Выпускник - Мэт Купцов

— Ну, мало ли, что она говорила, — хмыкает Андрей. — Люди любят приукрашивать свои истории.

Мы замолкаем, и тишина в комнате становится тяжёлой. Я не знаю, что ещё сказать, чтобы разговор не выглядел натянутым.

— И все–таки, как вы вообще познакомились? — спрашиваю я, надеясь вытянуть хоть что–то полезное.

Игнатов пожимает плечами.

— Встретились случайно, как и все в этом мире. Не было ничего особенного. Просто два человека, которых свела судьба.

Его слова звучат как штамп. Он все время уходит от ответа. Ведет себя как человек, которому есть что скрывать. Стучит набатом в моей голове.

— Не понимаю, зачем тогда она дала мне твой адрес, сказала, чтобы я поговорил с тобой. Я уж было подумал, что она хочет вызвать в тебе ревность, что у нее появился новый друг. Что ей не все равно до твоих чувств.

— За то мне все равно до нее. Она меня не интересует, — сухо бросает он.

— Понятно, — говорю я, вставая. — Чуть не забыл, когда ты видел ее в последний раз?

— Вчера, — говорит он на автомате.

— Вчера? — переспрашиваю я.

— Вчера, а что?

— А, могу я узнать, где вы встречались?

Игнатов бьет себя по лбу.

— Прошу прощения, мы не виделись с ней уже давно… около года.

— Понятно. Спасибо за информацию.

Игнатов кивает, в его глазах мелькает что–то, что меня настораживает.

Я выхожу из квартиры, чувствуя себя, как в тумане.

Что–то тут не так, но что именно, я пока понять не могу.

Ольга сказала, что он безумно влюблен в Ольховскую, мне же Игнатов ответил, что чувства давно угасли.

На вопрос, когда ее видел в последний раз, ответил, что вчера, повторил дважды.

Потом опомнился — год назад.

На лестнице останавливаюсь и смотрю на дверь квартиры Игнатова. В голове роятся мысли, подозрения.

Что, если он действительно что–то скрывает?

Спускаясь по лестнице, понимаю, что нужно выяснить правду.

Чуйка подсказывает, что Игнатов замешан в истории с Ольховской.

Но нет ни единого доказательства его вины.

Только мотив — Ольховская его отвергала, а он был одержим ею, влюблен.

Но повод ли это, чтобы причинить вред своей пассии, пусть даже бывшей?

Допустим.

Но при чем здесь тогда убийство Звонарева?

Ведь там, как я понял, большие деньги крутились.

На следующий день проснувшись с утра и глянув в окно на пасмурное небо, решаю, что лекции могут подождать.

В университете ничего нового не расскажут, а вот в ЦУМе обещают новый завоз товара. Такие новости мгновенно распространяются по Москве, и народ валит туда, как пчёлы на мёд. Решаю, что это шанс, не упустить.

Еду в ЦУМ. Здесь я уже не в первый раз. Но сегодня настроен решительно.

ЦУМ — огромное здание, где можно найти всё, что душе угодно, если, конечно, повезёт. Высокие потолки, сверкающие витрины, запах свежевыкрашенных стен и смешанный аромат духов и дешёвого мыла.

Народ кишит, как муравьи. Очереди, толкотня, крики — настоящий сумасшедший дом.

Первым делом направляюсь к отделу с верхней одеждой. Говорят, что сегодня подвезли импортные дублёнки. Ушлый парень на входе предлагает мне продать номерок за трёшку, чтобы быть ближе к прилавку.

Мотаю головой, я бы отдал трешку, не задумываясь, но слишком дорогое удовольствие — дубленка для студента.

Но я все–таки толкаюсь к прилавку, где действительно выставлены мужские дублёнки из Венгрии. Краем глаза замечаю ценник — триста пятьдесят рублей.

Соблазн слишком велик. Беру в руки дублёнку, чувствую её тяжесть и мягкость. Примериваю — сидит как влитая.

Толпа вокруг гудит, люди ропщут, я снимаю чужую дубленку. И хлопаю по плечу парня, который ее купил.

— Отличная вещь!

Следующий пункт — осенние и зимние куртки. Это уже по мне.

Пробираюсь через толпу, замечаю отдел с верхней одеждой. Там уже жарко, все спорят и торгуются. Вижу симпатичную куртку — тёплую и лёгкую. Потрогал — хорошая вещь, качественная. Тут же вижу и на искусственном меху зимнюю.

Просто удача.

Без лишних раздумий плачу и забираю обе.

Теперь ботинки. Польские. Примериваю пару, они удобные и стильные. Ощущение, что сделаны на заказ. А вот и туфли чехословацкие.

Отдаю деньги и иду дальше.

Захожу в отдел с костюмами. Польский мужской костюм. Шерсть, сидит идеально, подчёркивает фигуру. Прихватил еще брюки болгарские. Отправляюсь дальше.

Вижу отдел с рубашками. Народ суетится, пишет какие–то номерки на руках. Я тоже подставляю руку, женщина лет сорока пяти пишет химическим карандашом, слюнявя его во рту вырисовывает сумасшедшие цифры.

Неужели уйду без рубашек?

— Товарищи, идите сюда! — кричит продавец из соседнего отдела. Здесь тоже будем продавать рубашки, чтобы разгрузить отдел.

Я метнулся с такой скоростью, мог бы стать реально чемпионом. У прилавка оказался в числе первых.

Вот она молодость и скорость реакции.

Болгарские рубашки — взял без раздумий две — белую и голубую.

Толпа принесла меня к отделу спортивной одежды. Тут подвезли тренировочные костюмы красные и синие модели. Выбрал себе синий тренировочный костюм.

И последним я попал в отдел нижнего мужского белья. Майки, трусы, носки. Всё это сгребаю в охапку и иду к кассе.

Толпа вокруг кажется живым существом, движущимся и дышащим в унисон.

Потоотделение работает на полную мощность, а я ищу выход из ЦУМа.

Наконец, с холщовой сумкой полной обновок, новой курткой на меховой подкладке под мышкой, хлопая себя по пустым карманам, я покидаю этот сумасшедший дом и направляюсь в общежитие.

Глава 13

Соседи по комнате, Серега,