Княжич варяжский - Александр Владимирович Мазин
Зато мохнатые по зимнему времени кони — в избытке. Когда водные пути становятся зимниками, потребность в лошадях резко увеличивается.
— Ты гляди, что творит, — вполголоса проговорил Машег, обозначив направление кивком головы.
Восхищение Машега вызвал малец лет десяти-одиннадцати, которого ловили трое бородатых смердов. Причем на пятачке размером с площадку для хольмганга. Малец ускользал от ловцов, подныривая под загребущие лапы, уклоняясь и путая противников. Один раз даже между ногами у одного проскользнул. Но шансов у мальца было немного. Вырваться на оперативный простор он не мог: все выходы заблокировали зрители, чьи интересы были явно на стороне ловцов.
— Украл что-то? — предположил Сергей.
— Или хлопеныш чей-то, — предложил свой вариант Машег. — Конец зверенышу.
— Почему так решил?
— Это они пока его попросту ловят, от скуки, — пояснил Машег. — Притомятся — бить начнут. От кнута он так не побегает.
Один из ловцов плюхнулся на живот, пытаясь накрыть мальца тушкой, словно куренка. Но тот опять увернулся и попытался нырнуть под прилавок. И, возможно, даже сумел бы ускользнуть, но купчик с той стороны ловко пнул его ногой, выбросив обратно на пятачок. Малец выкатился наружу, встал на четвереньки и тут же, боком, как котенок, отпрыгнул вправо, а толстая нога в меховой онуче топнула впустую.
— А он мне нравится, — сказал Сергей. — Пойдем-ка…
И зашагал вниз.
Машег — за ним. А за Машегом — три варяжских отрока, которых Сергей взял с собой для солидности. Ну и вещи носить, если что купит.
Народ между рядами стоял плотно, и протискиваться Сергей не стал. Взобрался на доски торгового ряда и зашагал по столам. Аккуратно, чтобы ничего не подавить. Хозяева товаров ворчали, но так, вполголоса. Шитые серебром сапоги, соболья шуба, полы которой оттопыривали ножны… Созерцание подобных предметов очень способствует терпению.
Машег тоже вспрыгнул на столы и зашагал следом, но он не особо деликатничал: что-то сбил, что-то опрокинул, раздавил какую-то чашку… И тут же, не глядя, сыпнул за спину пригоршней медяшек, щедро перекрыв причиненные убытки.
Варяжская молодежь по столам прыгать не стала. Парни крупные, бесцеремонные… Как говорится, если носорог кого не заметил, это не его проблемы.
Сергей не успел.
Когда он спрыгнул на утоптанный пятачок, мальца уже поймали. Широкий, как ворота, полянин держал «добычу» за шиворот, время от времени встряхивая и ритмично прикладывая ладонью по лицу. Несильно. Для его размеров. Но снег под мальцом уже покраснел.
Сергей подавил желание от души врезать по мясистому носу. Это Киев. И полянин, скорее всего, в своем праве.
— Почем продаешь? — спросил он, указывая на мальца.
— Чего? — не понял тот.
— Почем холопа продаешь? — уточнил Сергей.
— А тебе зачем? — удивился полянин, перестав лупить мальца.
— Купить хочу.
— Не-е… — мотнул головой полянин. — Эт шурич мой. Добру его учу.
— За что учишь?
— А тебе что за дело? — буркнул полянин, но один из тех, что ловили мелкого вместе с «добрым дядюшкой», пихнул того в спину. Полянин, прищурясь от солнца, еще раз оглядел Сергея и снизошел до ответа: — Дык неслух, — и отвесил мальцу очередного леща.
— А шурин знает, как ты его учишь? — спросил Сергей. — Вдруг пришибешь?
За его спиной возникло движение. Это отроки-варяги пробились и встали за спиной.
— Дык отдал и отдал, — сказал полянин. — А пришибу, и ладно. Чего в нем толку? Беспокойство тока да прожор.
— В убыток, выходит, он тебе? — уточнил Сергей.
— Вот теперь верно сказал, боярич! Один с него убыток!
И треснул мальца снова. Утихшая было кровь закапала сильнее.
Сергей обратил внимание: одет мальчонка так себе. Лысая овчинка, портки льняные, лапти. Набитые мхом, похоже. Так себе обувка для зимы. И тощенький, как брошенный котенок. М-да, сплошные убытки, говоришь?
— Знаешь, а я тебе с ним помогу, человек, — сказал Сергей.
— Это как?
— Куплю его у тебя.
— Не-а! — опять мотнул головой полянин. — Нельзя продать. Хоть и шалопут, а родня. — Подумал немного и вдруг швырнул мальца к ногам Сергея: — Так забирай, если надо.
Сергей наклонился. Малец замер, сжался, всхлипнул. Удрать больше не пытался.
— Зовут тебя как? — спросил Сергей.
Малец молчал.
— А как хочут, так и зовут, — сообщил «добрый» дядя. — Почто ему имя, никудышному?
— Теперь понадобится, — сказал Сергей. И мальцу: — Звать тебя теперь Котька. — Взял аккуратно, поставил на ноги. — А я, Котька, княжич Вартислав. Что, Котька, пойдешь ко мне в детские?
— Ага, — пискнул малец и всхлипнул.
Сергей повернулся.
— Жавр, — сказал он отроку. — Забирай его. Он теперь наш, дружинный.
— Да, хёвдинг. — Отрок одной рукой подхватил мальца, второй сгреб с навеса снег и сунул в махонькую лапку: — К носу приложи, а то шубу мне замараешь.
— Зачем он тебе? — спросил Машег, когда они выбрались из толпы. — Чахлый совсем, прав смерд: до весны не дотянет.
— Ты, похоже, забыл, как этого чахлика три мужа поймать не могли? — напомнил Сергей. — Представь теперь, что будет, если его откормить и обучить.
— А пожалуй, ты прав, — хузарин глянул на Сергея с уважением. — Умеешь ты людей видеть, княжич Вартислав.
— А то! — ухмыльнулся Сергей.
Но себе он врать не стал. Взял он мальчонку не потому, что увидел в нем перспективного бойца. А потому что вспомнил Илью. Вернее, мальчишку Годуна, которого таким же мелким зверьком привез к нему Артем. Вспомнил — и больше о том не думал. Просто сделал как надо.
Машег поприветствовал проехавших мимо всадников. Те вежливо раскланялись в седлах. Причем не только с Машегом, но и с Сергеем.
Хузары. Они — чуть ли не главные торговые партнеры Сергея. Альтернативный путь в Азию и обратно, минуя Византию. Партнеры более выгодные, чем ромеи, поскольку сотрудничество с родом Рузиев, к которому принадлежал Машег, оказалось очень и очень плодотворным. Нет, Сергей не сомневался: не будь они с Машегом побратимами, хузарские хищники ободрали бы его как липку. Как минимум попытались бы. Но Машег бар Захариах по прозвищу Последняя Стрела — названый брат
