные земли. И теперь практически все южные окраины этой трансконтинентальной Империи если и не в огне, то постоянно тлеют, оттягивая на себя ресурсы и войска.

— Ладно, допустим, конфедератам наш нейтралитет действительно выгоден. Но что мы предложим Вашингтону?

— Теоретический плацдарм для контрнаступления на Конфедерацию. Ведь нейтралитет можно покачнуть в любой момент в любую сторону. Если мы сейчас ввяжемся в драку, то нас разобьют, и никто от этого не выиграет. По крайней мере, что-то серьезное.

— Но русские войска на Аляске явно не способствуют долгосрочным планам, — возразил Петен.

— Отчего же? — Улыбнулся Франко. — Да, на Тихом океане у Конфедерации и ее союзников самый сильный флот. Однако снабжать войска через огромный океан, причем не малые группы, а большие соединения, да еще в условиях не круглогодичной навигации… это весьма нетривиальная задача. Особенно в условиях наличия могучей американской авиации. Да, русский И-200 хорош. Грубо говоря, на текущий момент — это лучшая машина европейского театра боевых действий, хотя те же англичане уже подтянули свои истребители до вполне приемлемого уровня. Однако американцы начали перевооружать авиаполки истребителями с новыми двигателями P&W и в целом облегченной, цельнометаллической конструкцией. Подобные машинки уже как минимум на равных сражаются с И-200, а в чем-то и превосходят его.

— Вы полагаете, что американцы сбросят войска Конфедерации в море?

— С высокой вероятностью, — кивнул Франко. — Через полгода янки завершат формирование трех десятков новых пехотных корпусов. Вы думаете, что один корпус, что сейчас окапывается на Аляске, сможет против них устоять? У него просто нет шансов. И пока идет битва за Британию, Конфедерация не станет перебрасывать новые войска в Северную Америку. Ни свои, ни союзников. США не будут упускать такой шанс. А дальше Москве снова будет не до десантной операции из-за бурлящих Балкан и мусульманского мира, который Вашингтон сейчас раскачивает всеми доступными способами. Спецслужбы Конфедерации, конечно, пытаются с этим совладать, но пока не очень успешно.

— Любопытно, — задумчиво произнес Петен, поглаживая подбородок. — Я полагаю вы начнете наводить мосты с Москвой?

— Мне это будет сделать проще, — ответил Франсиско.

— Хорошо, — согласился, явно недовольный Муссолини. — Значит, действуем по вашему плану. Отсрочка в десять-пятнадцать лет это хотя бы шанс. Может за это время Конфедерация погрязнет во внутренних конфликтах и распрях.

Глава 9

10 марта 1943 года. Москва. Кремль. Рабочий кабинет Сталина

— Здравствуйте товарищи, — поздоровался Лаврентий Павлович Берия, войдя в кабинет. Ждали только его, из-за чего министр государственной безопасности Конфедерации чувствовал некоторую неловкость.

— Как перелет? — Осведомился Молотов, который сохранил за собой в новом правительстве пост главы.

— Гроза, — вздохнув, ответил Берия. — Из-за нее долго не давали разрешение на взлет.

— А пилот что?

— Говорил, что может, но кто же ему даст? — Усмехнулся Лаврентий Павлович. — Требования безопасности к перелету ответственных работников никто не отменял и его за такую самодеятельность по голове бы не погладили.

— Оно и правильно, — кивнул Сталин. — Что слышно о Василии?

— Берлинский госпиталь ему пришелся по душе. Светлана тоже там. Прогнала всех сиделок и сама возле него дежурит. Врачи говорят, что скоро на поправку пойдет.

— Выяснили что-нибудь о покушении?

— Так точно, — ответил Берия, открывая папку. — Группа германских националистов, недовольных созданием Конфедерации, пыталась провести акцию устрашения. Василий оказался там случайно.

— То есть, это было не преднамеренное покушение?

— Конкретно за ним выявленная нами группа не охотилась. Хотя, благодаря ей нам удалось выйти на куда более серьезных людей. Оказалось, что дело национал-социализма в Германии ушло в подполье, а не предано забвению. И их активно поддерживают из Вашингтона. Прежде всего, деньгами и оружием. Вот они-то, как раз, хотели захватить Василия, вывезти его в США, где публично судить как военного преступника.

