Виктор Глумов - Школа наемников. Враги по оружию
— Шо трапылось, Орвэ? — Ломако шлепнул его по спине.
Орв приложил палец к губам и сложил губы трубочкой:
— Опаф–фно.
— Где? — Авдей поверил мутанту и втянул голову в плечи.
— Не пойму…
— Цэ эти, ях йих, тини? Прывиды? — Ломако придвинулся ближе к Артуру.
Артур напрягся, губы поджал, Орва взглядом сверлит. Лексу казалось: он тоже умер вместе с Витой и лежит, укрытый камнями, а его равнодушная, бесплотная душа наблюдает со стороны. Наверное, тени так и появляются. И Артур недаром чувствует себя мертвым.
— Я бы сейчас от костра не отказался. — Авдей поежился. — Ночью мерзнуть придется.
— У Гуса есть эта… не помню, как называется, — не открывая глаз, сказал Артур. — Штука, которая огонь добывает.
— Ах ты гнида! — Авдей вскочил, Гус напрягся, подался ему навстречу.
— Линза, — буркнул он. — Чтобы добыть огонь, солнце нужно.
— А ведь брешешь, Падалыцик! — не унимался Авдей. — Огня пожалел, гнида паскудная!
— Не врет, — вступился за Гуса Лекс. — Я знаю, как оно работает, правда нужно солнце.
— У меня огниво, — прохрипел полусонный Петр. — Только веток соберите, что ли.
Бандиты разбежались по руинам, закопошились, зашуршали. Ничего, кроме травы, в округе не росло. Лекс надрал целый ворох, вернулся на площадку, свалил в середине. Петр щелкнул огнивом — сухие стебли занялись мгновенно. Защелкал, заплясал огонь, раскидывая по камням тени.
Вскоре команда собралась у костра. Орв где–то раздобыл веток. Петр подкидывал топливо экономно, сначала — траву и мох, ветки оставил на потом.
— Там, дэ я жив, — заговорил Ломако, грея руки, — ну, работав, було озэрце малэнькэ. Колысь дощь, воно вода з нефтю, колысь сухо, нэфть та якась грязюка. Ну так вот, втопыли там бигуна одного, Василя. Вин з рабства двичи втэчь збирався…
— Ты понятнее говори, — попросил заинтересовавшийся Авдей.
— Ну… збигты з рабства два раза пытався, його за цэ у тому болоте и втопылы, и он вроди як помэр. Но люды кажуть, что не помэр, а став опырякою.
— Кем? — вытянул шею Петр.
— Ну, опырякою… така тварюка… упыр, схожа на симбионта, тилько упыр зовсим мэртвый, та пье кров людей, а якщо не будэ у него кровы, вив ослабнэ та сгние, бо вин вже мэртвый. Так ось… стали знаходыты у того болота то собачку мэртву, то теля, и зовсим немае у них кровы. А однажды вночи встав я отлить, слышу такысь шагы: шлеп–шлеп. Дивлюся — Василь шагае, вэсь чорний, один глаз заплыл, другого немае, и зовэ, зовэ… И я за ним и пошев, пошев. Прямо у то болото, и не розумию, шо роблю. И так хорошо стало, так покойно… Да потом выскочив хтось, бах мэнэ по спиняке, а та тварюка у болото — бульк!
— Врешь! — Авдей аж подпрыгнул.
— Та шоб мене прыподняло та гэпнуло!
Сказки, подумал Лекс, краем глаза наблюдая за командой. Огонь искажал лица и придавал им первобытную суровость. Артур, свесивший голову на грудь, похоже, уже спал. Или делал вид, что спит. Гус громко кряхтел, кто–то хлебал из ведра. Думал ли Лекс, что ему придется есть из одной миски с дикими, прижиматься к ним ночью, чтоб не задубеть?
— Тиф–фо! — вдруг рявкнул Орв, и все замерли.
Чтото тонко, едва различимо пищало, стрекотало и
пощелкивало. Когда крутится ветряк, звук похожий.
— Що цэ? — пробормотал Ломако дрожащим голосом.
— Упырь за тобой пришел, — проворчал Гус.
— Замовкны, щоб тэбэ прыподняло та гэпнуло!
Лекс отщелкнул нож от браслета. Отражая огонь костра, блеснуло лезвие.
— Что это? — спросил то ли Авдей, то ли Петр.
— Они приффли за нами, тут нельффя. Рано ефё… надо завтра…
И вдруг с неба упала черная тень, вцепилась в куртку Лекса, принялась рвать ее зубами, царапнула щеку острым крылом. Он тотчас нанизал тварь на нож — та заверещала, захлопала крыльями.
Воздух наполнился свистом. Лекс сбросил морок, очнулся, откатился — туда, где он только что сидел, шлепнулось еще одно крылатое отродье. Завопил Авдей, выругался Артур, ктото бахнул из ружья. Твари сыпались и сыпались, не было им числа. Лекс схватил автомат, дал очередь в небо и крикнул:
— Стреляйте вверх, а то своих покосим!
