Александр Маркьянов - Период распада часть 4 (СИ)
Пока….
Был хороший летний день, первый день наступившего лета. Было солнечно — но над городом висел ощутимый смог от не так давно открывшегося и работающего на полную мощность нефтеперерабатывающего завода, технологии которого были… мягко скажем не самые современные. От такого смога, относимого ветром на горы — желтели и гибли только прижившиеся деревца, упорно высаживаемые правительством Курдистана — Саддам Хуссейн первым делом приказывал вырубать все леса, курды упорно их восстанавливали, потому что на самом деле в северном Ираке должно быть полно лесов, местность очень лесистая. Город просыпался, машины ехали по своим делам, дети играли на улицах, чистых и широких, особенно в пригороде. А вот несколько десятков человек, собравшихся в этот час в нескольких километрах от пригорода Салах Ад-Дина, родового гнезда президента Курдистана Барзани — решили, что этот день должен стать последним мирным днем на этой земле.
Главным среди них был человек, известный как Хаджи, чрезвычайно опасный террорист — суннит, прибывший сюда после гибели Аббаса аль-Касема, по прозвищу Аль-Макхам. Гибель эта была не благом, она была бедствием, потому что аль-Касем в душе все таки был государственником и патриотом, родившемся в нормальном государстве, с нормальной властью и лишь волею судьбы ставший опасным террористом. В чем-то его судьба была схода с судьбой Гульбеддина Хекматьяра, в молодости тоже никакого не исламиста, а патриота Афганистана. А вот Хаджи… у Хаджи была сложная судьба, сложно было понять все ее извилистые перипетии. Хаджи вообще был палестинцем, хотя про то давно уже забыл. На Западном берегу реки Иордан он стал террористом, потом, спасаясь от израильских служб безопасности переехал в Иорданию — но там ему дали понять, что Его Величество не намерен терпеть на своей земле таких гостей. Сменив паспорт, он переехал в Турцию — и вот тут-то почти сразу попал в руки даже не турецкой полиции и не разведки — а Серых Волков. Это была одна из тех групп волков, которая прикидывалась исламскими экстремистами, на самом деле таковыми не являясь — Волки были государственниками и турецкими фашистами, а не религиозными экстремистами, но отменно действовали под прикрытием. Хаджи сделали карьеру — несколько убитых полицейских, даже двое — в Турции — и террористический акт в Багдаде в одиннадцатом, когда погиб сорок один человек — все это реально было и все это было шагами по внедрению Хаджи в исламское террористическое подполье. Серые Волки играли Хаджи, и не только его — втемную, они не требовали от агентов предавать своих соратников по террористическим сетям и разрешали непосредственно участвовать в терактах — этим объяснялась необычайная устойчивость турецкой агентуры в террористических организациях исламистов. Когда агентура заняла те позиции, которые было необходимо занять — настало время сделать следующий шаг, и он был сделан. Спецотрядом турецкой разведки был ликвидирован наиболее опасный конкурент, и координатор террористической сети в регионе, человек из саудовской королевской семьи. Учитывая, что большинство контактов держал в своих руках этот человек лично — на Востоке вообще очень многое держится на личных контактах и связях — со смертью этого человека саудовская разведка и саудовский королевский дом утратили возможность управления вскормленным ими монстром. Вместе с саудитом был ликвидирован чрезвычайно опасный и глубоко внедренный в иракские силы безопасности человек, которого турки оценили как единственного, который может исполнять роль лидера сопротивления даже при гибели координатора, и который может в этом случае восстановить связь с саудитами. Когда оба этих человека погибли — суннитское подполье де-факто распалось на несколько изолированных групп, одну из которых возглавил как раз агент влияния турецких Серых Волков по кличке Хаджи. Ему передали приказ, вполне нормальный приказ, именно такой, какой ожидает получить террорист-суннит. Он — бросился его исполнять, даже не задумавшись над тем, что будет потом. Туркам же он был нужен — но только до того, как он выполнит этот приказ. После — агента можно было бросить на произвол судьбы, даже если бы он попался… скажем, американцам, линия связи по которой был передан приказ была одноразовой и американцы уткнулись бы в тупик при первом шаге по следу. Что ни говори — а человек по имени Забит, отвечающий за острые акции в регионе был опытным разведчиком и мог переиграть кого угодно.
