Внучь олегарха - Квинтус Номен
А я сразу стала в городке известна как «внучь олегарха» — меня дед иначе как «внучь наша» и не называл почти никогда. Маму он на моей памяти всегда звал «дочь наша», вероятно, после фильма «Волшебная лампа Аладдина», который дед по паре раз в месяц пересматривал, а меня — именно «внучь» (он говорил, что я как-то ему заявила, что «я уже не маленькая внучка»). Ну а за ним… городок-то маленький, меня и в детском саду так воспитательницы называли, и дети, да и в школе все меня так звали (ну, кроме учителей на уроках, хотя на улице и они срывались). Ну а когда деда не стало…
Незадолго до этого печального события он мне много интересного рассказал. Например, что родился он не в двадцатом году, а в десятом, и даже успел МВТУ закончить. А затем и в Испании повоевать. А еще рассказал, куда пропали мои родители в девяносто первом и почему он отправил меня после этого в аспирантуру аж в Мексику, на экономический факультет Мексиканского национального автономного университета. Ага, с практически советским еще чисто инженерным дипломом — но, как он потом мне рассказал, он просто «договорился со старым приятелем». Договорился — и подготовил меня к тому, чтобы я заводиками нашими не просто владела, но и управлять ими могла, понимая, как это делать правильно. А потом еще и долго меня учил, как правильно жить в условиях накинувшегося на Россию дикого капитализма…
Выучил, и эти знания мне здесь и сейчас точно не помешают. Но вот со знаниями, как здесь и сейчас жить, у меня было негусто. Однако, как говорили древние братские товарищи — пока еще официально братские — дорога в десять тысяч ли начинается с первого шага — а я уже этот шаг сделала. Не по своей воле, конечно — но до конца этой дороги я дойти должна. Обязана — и деду обязана, и Свете Федоровой, и тысячам, миллионам других людей. Потому что я знаю, куда идти… ни в коем случае нельзя. А сейчас, похоже, можно будет туда и не идти, а вот куда…
В принципе, я могу людей привести куда-то, но уверенности в том, что я их не заведу в тупик, у меня нет. Поэтому лезть в «политику» мне точно не стоит. Но если попробовать людей повести с помощью «передовой техники»… Во всяком случае, попробовать стоит…
Глава 2
Во вторник первого сентября в институте началась учеба, и началась она буквально с места в карьер. То есть уже первого на лекции по математике нам, студентам, не стали рассказывать о том, как математика поможет стране дать небывалый урожай стали, а сразу же начали рассказывать то, что любому инженеру знать необходимо. И на трех парах только первая, сугубо вводная, на которой рассказали о том, какой в институте режим обучения и сколько народу отчислят после первого же семестра, не касалась собственно инженерной науки. И единственное, чем первый день в институте отличался от всех прочих дней было то, что расписание в этот день было «специальным» и семинары (которые в общем расписании приходились именно на вторники) не проводились.
И мне в МВТУ многое понравилось — в том числе и то, что для студентов работала довольно неплохая столовая, причем очень недорогая. А не понравилось то, что в столовой этой очереди были, на мой взгляд, слишком уж большими. Но имелся и сугубо «демократический» момент: желающие поесть без очереди могли зайти в столовую для преподавателей, в которой очереди хотя и наблюдались, но были очень небольшими. Вот только цены там были заметно повыше, и если жить на стипендию, то там ее и на пару недель не хватит.
Мне со стипендией вообще многое было непонятно: все поступившие ее получили. И первокурсникам ее платили аж по сто семьдесят рублей в месяц — больше, чем во многих других институтах. Раньше я не совсем понимала причину, заставившую того же Сталина ввести платное обучение в старших классах школы и институтах, ведь эта плата примерно равнялась стипендии за два месяца — но мне дед объяснил. Ведь если студент учится хорошо (то есть на «хорошо» и «отлично»), то за обучение ему платить не надо — а это было очень серьезным доводом в пользу усердной учебы. Ну а если он учится плохо, то ему и за обучение платить нужно, и стипендию ему, скорее всего, уже после первого семестра платить перестанут — и такой «студент» скорее всего место в институте занимать не будет. Были, конечно, детишки «уважаемых людей», которые едва не вылетали из институтов за неуспеваемость и на стипендию даже внимания не обращали — но таких было очень мало. А в МВТУ таких вообще не было.
Потому что поступить в «институт вообще» особой проблемы не составляло, в большинстве ВУЗов даже вступительных экзаменов не было и туда принимали всех, у кого аттестат был без двоек (то есть у кого аттестат вообще был, если человек хотя бы по одному предмету имел «неуд», то он получал просто справку о том, что «прослушал курс старшей школы»). Но в тех институтах, в которые народ сильно стремился, экзамены уже были, и экзамены довольно серьезные, так что двоечникам, получившим аттестат благодаря связям родителей, туда просочиться шансов просто не было. И — по крайней мере на первом курсе — народ собрался здесь грамотный. А из-за платы за учебу — еще и целеустремленный.
И устремления студентов страна всячески поддерживала: это у нас в
