Некромант Империи. Том 4 - Дмитрий Лим
Катя то восторгалась, то впадала в раздумья.
Бритт теперь жил в закутке для фамильяров, в печати на моей руке. Домин и Бритт сначала косились друг на друга, как кошка с собакой, но теперь, кажется, наладили подобие отношений. По крайней мере, больше не пытаются друг друга убить.
На пятый день Катя получила приказ императорской службы — отправиться в рейд на приграничные территории. Государственный приказ, от которого, как она выразилась, «не отмажешься». Позвонила кому надо, и нам привёзли нашу прабабушку — Евдокию Павловну.
Я ожидал увидеть высохшую старуху с трясущимися руками и склочным характером, которую придётся ментально настраивать для выполнения моих планов. Но Евдокия Павловна оказалась настоящим сюрпризом. Представьте себе элегантную даму «за восемьдесят», с безупречной осанкой, острым умом и чувством юмора.
— Я думал, придётся внедряться в ваше сознание и корректировать его, — честно признался я, когда мы с ней остались наедине.
Евдокия Павловна рассмеялась — искренне, заразительно.
— Милый мой, тебе ещё расти и расти, чтобы суметь пробраться в мою голову. Там такие защитные барьеры, что ты свой мозг вывихнешь, пытаясь их обойти, — она похлопала меня по руке. — Но я ценю твою откровенность. И, знаешь, ваша ветвь Волконских всегда была мне симпатична. Гораздо больше, чем эта склизкая гадина Анатолий.
В тот же вечер я устроил сканирование её сознания — чисто для подстраховки. Оказалось, она была абсолютно искренна. Более того, её мысли были настолько кристально чисты, что это казалось почти подозрительным.
Но когда мы начали обсуждать дела рода, я понял, что Евдокия Павловна — настоящий клад. За её спиной — десятилетия управления частью родовых земель, безупречная репутация в высшем свете и, самое главное, сеть информаторов, о которой наш дядя мог только мечтать.
Я уже как несколько дней вернулся в академию. Коридоры альма-матер встретили меня привычной суетой.
Телефон зазвонил, когда я проходил мимо аудитории психомагической защиты.
— Дим, как ты? — голос Кати звучал немного напряжённо. — Бабуля не слишком тебя достаёт?
— Наоборот, я от неё в восторге, — ответил я, прижимая трубку плечом и перекладывая книги из одной руки в другую.
— Отлично! — Катя заметно оживилась. — Слушай, у меня тут мысль появилась…
— Только не говори, что ты опять разработала какой-то план, сидя в шалаше посреди болота, — усмехнулся я.
— Почти угадал, только не в шалаше, а в палатке, и не посреди болота, а на пограничной заставе, — парировала она.
По ту сторону связи послышались какие-то крики, а потом звук, похожий на взрыв.
— У вас там всё нормально? — нахмурился я.
— А? Да, не обращай внимания, обычная пограничная суета, — отмахнулась Катя. — Так вот, я тут подумала: а что, если мы не будем ждать, пока тебе стукнет восемнадцать? Что, если мы проведём процедуру эмансипации в ускоренном режиме?
— В смысле? — я аж остановился посреди коридора, чем заслужил недовольное бурчание какого-то лохматого старшекурсника, чуть не врезавшегося в меня.
— В прямом, — голос Кати стал деловым. — Я навела справки. Для несовершеннолетнего наследника рода существует процедура досрочного признания совершеннолетия. Особенно если род находится в критическом положении из-за отсутствия полноправного главы.
— И ты считаешь, у нас критическое положение? — усомнился я.
— А то! — фыркнула сестра. — Дядюшка пропал без вести, я вынуждена отсутствовать из-за государственной службы, и только древняя прабабушка стоит между нашим родом и полным коллапсом. Для эмансипации нам нужно доказать, что ты уже самостоятелен и способен управлять родовыми делами.
— И как это доказать? — я нашёл укромный уголок возле окна и прислонился к подоконнику.
— Нужно предоставить финансовые отчёты, — деловым тоном продолжила Катя. — Показать, что ты, «малявка», уже привёл дела рода в порядок и приносишь пользу империи. Нам нужны весомые достижения и, главное, деньги.
— С деньгами у нас не очень, — напомнил я.
— Вот именно! — в её голосе звучало нетерпение. — Поэтому нам нужно срочно найти источник дохода. У нас на землях всего два портала в иномирье, и там слабые монстры, на которых особо не заработаешь. Но если мы сможем наладить стабильную добычу и легализовать её через имперскую таможню…
По ту сторону связи снова раздались крики, на этот раз более громкие, и что-то, подозрительно напоминающее заклинание боевой некромантии.
— Кажется, у вас там не просто «пограничная суета», — заметил я.
— Да, пожалуй, мне пора, — согласилась Катя. — Обдумай мои слова. Я позвоню завтра, когда разберусь с этой… незначительной проблемой.
— Береги себя. — Серьёзно сказал я.
— Ты тоже. — Катя явно улыбалась, но в голосе слышалось напряжение.
Я положил трубку и остался стоять у окна, переваривая информацию. План Кати был дерзким, но заманчивым. Правда, была одна проблема: иномирских порталов два, и монстры там слабые — особо не заработаешь.
— А можно туда закинуть эфирную энергию, тогда там будут формироваться твари, которые будут из порталов вылазить, — внезапно в мои мысли вторгся знакомый голос.
Я мысленно потянулся к связи с фамильяром и через секунду передо мной материализовался Домин, почёсывая свои затылок.
— А где взять эту эфирную энергию? — спросил я вслух, не обращая внимания на странные взгляды проходящих мимо студентов.
— Это то, что остаётся после смерти существа, и его можно собрать свитками, — ответил Домин, плюхаясь на подоконник рядом со мной. — Правда, не знаю, есть ли в этом мире такие или нет.
— Значит нужно поискать информацию о таких свитках, — пробормотал я, а потом прищурился, глядя на Домина. — Слушай, раз тебе так нравится прослушивать мои мысли, то будь добр, отправляйся в библиотеку и поищи информацию о свитках эфирной энергии.
Демон скривился, но потом гордо выпрямился:
— Хорошо. Я тебе покажу, чему научился в теле демона, а не какого-то беса.
С этими словами его тело вдруг начало темнеть, растворяясь, пока не превратилось в сгусток тени, который молниеносно скользнул по полу и исчез за углом.
— Ну неплохо, — признал я, хотя Домина уже не было рядом, чтобы услышать комплимент.
На улице лил дождь — мелкий, противный, зарядивший, похоже, на весь день. Я поёжился и направился к беседке в дальнем углу внутреннего двора. Там было тихо