А пока Хаджи, одетый так же как и его бандиты — форма от Blackhawk, разгрузка, рация, автомат Калашникова, черные очки и легкий шлем с креплением для ПНВ — нервно метался на обочине дороги, смотря на часы каждые пять минут. Их козырь, человек, от которого зависел успех предстоящей акции — запаздывал…
После гибели столь важных персон в суннитском сопротивлении как аль-Макхам и его отец, человек пользующийся уважением и авторитетом, имеющий право толковать Коран — обстановка в стране обострилась. Произошло уже восемь террористических атак, из них три — в Киркуке, была предпринята попытка нападения на нефтепромыслы, успешно отбитая силами безопасности. Прогремел взрыв и у шиитской мечети в Багдаде. Суннитская община колебалась относительно того, кто мог совершить эти убийства, столь неосмотрительно нарушив хрупкое равновесие — шииты или все же курды. Даже количество террористических "актов возмездия" было равным — четыре против шиитов и четыре против курдов. Большинство все-таки склонялось к шиитскому следу…
— Где он, шайтан его забери!
— Он уже едет, амир… — миролюбиво сказал один из боевиков, одетый так же, как и амир — под частного военного контрактора
По дороге шли сплошным потоком машины — но эта выделялась своей мощью, такие были редкостью даже для этих невеселых мест. Бывший военный танковоз Ошкош, который выкупили у американцев списанным вместе с приспособленной под его седло огромной цистерной, предназначенной изначально для заправки танков. И сам седельный тягач и цистерна были бронированы — тягач было бронирован в заводском исполнении, а тут, на какой-то американской базе на него навесили противогранатные решетки. Навесили броню и на цистерну, изначально она шла не бронированной, но условия Ирака заставляли бронировать все, от и до. Остановить этого монстра могла лишь скорострельная пушка… наверное.
Такие машины на нефтепромыслах были не редкостью — в Курдистане действовало никогда ранее не существовавшее исламское террористическое подполье Ансар аль-Ислам, поддерживаемое Ираном, террористы обстреливали объекты нефтепереработки, нападали на полицейских и чиновников, убили губернатора Франсо Харири. Редкостью они были здесь, на дороге на Сулейманию — тут в основном ходили машины с трубами, потому что под Сулейманией работал трубопрокатный завод. Впрочем… мало ли…
Бронированный гигант свернул на обочину, пропылил по ней пару сотен метров, прежде чем окончательно остановиться. Хаджи и его люди за исключением двоих, оставшихся у машин, побежали за нефтевозом.
Открылась тяжелая дверца, и на землю, чуть ли не с двухметровой высоты спрыгнул человек в спецовке канадской Western Oil Sands, занимающейся нефтедобычей в южном Курдистане. Человек этот был уникален — курд, и в то же время исламский экстремист.
Обнялись — с каждым. У человека в спецовке были расширены зрачки, как будто он ширнулся героином, которого в Ираке раньше не было, а теперь пруд пруди, или покурил марихуаны. Может быть, так оно и было…
— Приветствую тебя, именем Аллаха, брат! — сказал человек несколько замедленным, расплывчатым голосом — да направит Аллах наши стопы на путь истины, жертвенности и Джихада. Аллаху акбар!
— Аллах Акбар, брат! Я завидую тебе, сегодня ты увидишь Аллаха.
— Придет и твой черед, брат. Что же касается меня, то я недостоин одного лишь взгляда Всевышнего!
— Нет, ты достоин, и там ты встретишь своего родного брата, ушедшего к Аллаху раньше тебя, и других твоих братьев по Джихаду, и все они приветствуют тебя. Вы будете вкушать райскую пищу в зобу у райских птиц, наслаждаясь общением, друг с другом. Все те, кто стал шахидом на пути Аллаха — все они живые перед Аллахом и получают удел у своего Господа вместе с пророками, правдивыми мужами, павшими мучениками и праведниками, которых облагодетельствовал Аллах. Как же прекрасны эти спутники[7]! О Аллах укрепи наши стопы на твоем пути. Сделай наше поколение причиной возвышения Твоего слова на этой Земле. И сделай нас причиной унижения кафиров, дай нам увидит их худшие дни. Господь наш не делай нас искушением для тех, кто не верует, не наказывай нас их руками и не насылай на нас мучение от тебя, чтобы они были выше нас, ведь ты могущественный, мудрый. Даруй нам праведное потомство которое будет возвышать Твое Слово после нас.