— Вы шутите? — Удивленно переспросил Сталин. — Какой из него преступник?

— Никак нет, товарищ президент, — невозмутимо ответил Берия. — Детали мне не известны, но то, что дело должно быть подложным очевидно уже сейчас. Хотя, подозреваю, американцы все это затеяли для обмена пленными. Ведь сейчас им предложить взамен особенно и нечего — это мы посбивали массу их самолетов над своей территорией, а не они. А так — будет за что зацепиться. Вряд ли мы согласимся на такую судьбу для товарища полковника.

— Хорошо. Как только выпишут, сразу переводи его в Москву. Сначала отказ обоих двигателей в истребителе, потом терракт. Света его пока сдерживает, но я его хорошо знаю, может сорваться. Парень он ранимый, а вытаскивать его из той ямы, куда, сорвавшись, обязательно свалится, будет очень непросто.

— Я уже распорядился по этому поводу, — кивнул Берия. — А пока поставили усиленные посты охраны.

— Кроме того, — отметил министр внутренних дел Конфедерации Генрих Мюллер, — я поднял на уши весь Берлин: от притонов до аристократических салонов. Отрабатываем все притоны, все потенциальные каналы связи и финансирования. Уже сейчас найдено пятнадцать конспиративных квартир и три подпольных арсенала с взрывчаткой, оружием, боеприпасами и деньгами. Задержано свыше трехсот человек по подозрениям. Начаты проверки персонала. Все под лозунгами защиты мирного населения от террористов. Полагаю, что подпольным нацистам сейчас не до Василия. Им бы самим уцелеть.

— Такая обстановка только в Германии? — Спросил Сталин, рассматривая внимательным взглядом Мюллера. Прошло уже несколько месяцев, он подтянул русский, хоть и говорил с явным акцентом, но все равно, от его присутствия на совещаниях такого уровня было не по себе.

— К сожалению нет. В Германии еще все довольно спокойно и тихо. По другим землям Конфедерации и союзников намного хуже. Ядром и рассадником проблем на текущий момент является Польша, в которую ведут нити управления большей части накрытых нами подпольных оппозиционных организаций в соседних владениях. Это главная болевая точка Конфедерации. Если смотреть по союзникам и соседям, то безумный уровень накала в Югославии и Турции. Из-за чего получается практически сплошная полоса нестабильности от Восточной Пруссии до Восточного Туркестана и Афганистана.

— Товарищ Берия, вы можете пояснить ситуацию?

— Английская и американская разведки прикладывают все усилия, чтобы переключить наше внимание на внутренние проблемы. К сожалению, на текущий момент мы не можем пресечь их деятельность, так как вхождение под контроль нашего ведомства столь обширных земель оказалось не подготовлено в кадровом плане. У нас просто нет подготовленных людей, а зеленых новичков ставить нет никакого смысла, ибо не только не справятся, но и могут усугубить обстановку, которая и без того сложная.

— Полагаю, — добавил Мюллер, — что ближе к началу проведения операции «Северный ветер» активность повстанческих организаций усилится. Вплоть до открытых вооруженных выступлений.

— В течение недели подготовьте подробный доклад и предложения по этому вопросу, — произнес Сталин, поглядывая на министров внутренних дел и государственной безопасности. — Такие неприятности нельзя запускать. Будем думать, как разрешить это затруднение. — Президент Конфедерации взял небольшую паузу. — Ладно. Что по самолетам? Разобрались, наконец, из-за чего происходит массовый отказ двигателей?

— Из-за помпажа при выполнении некоторых пилотажных фигур.

— Это поправимо?

— Вполне, — ответил вместо Берии Альберт Шпеер, министр промышленности Конфедерации, уже очень неплохо выучивший русский язык. — По срокам меня ориентировали на полгода. Причем, важный момент — для нового реактивного бомбардировщика эта проблема не наблюдается, если он не станет пытаться выполнить фигуры высшего пилотажа. Обычный горизонтальный полет для упомянутых двигателей проходит без проблем. Так что, с ними задержек никаких быть не должно.