Но его никто не слушал, людей охватила паника. Вскоре Лекс понял, что в схватке с тварями нож эффективнее. Поддел — р–раз! Р–раз! Но летунов слишком много. Один вцепился в волосы, второй прилепился к куртке сзади, ползет, подбирается к незащищенной шее. Лекс с разгону припечатался спиной к камню — раздался хруст. Ту тварь, что на голове, сбил кулаком — она шмякнулась в костер, завоняло жженым мясом. Одновременно Лекс поймал лезвием тварь, целившуюся в лицо.
— Стать спиной к спине! — командовал Артур. — Ко мне все, быстро, иначе не отбиться!
Молодец! Вовремя сообразил. Лекс прижался к спине земляка. Да, когда тыл защищен, проще. Вскоре к ним присоединились остальные. Теперь можно было палить по сторонам.
Костер потух. Твари всё сыпались и сыпались, будто обезумели. Раненые, они ползли по земле и пытались ухватить за ботинок, вскарабкаться, дотянуться до человеческой плоти. Казалось, что им поступил приказ: остановить противника ценой собственной жизни.
И вдруг поток мутафагов иссяк. Воцарилась тишина. Слышно было собственное хриплое дыхание да стрекот подыхающих летунов. Никто не верил, что все закончилось, и не спешил открывать спину. Первым решился Лекс, шагнул вперед, схватил тварь, грызущую ботинок, и поднес к лицу: похожа на нетопыря, только крупнее. Ноздри вывернутые, на лапах — когти, крылья кожистые, с роговым крючком на сгибе. Даже издыхая, она старалась дотянуться, укусить, оцарапать крылом лицо. Лекс свернул ей шею и выбросил трупик за камни.
Черные тушки ковром застилали площадку, копошились, верещали, перекликаясь.
— Все целы? — еще не восстановив дыхание, спросил Артур.
Кого–то не хватало. Лекс осмотрел свой поредевший отряд и понял: нет Гуса и Ломако.
— Где Гус? — взъярился Авдей. — Где эта падаль?! Гус, ползуна тебе в зад и в перед! Ползи сюда, отрыжка, некроз тебя побей!
— Зажилил схрон, — спокойно отозвался Петр.
— Идем его искать! — Авдей схватил карабин. — Далеко не ушел!
— Где Ломако? — донесся взволнованный голос Артура. — Ломако?!
Никто его не слушал. Авдей рвался на поиски Гуса, Петр его удерживал. Лексу пришлось вмешаться:
— Скорее всего, нет у него никакого схрона.
— А ты чего молчал?! Надо было на месте кончать эту гниду! Ты виноват! — Авдей налетел на Лекса, схватил его за грудки.
Курсант отшвырнул Авдея. Артур крикнул, обращаясь ко всем:
— Ломако где?!
Мутант покачал головой, потер виски. Перешагивая через трупики, Артур обогнул площадку, перед самым выходом в небо взметнулась стайка тварей и растворилась в темноте, открывая распростертое тело. Ломако лежал на спине, раскинув руки.
— Ломако? — Артур склонился над ним, разбросал дохлых тварей, поднял приятеля за плечи, тот сдавленно застонал.
Лекс в два прыжка очутился рядом. Лицо киевлянина опухло от укусов и ссадин, руки тоже были разодраны. Артур похлопал его по щекам, Ломако открыл единственный глаз и замычал. Только сейчас Лекс заметил, что у него нет ушей, значит, раньше этот человек был рабом.
— Да приди же ты в себя! — Артур его встряхнул — Ломако замычал сильнее.
— Артурка, затяни тебя в холмовейник! — заорал Авдей. — Ты чего не дал прикончить Падалыцика?
Артур оставил реплику без ответа, схватил Ломако под мышки и потащил подальше от входа. Лекс шагал впереди и ногами раскидывал дохлых тварей.
— Что с ним? — спросил Артур у Лекса. Тот сел рядом с Ломако, потрогал его лоб, нащупал пульс.
— Не знаю. Наверное, эти мутафаги ядовитые, раны–то не смертельные. Царапины, а не раны.
По щеке Артура тянулась длинная ссадина. На разорванном рукаве его пиджака и на спине Лекс заметил кровь. Если предположения верны, в кровь Артура тоже попал яд. Жаль, из отряда выбыли два лучших бойца.
Лекс сел, прислонился к камню и закинул голову, созерцая усыпанное звездами небо. К сожалению примешивалось что–то еще, и Лексу это что–то не нравилось. Он не просто лишился бойцов, он потерял своих людей. Если Ломако не очнется, его придется бросить. Бросить не «мясо» — боевого товарища. Они пили из одного ведра, ели из одной миски… Это ведь предательство. Да и все задание с самого начала — предательство. Никакие тут не преступники, а обычные жители Пустоши, которым не повезло. Они верят Лексу…
…Был длинный коридор, как в казарме, только плохо освещенный. Навстречу шагали курсанты без лиц, пожимали руку, поздравляли. А Лекс пер к зеркалу, боясь, что тоже лишился лица. Вот оно, зеркало, — жалкий осколок… Из неизвестности, гнусно улыбаясь, таращился Кир…
Вздрогнув, Лекс проснулся: над Ломако дежурил Артур, Авдей продолжал причитать, что Гус убежал. Времени прошло всего ничего. Курсант положил руку на плечо земляка — лицо Красавчика вытянулось.
