Слон во Вселенной. 100 лет в поисках темной материи - Говерт Шиллинг
Ведь Джим Пиблс и представить себе не мог, что станет космологом. Джимми родился в 1935 году в канадском городе Сен-Бонифас – сейчас это квартал Виннипега. Он любил мастерить всякие электрические штуковины, экспериментировать с порохом и был фанатом паровозов. Конечно, он выходил на улицу, чтобы посмотреть на безмолвный танец северного сияния на зимнем небе провинции Манитоба, и, разумеется, знал, как найти Полярную звезду. Но астрономия никогда не волновала его технический ум. Когда Пиблс впервые столкнулся с космологией в аспирантуре, она показалась ему «жутко нудной, надуманной и неправдоподобной», как он однажды сказал астроному Мартину Харвиту2.
Все постепенно изменилось после его приезда в Принстон осенью 1958 года. Пиблс был аспирантом в исследовательской группе блестящего физика Роберта Дикке. По вечерам в пятницу Дикке устраивал семинары, на которых студенты, постдоки и профессора свободно обсуждали все интересовавшие их научные вопросы. Поначалу Пиблса смущали широкие познания других участников в области квантовой физики или общей теории относительности, но потом он стал дорожить этими неформальными встречами, и не только потому, что они порой заканчивались распитием пива. Увлеченность Дикке космологией оказалась заразительной.
Дэвид Уилкинсон (слева), Джеймс Пиблс (в центре) и Роберт Дикке (справа) в начале 1960-х годов рядом с созданным ими радиометром для исследования фонового реликтового излучения
В 1962 году Пиблc защитил диссертацию на тему возможного изменения электромагнитной силы со временем. Он остался в Принстоне, работая в должности постдока в сотрудничестве с Дикке и двумя другими постдоками, Дэвидом Уилкинсоном и Питером Роллом. На нечеткой фотографии 1960-х годов, которую он демонстрировал во время своей нобелевской лекции, Пиблс высокий и стройный, с темными прямыми волосами, в очках и исландском свитере. Путь от аспирантуры до торжественного приема в Стокгольме был очень долгим.
Карьера Пиблса как физика-космолога началась знойным днем летом 1964 года. На душном чердаке Физической лаборатории Палмера в Принстоне Дикке строил свои далеко идущие планы по поиску остатков излучения новорожденной Вселенной – первобытного пламени на миллионы градусов жарче, чем любой чердак. Ученые предполагали, что излучение от этого давнего события должно быть где-то рядом, надо только его найти. Уилкинсону и Роллу было поручено создать прибор для его обнаружения. «Итак, Джим, – сказал Дикке, – почему бы тебе не заняться лежащей в основе всего этого теорией?»
Пиблс понял, каким образом в результате взаимодействия раскаленной плазмы ранней расширяющейся Вселенной – смеси электрически заряженных частиц – с высокоэнергичным излучением получалась вязкая текучая среда – своего рода первичный «бульон», колебания которого имели вид своеобразных акустических (т. е. звуковых) волн чрезвычайно низкой частоты. Потом, примерно через 380 000 лет после Большого взрыва, когда температура Вселенной понизилась до уровня, допускающего образование нейтральных атомов, произошло разделение вещества и излучения: свойства каждого из этих двух компонентов перестали определять поведение другого. Теперь излучение смогло свободно распространяться во Вселенной, остывая и превращаясь в слабое фоновое реликтовое свечение – то самое, которое стремился зарегистрировать Дикке. При этом распределение материи осталось прежним с чередованием относительно разреженных и относительно более плотных областей, причем плотность в них была лишь слегка выше или, соответственно, ниже средней, и характерные расстояния между соседними разреженными и плотными областями определялись частотами исходных звуковых волн.
Как показал Пиблс на примере пластиковых бутылок, размер связан с частотой, и наоборот. Этот же самый принцип применим и ко всей Вселенной, и именно так возникла характерная картина так называемых барионных акустических осцилляций. Со временем материя в областях повышенной плотности конденсировалось в галактики. Именно поэтому галактики распределены в трехмерном пространстве не случайным образом: их больше там, где еще на заре Вселенной под действием акустических волн образовались наиболее плотные «наносы» вещества. Другими словами, современная крупномасштабная структура Вселенной сформировалась в результате событий, которые происходили вскоре после Большого взрыва.
Это сложный вопрос, и пока можно на время о нем забыть – мы вернемся к барионным акустическим осцилляциям в главе 17. Скажем только, что примерно к 30 годам Джим Пиблс смог задумываться о самых грандиозных вещах – может быть, не о жизни, но уж точно о Вселенной и обо всем на свете. Для этого совсем не обязательно ждать, пока исполнится 42 года [3].
При этом Пиблс совсем не расстроился, узнав, что радиоинженеры Арно Пензиас и Роберт Уилсон опередили Принстонскую группу и первыми обнаружили фоновое реликтовое излучение. Они сделали свое открытие в лаборатории Белла в расположенном неподалеку Холмдейле, штат Нью-Джерси, в 1964 году, всего через несколько месяцев после того, как Дикке собрал свою группу. После звонка с сообщением об этом открытии расстроенный Дикке сказал своим коллегам: «Увы, ребята, похоже, что нас обскакали!» Но Пиблс вспоминал, что его самого это известие воодушевило. Открытие Пензиаса и Уилсона означало, что Пиблс с коллегами занимались не просто умозрительными рассуждениями – предмет их изучения действительно существует.
Пиблс увлекся космологией, и с тех пор она стала постоянной темой его исследований. Вскоре он уже читал лекции по предмету, который когда-то казался ему жутко нудным и неправдоподобным. Его книга «Физическая космология» была опубликована осенью 1971-го, за год до присуждения Пиблсу звания полного профессора3. Первое издание стоит у него на видном месте на книжной полке у стола рядом с фигуркой-трансформером Альберта Эйнштейна.
Физическая космология. На протяжении столетий – нет, даже тысячелетий – проблема происхождения и эволюции Вселенной считалась чем-то из области философии. Вселенная, стоящая на спинах слонов или гигантских черепах, божественное сотворение мира когда-то в очень далеком прошлом. Но туман мифических представлений стал наконец рассеиваться, уступая место научному поиску и физическим исследованиям. Космология стала чем-то осязаемым, доступным для детального анализа, понимания и восхищения. От нее можно было даже фанатеть – как от паровозов.
А теперь пронесемся на полстолетия вперед, и вот уже нобелевский лауреат Филлип Джеймс Эдвин Пиблс, высокий, в голубых джинсах и болотного цвета свитере, склонившись над монитором компьютера, снимает очки, чтобы лучше разглядеть мелкий шрифт на экране, просматривая старые научные статьи, чтобы вспомнить исторические подробности. За прошедшие 50 лет столько всего произошло. Так много загадок! Но главное – это постепенное осознание того, что нашей Вселенной, самим нашим существованием управляет таинственная субстанция. Нечто загадочное, что в отсутствие лучшего понимания мы
