Золото. Назад в СССР 3 - Адам Хлебов
— Свои, геолог Бурцев Илья из экспедиции 3681 Куницына.
Наступила тишина, слышно было только, как с сухими умиротворяющими щелчкаи потрескивали дрова в печке.
Затем за дверью раздались тяжелые шаги. Так бывает когда человек шаркает и подволакивает ноги, обутые в сапоги великоватые по размеру.
Он постоял еще секунду в нерешительности, а потом медленно распахнул дверь, и попытался рассмотреть меня, вглядываясь в узкую щель.
— Можно? — я не сильно потянул на себя ручку двери, открывающейся наружу и широко улыбнулся.
— А. Да. Конечно. — он отступил на шаг, — вы… Ты один?
Зачем-то поправился парень. Его обращение звучало несколько необычно, потому что на вы здесь обращались только к непосредственному начальству при существенной разнице в возрасте.
Как, например, у меня с Семягиным или Куницыным. Остальные в тундре равны, как говорится.
Это хорошо, что он вежливый и воспитанный. Казалось, что мне будет с ним проще найти язык.
— Один я. А что ждешь гостей?
— Да, нет. Ты проходи, тепло из избы выстужается.
Избы? Какая же это изба? Это скорее бытовка-вагончик. Да ты дружок по-моему совсем тут и не жил. Как тебя занесло в этом Богом забытый балок? Но я не стал высказывать свои предположения.
— Меня зовут Илья, — я прошел через сени и осмотрелся. Внутри балка царил беспорядок.
По стенам стояли две дощатые двухъярусные койки, топчанного типа. Посередине буржуйка комнаты и дальше небольшой стол.
Парень почему-то посмотрел на свою руку, на ней заблестели капельки пота. Потом вытер ладонь о грудь и шагнул ко мне с протянутой ладонью
— Андрей. Я тоже…. Я тоже геолог. Латкин.
Он очень волновался и судя по тому как у него бегали глаза врал. Я решил его проверить.
— Не тот ли ты Латкин, который из сто пятьдесят девятого геохимического отряда?
Он помедлили с ответом будто взвешивая последсвтия своих слов, а потом сел и произнес:
— Тот самый, а откуда ты знаешь?
— Ну в Управлении про вас все знают, про ваши подвиги. Вас все считают богами и героями.
Он смущенно улыбнулся, густо покраснел и опустив голову в пол отреагировал на мои слова:
— Ну какие мы герои. А тем более боги. Мы простые геологи.
Парень врал, как сивый мерин. Никакого сто пятьдесят девятого геохимического отряда не существовало в природе. Он должен был на это среагировать. Моя интуиция меня не довела.
Что-то здесь было не так. Это был какой-то залетный чувак, не имеющий никакого отношения к Управлению. Как он сюда попал и что делает в этом балке мне еще предстояло выяснить.
— Я пойду рюкзак принесу, он у меня тяжелый, если не сложно выдели мне одну из коек, любую. — Я показал рукой на вещи, разбросанные на всех четырех койках. По всей видимости он принадлежали моему новому соседу.
— А? — он судорожно переводил взгляд с одной койки на другую, будто что-то искал глазами, потом снова посмотрел на меня, — Да, сейчас уберу. Если рюкзак тяжелый, то можешь оставить ружье здесь.
Я ничего не ответил. улыбнулся, наклонил голову и с укоризной посмотрел на него. Нет мил человек. Я тебе не доверяю. Я теперь с ружьем спать буду.
— Ну нет, так нет. Я не настаиваю, — он приподнял руки, обратил ко мне открытые свои ладони и подтянул их назад к плечам, — и ни на что не претендую.
— Я скоро.
Я прошел мимо него к выходу, когда он стал собирать разбросанные вещи с коек.
Дойдя до рюкзака и взвалив его себе на плечи, по пути обратно я думал о том, что неплохо было бы вывести этого странного путника на свет божий понять, кто он такой.
Человек представившийся Андреем был худощавого телосложения, это читалось по его сутулым и не очень широким плечам, выпирающим кадыку и скулам.
Он скорее был похож на долговязова наркомана, доходягу среднего роста с большими глазами и тонким ртом, чем на геолога.
Хотя конечно всякие бывают, но его выдавал цвет кожи. Трудно объяснить, но у геологов цвет кожи обусловлен питанием, работой на свежем воздухе и отсутствием бани.
Это не значит, что геологи не моются. Но одно дело умываться из ручья, озера или котла с растопленным снегом, а другое мыться с намыленной мочалкой в бане или душевой.
Дорожная пыль, сажа костра, низкая температура и ветры накладывали свой отпечаток. Особенно хорошо его было видно в общаге на контрасте.
Я имел привычку разглядывать и анализировать внешний вид людей и мог безошибочно сказать, кто совсем недавно вернулся из тундры, а кто уже давно прохлаждается на базе в поселке.
Сильно бросалось в глаза, что лицо моего нового соседа было слишком белым. Конечно, его кожа имела розоватый оттенок, но он был едва различим. Складывалось впечатление, что он долгое время не видел солнца.
Ладно, разузнаем всё со временем, тайга не любит спешки. Подумалось мне перед тем как я потянул ручку двери на себя и вошел в балок.
Как ни странно, но в помещении никого не оказазалось. Я не слышал как он выходил на улицу. Все-таки скрипучая дверь в полной тишине должна была оповестить меня об этом.
Интуиция сработала мгновенно, я просто сделал шаг в сторону, наклонился и скинул рюкзак с одного своего плеча. Одновременно с этим, увидел краем глаза нападавшего.
«Андрюша» неудачно пытался размозжить мне голову довольно толстым стволом карликовой березы. Эта дубинка просвистела в нескольких сантиметрах от моего виска.
— Твою мать, ты что охренел?
Его глаза блестели страхом. Он попробовал нанести второй удар, но я уже скинул рюкзак и отбился прикладом.
Я увидел, как от жуковского касания на деревянном овале образовалась небольшая вмятина.
Меня это взбесило. Мне совсем не хотелось портить оружие, нападавший не был Гераклом, но его преимущество заключалось в том, что его дубинка была короче, чем моя винтовка.
Я соизмеряя силы двинул ему прикладом в правую скулу. У меня получился тычок. Хотя и довольно чувствительный.
В тесном пространстве ею не размахнешься. Я запрыгнул на одну из коек, чтобы иметь простор для маневра.
— Остановись! Или я прострелю тебе ногу! — я уже успел вскинуть ствол и прицелиться ему в коленную чашечку.
Мои слова возымели действие. Видимо «Андрюша» посчитал мою угрозу вполне реальной. Он остановился и посмотрел на меня с ненавистью, держа перед собой свою «дрыну» двумя руками на манер японского
