Андрей Посняков - Новая Орда
Разговор в ханском дворце, куда князья прибыли уже пополудни, и в самом деле ничуть не напоминал вчерашнюю оргию, да и шел без лишних ушей. Потягивая какое-то питье из золотого кубка, Темюр-хан начал издалека, почему-то вспомнив поход Едигея на русские земли. Мол, много чего там старый эмир разорил, много зла причинил и князьям, и вообще русским людям, за что сейчас он, Темюр-хан, и извиняется, вместо Едигея, который, если уж сказать правду, изрядно своей глупой жестокостью всем в Орде надоел.
– Ты, князь, думаешь, того мальчишку, что на тебя покушался, я в котел отправил? Нет, князь Егор – это все Едигей!
Расписав во всех подробностях гнусный характер никем в Орде не уважаемого эмира, Темюр-хан перешел к главному, предложив князьям принять участие в заговоре.
– Едигея надо убрать, – твердо заявил он. – И мне от этого хорошо – избавлюсь от жестокой опеки, и вам – эмир ведь новый поход на русские земли замыслил, для чего и гонцов к Витовту слал. А что? С Джелал-ад-Дином теперь покончено, можно и Русь повоевать – добра нагрести, дань увеличить.
– Оно так, – сказал Горшеня, переглянувшись с Хряжским. – Все ты, великий хан, говоришь верно: Едигей никому в русских землях не друг.
– Ну, вот видите! – обрадованно воскликнул Темюр. – Что еще надо-то?
– Мне б своего государя сперва спросить надо, – осторожно заметил князь Хряжский – даже у этой орясины хватило ума не бросаться очертя голову в очередную ордынскую «замятню».
– И мне бы людей своих поспрошать – новгородцев, хлыновцев, – так же осторожно промолвил «заозерский князь». – Над их воеводами я власти не имею.
– Что ж, спрашивайте, шлите гонцов, – прищурив глаза, Темюр-хан развел руками. – Только из Сарая не уходите, Едигей тогда вас опасаться будет – то всем хорошо.
– Из Сарая не уйдем, – хмыкнув, заверил Хряжский. – Уж больно тут у тебя, великий хан, весело!
– Без Едигея куда веселее будет, – хан опустил кубок на низенький резной столик. – А вы знаете, старый эмир может вдруг захотеть меня убить. Я не баран – и сдаваться не собираюсь. Если вдруг до этого дело дойдет – поможете? А я московскую дань-выход на четверть уменьшу! Тебя, князь Иван, государь твой Василий за то милостями осыплет великими.
Князь Хряжский довольно засопел, вполне представляя, что так оно все и будет – за четверть-то ордынского выхода! Ох, похвалит князь Василий, пожалует – и волостей подкинет, и шубу со своего плеча, а может, и городишко какой во владение даст?
Подумав так, сказал, как выпалил:
– Ты, великий хан, завсегда на меня рассчитывать можешь!
И Горшеня рад бы то же сказать, да ведь нельзя – прав он таких не имеет, языком почем зря молоть. Он ведь сюда послан за молодым ханом да эмиром приглядывать, а не важные решения принимать. Как теперь быть-то?
– Все же я посоветуюсь… Много у меня войска не своего, чужого.
– А ты, князь, за свое войско скажи!
Ой, сказал бы Горшеня, да вот ошибиться боялся. Когда никакой власти нет, так как чего скажешь-то?
– Поддержим, – наконец вымолвил двойник, про себя решив ни в какие заговоры не вмешиваться – так ведь и наказывал князь Егор: наблюдать только да ждать сигнала, гонца… или его самого. Пока и здесь можно посидеть, хотя лучше бы было – у Бельжамена. Ну а осенью – вернется князь Егор или нет – все одно идти в Нижний, там зимовать, без хлыновцев – те-то к себе уйдут.
– Ну, вот и славненько, – Темюр-хан довольно потер руки. – Пойдемте теперь в залу, друзья, подарки я вам приготовил… да и пир вчерашний можно продолжить… или новый начать.
– Опять пить! – сквозь зубы простонал Горшеня.
Темюр-хан вдруг проявил к его здоровью самое живейшее участие:
– Что, голова болит? Бывает. Есть у меня хорошее средство – корень из далеких земель. Хороший корень, поистине золотой, от всех болезней лечит, а уж от похмелья тем более. Ты, князь Егор, задержись, я тебе сыщу корень… А ты, князь Иван – иди, там уже дастархан ждет-дожидается. А мы сейчас, быстро.
Потерев ладони, князь Хряжский вошел в пиршественную залу и, встречаемый поясными поклонами дворцовой челяди, довольно оглядел яства:
– Что ж, попируем! Зря князь Егор надумал каким-то дурацкими корешками лечиться – выпил бы лучше чарочку стоялого медку, сразу бы полегчало! Эх, снова по-татарски обедать!
