Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская
Я промолчала. Пять лет не волноваться о том, где брать деньги, ведь император выделял поистине щедрую стипендию обучающимся в академии магам. Пять лет оставаться свободной, и от замужества, и от мамы, которую не пустили жить в студенческое общежитие, как она ни настаивала. Узнавать новое, узнавать себя… Это не казалось мне чем-то ужасным.
— И ради чего? Стать патрульным дозора? — возмутилась Селеста. — Ходить в Хаос добровольно? Сражаться?!
Я невольно улыбнулась. Представить подругу в бою не получалось, хоть убей. Вздернутый носик, кукольные реснички, отполированные до блеска ноготки — она могла сразить наповал разве что своей женственностью.
— Хаос все равно остается в крови, так что наши с Холденом дети будут магами, — продолжила та спокойнее, словно пытаясь убедить саму себя в правильности решения. — Мы получим льготы от императора и щедрый подарок к свадьбе.
Я кивнула, подтверждая ее слова. Магия редка и постепенно иссякает. Когда женятся два мага, их дети, как правило, наследуют хаос, поэтому император всячески поощряет браки между одаренными.
— Я бы наверняка стала воздушницей, как отец. Наверное, это так волшебно — управлять стихией, подчинять себе ветер… Мне снятся сны, где я летаю, не в экипаже, а сама. И эти сны такие настоящие, — она повернулась ко мне, и я заметила, что в ее голубых глазах блестят слезы.
— Что ты, — испугалась я, — Селеста, не плачь…
— Это все нервы перед свадьбой. Лезет всякая ерунда в голову, — она полезла в ридикюль и, вынув оттуда кружевной платочек, аккуратно промокнула глаза. — Знаешь, если бы Холден не тянул с предложением, я бы вовсе не поехала в Академию. А тут сразу явился с кольцом. Побоялся, что меня уведет кто-нибудь из старшекурсников.
— Так может…
— Я выйду за него через месяц, — сказала Селеста твердо. — Не собираюсь горбатиться над книжками и отдавать моего Холдена в руки какой-нибудь шустрой девчонки.
Экипаж плавно снизился, спускаясь к дороге, над нами мелькнула тень городских ворот, и вскоре колеса загремели по брусчатке.
— Вот и Фургарт, — произнесла Селеста радостно, будто и не было тягостного разговора. — Хоть бы поскорей из него уехать.
***
Город, продуваемый всеми ветрами, кутался в крепостные стены и глядел в хмурое небо узкими окошками, похожими на бойницы, однако в нем бурлила жизнь. Зазывалы приглашали в таверны, мальчишки-газетчики выкрикивали свежие новости, две тетки просто ругались у порога дома, а косматая псина лаяла на них, словно желая поучаствовать в споре.
Кучер высадил меня в центре Фургарта, на круглой площади с фонтаном, по другую сторону которой вырастал храм водников, точно вырубленный изо льда. Лошади, сложив прозрачные крылья, сотканные из воздуха, смирно стояли, пока я прощалась с подругой и забирала вещи.
— Твоя мама выбрала хорошее место, — одобрительно заметила Селеста. — Фешенебельный район.
Дом выглядел не просто хорошо, а роскошно: четыре этажа, кованые перила, в огромном светлом холле кадки с пальмами и длинная хрустальная люстра, усыпающая мраморный пол солнечными зайчиками. Мать совершенно не умела экономить и жила так, словно денежные вопросы не заботят ее вовсе.
— Арнелла! Солнышко! — мама распахнула двери апартаментов, и я ступила в теплые объятия. — Я так скучала по тебе, моя девочка!
— Я тоже скучала, — ответила я и поняла, что не вру. Хоть мама и была совершенно невыносима со своей взбалмошностью, назойливостью и постоянным стремлением контролировать мою жизнь, она была моим единственным близким человеком, и сейчас, обнимая ее, я чувствовала себя дома.
***
— Да, аренда дороговата, — щебетала мама, расчесывая мне волосы, — но домовладелец сделал совершенно потрясающую скидку. Кажется, я ему понравилась. Интересный мужчина. Импозантный, в летах, но еще хорош собой. Такая, знаешь, благородная седина…
Кармелла Алетт была уверена, что все окружающие мужчины от нее без ума. Себя она полагала роковой красавицей и, в общем, так оно и было. Золотые локоны, васильковые глаза, отличная фигура и фарфоровая кожа — мама сияла в любом обществе. Однако после смерти мужа приглашения на званые обеды и балы вдруг иссякли. Обнаружилось, что вместо наследства Карлос Алетт оставил лишь долги, и мы вынуждены были продать особняк и переехать в скромный домик в деревушке у моря, где и провели шесть лет перед тем, как попасть сюда.
По большей части я была предоставлена сама себе, и эти годы заполнились волнующей свободой. Лишь три часа в день со мной занималась гувернантка, пожилая дама, морщинистая, как черепаха. Иногда она сбивалась с темы урока и начинала вспоминать молодость, так что я куда лучше была осведомлена о ее кавалерах, нежели о чем-то еще. Все вопиющие пробелы в моих знаниях всплыли в академии, о которой мне теперь хотелось забыть, как о страшном сне.
— …это буквально соседнее здание, но нам все равно придется взять экипаж, чтобы не испачкать платья. Ко тому же будет куда эффектнее явиться в белой карете, чем пешком.
— О чем ты? — нахмурилась я.
— Ты совсем меня не слушаешь! — обиделась мама и в отместку дернула меня за волосы.
— Прости, задумалась. Так где будет этот бал? — спросила я, глянув на нее.
Иногда я жалела, что совсем не похожа на маму, которая выглядела сладкой, как сахарная фигурка на торте.
— У градоначальника! Самые сливки общества! — воодушевленно воскликнула мама и уставилась на меня, явно ожидая ответной реакции.
— Урааа, — без энтузиазма протянула я. Заметив по ее выражению лица, что этого явно мало, растянула губы в улыбке и подняла вверх большие пальцы рук. — Э-гей, мы идем на бал.
— Ты просто не видела наши платья, — фыркнула мама и, распахнув двери в спальню, выкатила стойку с нарядами.
— Которые из них? — уточнила я, увидев ворох шелковых юбок, нечто бархатное и золотое, и еще что-то, расшитое перьями. — Мама, ты потратила кучу денег! И дом этот в самом центре, и экипаж с белой каретой, и…
— И еще я купила тебе украшение, — она с
