Москва(-90) - Михаил Леккор
Деникин! Он же хотел поговорить еще и с Антоном Ивановичем! Генерал-лейтенант хотя и не играет большую роль в белом движении (а может быть поэтому), является крупной, весьма уважительной фигурой среди эмигрантов. Постараться, если получится и он не откажется встретиться с большевиком – великим князем, то будет хорошо.
Но назавтра великий князь Сергей Александрович вдруг понадобился на переговоры с французами. Детали оказались технические, но важные и никто не хотел брать ответственность. Ведь если Хозяина нечаянно обозлишь, то мало не покажется. Даже Л.З. Мехлис, решительно взяв перо, вдруг отложил его.
Так и возился полдня, единственный успех – укрепились итоги переговоров. А после этого, англичане как-то резко им предложили приехать, а французы немедленно изъявили желание выделить три самолета на всю делегацию, что б с запасом. Испугались, что свободные русские отправят по заводам и фабрикам.
В любом случае лучше быстро лететь, чем медленно пробираться по суше и по морю. Конечно, Сергей Александрович согласился и, даже не съев заказанный ужин в отеле, они улетели в Великобританию.
Лондон встретил их пасмурной погодой, а англичане – знаменитой волынкой. Даже интересно, почему забастовку называют итальянской? С такими же возможностями ее назвали бы английской, а англичане достойно бы держали приоритет.
В день прилета был уже ранний вечер, еле нашлось время для нахождения коек, ужина, банно-прачечных процедур. Хозяевам еще спасибо надо сказать, что не дергали. Но когда и на следующий день англичане как-то невнятно предложили русским экскурсию по Лондону. Дескать, появился новый маршрут – знаковые места, связанные с жизнью и деятельностью К. Марксом и Ф. Энгельсом. Кому как не марксистам это оценить?
Ага, особенно председателю советской делегации, великому князю С.А. Романову-Советскому. Вот тот аж знаменитый марксист!
Англичане научились очень едко шутить? Может быть, попаданец хотя и знавал английскую культуру, но очень сильно сомневался их тупости. Понимают ведь товарищи (он тоже начал шутить), что прилетела очень важная делегация из работающих чиновников. И то просто так подшучивать им выйдет очень боком.
Что-то напортачил М.М. Литвинов? Специально подкузьмил сталинскому режиму? Попаданец Сергей Логинович очень сильно сомневался. За почти лет истории всяко бы выползло и историки в очередь становились для едких комментариев.
Оставить Литвинова, думай о политических событиях тех лет. Франция, Англия, Чехословакия. Твою ж мать, Мюнхен! Оп-па! Ничего что, он был официально только в 1938 году. Там лишь итог. Ведь мюнхенцы уже собрались в своих креслах: Невилл Чемберлен в Великобритании, Эдуард Даладье во Франции, Адольф Гитлер в Германии, Бенито Муссолини в Италии. И даже Эдвард Бенеш в несчастной Чехословакии»!
А то, что Гитлер так или иначе готовится к активным действиям, это аксиома. Когда он отнял обратно прирейнские земли? Саарская область в 1935 году! А затем Судеты в Чехословакии. И ведь англо-французские лидеры клюнули. Что у них тогда работало – голова или, извините, задница?
Хотя пусть их, теперь надо, чтобы я не вляпался. А то ведь критиковать мы все горазды, а сами наступаем на те же самые грабли, да еще обижаемся, мол какие все нехорошие, один я пушистый и ласковый!
Запланировал свое командировочное будущее хотя бы на два-три дня. Дальше не получится, слишком уж бойкая жизнь, разночтенные факторы. И первым делом позвонил в Форин Офис. Может даже удастся соединиться с самим Энтони Иденом. Будущая «тень Черчиля» сейчас входил в кабинет Чемберлена.
Говоря о тени, Сергей Александрович отнюдь не имел в виду безмолвного исполнителя. О-о, нет, Иден спокойно работал и не вылазил из своей ниши, только если политика кабинета совпадала с его политическим курсом, как это, например, будет в будущем с Уинстоном Черчиллем.
А так Иден постепенно расходился со своим теперешним шефом премьер-министром Чемберленом как раз по вопросам умиротворения Гитлера. Это, конечно, не значит, что он бросится в объятия советских дипломатов. Отнюдь! Консерваторы славились своей антисоветской позицией. И, можно сказать, просто русофобством. И Иден был классическим консерватором!
Но ведь, черт возьми, он еще и был практическим политиком! Не может же он быть настоящим джентльменом и, когда надо, задвигать свои политические принципы? В конце концов, для Соединенного Королевства сейчас Гитлер становится все опаснее, а в скором будущем будет смертельно опаснее. Чемберлен-то этого не видит, но Иден – это не только Чемберлен namber two.
Позвонил. Не персонально Идену, разумеется, он и не знал его номера. В Форин Офис. Разговор велся, конечно, по английски, благо и Романов по обоим своим сущностям знал этот язык. Сначала его подключили к секретарю министерства – вежливому и весьма информированному мужчине, имевшему весьма широкие полномочия (в определенных рамках, естественно). Он даже знал, что ему звонит глава русской делегации.
В общем, очень квалифицированный чиновник, с которым приятно поговорить. Вот только Сергею Александровичу нужен был министр, ведь разговор был министерского уровня, а чиновник не мог с ним соединить. Или не хотел? Даже намеки не помогли.
Пришлось просить помочь советского посла в Великобритании. Иван Михайлович Майский, бывший в этом ранге в Лондоне с 1932 года несколько удивился. Очень уж странный был председатель из Москвы в дворянском звании великого князя. Нет, Майский знал, что Хозяин заметно менял акценты в своей политике, но чтобы до такого уровня, хм!
Впрочем, внешне это никак не определилось. Посол был заранее проинформирован, что делегация будет особая и очень большими полномочиями. Ей надо во всем помогать и ни чем не интересоваться. Шифровка была подписана самим И.В. Сталиным, чтоуже говорило о ее уровне.
И посол окунулся в мутное море министра иностранных дел Соединенного Королевства и сумел добиться разрешения быть с визитом к самому министру сэру Энтони Идену. Это была славная битва, ведь чиновники не хотели пропускать и советского посла. Но где-то угрозы, где-то неприкрытая лесть, где-то наработанные связи помогли.
Правда, Иден соглашался побеседовать с ними не более десяти минут. Взъерошенный, что было для всегда прилизованного, причесанного Идена, как минимум, странно, взволнованный, он как бы говорил, что мне совершенно не до вас!
Но Сергей Александрович, когда надо, обладал непробиваемостью бегемота. Что же делать, милый the venble, это жизнь, а вы, в общем-то, министр. Тем более, смогу поднять ваш настрой.
- Уважаемый сэр! - чопорно, но без обращения к нему, как министру, заговорил он опять по-английски: - могу я обращаться к вам, как русский аристократ к английскому аристократ, дворянин к дворянину?
- Yes! - лаконично, но