Едва князь опустился на кошму, как, откуда ни возьмись, прибежали к нему три красавицы-гурии, ясноглазые, с голыми животами, в шальварах. Одна заиграла на лютне, другая негромко запела, третья принялась танцевать.
– Ой, девки! – князь Хряжский ущипнул первую попавшуюся деву за талию. – Погибнуть мне, что ль, с вами? Пропасть?
Достав из ларца какой-то мешочек, Темюр-хан вручил его «князю»:
– Бери, мой дорогой друг! И, прошу тебя, не думай, будто я хочу тебя отравить.
Горшеня замахал руками:
– Да я ничего такого…
– Поверь, князь, это куда удобнее было сделать на пиру. – Молодой ордынский правитель улыбнулся приятной и несколько загадочной улыбкой и продолжал, понизив голос почти до шепота: – Не хотелось при князя Иване говорить, но… Я готов жаловать тебе, князь Егор, ярлык на Соль-Галицкую!
– Ого! – удивленно хлопнул глазами двойник.
– Так она ж – московская!
– Московский государь Василий ею не по моему ярлыку владеет. Захватил самовольно! А нынче я тебе ярлык на нее дам.
Горшеня не знал, что и думать – Соль-Галицкая! Соляные варницы в верховьях Костромы-реки – кусок жирный, не подавиться бы. Всенепременно из-за нее с московским князем воевать придется… Так уже воевали с Москвой! И дело весьма плачевно для князя Василия Дмитриевича кончилось, а уж о его бывшей супруге и говорить нечего. Так что дают, так брать нужно.
– Соль-Галицкая – это славно.
– Рад, что договорились, князь Егор!
Они прошли в залу чуть ли не в обнимку, фальшивый князь и молодой сарайский владыка, уселись на кошму. Темюр-хан жестом прогнал окруживших князя Хряжского гурий и хлопнул в ладоши:
– А теперь – обещанные подарки!
Двое одетых в парчовые халаты отроков внесли в залу большие ларцы… или небольшие сундуки, полные золотых монет.
– Вот, – хан обвел ларцы щедрым жестом. – Все вам, друзья мои, все это золото – и эти славные юноши – тоже.
– А зачем нам юноши?
Князья недоуменно переглянулись, а Хряжский подумал, что уж лучше бы хан подарил девок. Хотя бы тех гурий, что только что пели и плясали. Хотя… гурий супруга, наверное, не поймет, да и князь Василий Дмитриевич не одобрит. Так что уж ладно, пусть будет, что есть – дареному коню в зубы не смотрят.
– Я вовсе не приставляю к вам соглядатаев, – встав, Темюр-хан взял юношей под руки. – Если хотите, можете их сразу продать, я в обиде не буду. Только знайте, это очень преданные своим хозяевам – вам, не мне! – слуги, вы можете вполне положиться на них, особенно в ваших далеких княжествах.
Так князья и вернулись на предоставленное им подворье – с золотом и с новыми слугами. Оба их не продали – все ж не хотели обидеть хана. Князь Хряжский решил приспособить нового невольника к соколиной охоте, а Горшеня и вообще ничего не решал – не ему ведь раба подарили, а князю Егору. Вот тот вернется, пусть и решает, что с ханским подарком делать, а покуда пусть живет парень.
Оглядев невольника, Горшеня, в общем, остался доволен – парень на вид лет четырнадцати, явно не больной, хоть и тощий, да и, несмотря на смуглявость, обликом больше похож на своего, русского, нежели на татарина – и волосы русые, и вообще.
– Ты что делать-то умеешь?
– Все!
– Ишь ты… А зовут тебя как?
– Азат, мой господин.
Князь Егор встретил квартального судью мессира Гвизарди случайно, когда направлялся на службу – идти-то до башни Святого Климента было всего ничего. Старик садился в паланкин около своего дома и, увидев знакомого, весело помахал рукой:
– Утро доброе, синьор Джегоро!
– И вам доброго утречка! – Вожников почтительно приподнял шляпу. – Что, в баньку больше не жалуете?
– Мигрень, черт бы ее побрал! Да и дел невпроворот… Но вот посвободнее стану и обязательно в баню выберусь, сражусь с вами в шахматы.
– Вы очень сильный игрок, мессир Гвизарди!
Старик польщенно засмеялся:
– А ваш итальянский все лучше! Помните, мы как-то говорили о принце Керим-Бердио?
Егор насторожился и замедлил шаг, идя рядом с носилками, почтительно влекомыми четырьмя дюжими молодцами:
– Да, да, конечно, помню. А что?
– Вы еще спрашиваете! – всплеснул руками судья. – Скоро весь город об этом будет говорить! Сегодня принц Керим-Бердио приезжает с визитом к нашему консулу – в цитадели его ждет торжественная встреча и пир! Нас всех предупредили, чтоб не пускали посторонних лиц, стражников там соберут изрядно. Думаю, вас тоже привлекут для охраны.
